А если больной — человек бедный, то библия говорит, что надо сделать скидочку.

«Ежели же он беден и не имеет достатка, то пусть возьмет одного овна в жертву повинности для потрясения, чтобы очистить себя, и одну десятую часть ефы пшеничной муки, смешанной с елеем, в приношение хлебное, и лог елея, и двух горлиц, или двух молодых голубей, что достанет рука его, одну из птиц в жертву за грех, а другую во всесожжение» (XIV, 21–22).

И опять дальше идет повторение этой же самой комедии, как поп берет барана и логушек масла, трясет этим перед господом, режет барана, и опять начинается комедия с помазанием кровью правого уха, большого пальца правой руки и большого пальца правой ноги и левой ладони с брызганием на лицо господа маслом и прочее.

Когда читаешь сейчас эти строки, от них веет ужасом беспомощности, страхом перед силой этого священника, этого колдуна, который распоряжается твоей жизнью и смертью, который может за овцу, за барана очистить тебя от проказы или же может оставить тебя прокаженным и объявить нечистым, выгнать туда, за город, и заставить жить среди прокаженных. Страх окружал человека перед лицом непонятных ему явлений. Всякое пятно не только на теле, но и на одежде, на стенах дома пугало его. Он не умел даже отличать проказы на теле, злокачественной язвы на теле от простого стенного гриба на своем доме, и этого стенного гриба боялся так же, как проказы на своем теле.

Глава XIV книги Левит дает советы, как бороться с этой стенной грибницей. Если, говорит библия, вы захватите какой-нибудь дом и увидите, что на стенах дома зеленоватые или красноватые ямины, то дом этот надо на семь дней запереть. Если эти ямины не уничтожаются, тогда надо выломать камни, на которых язва, и бросить их вне города, на месте нечистом. Теперь просто-напросто побелили бы известкой (известь является хорошим обеззараживающим средством: известь убивает даже микробы холеры, как и других заразных болезней), устроили бы так называемую дезинфекцию, т. е. обеззараживание, посредством хлора или формалина, и дом был бы совершенно пригоден для жилья. Всякую заразу в доме можно убивать этими средствами. А тогда люди были так беспомощны, что не знали, что делать, и опять звали попа. Что же поп мог сделать?

«То священник придет и осмотрит, и если язва на доме распространилась, то это едкая проказа на доме, нечист он; должно разломать сей дом, камни его и дерево его и всю обмазку дома вынести вне города на место нечистое: и кто входит в дом во все время, когда он заперт, тот нечист до вечера; и кто спит в доме том, тот должен вымыть одежды свои… И кто ест в доме том, тот должен одежды вымыть свои… Если же священник придет и увидит, что язва на доме не распространилась после того, как обмазали дом, то священник объявит дом чистым, потому что язва прошла. И чтобы очистить дом, возьмет он две птицы, кедрового дерева, червленую нить и иссопа и заколет одну птицу над глиняным сосудом, над живою водою, и возьмет кедровое дерево и иссоп, и червленую нить, и живую птицу и омочит их в крови птицы заколотой и в живой воде, и покропит дом семь раз; и очистит дом кровью птицы и живою водою, и живою птицею, и кедровым деревом, и иссопом, и червленой нитью; и пустит живую птицу вне города в поле и очистит дом, и будет чист» (XIV, 44–53).

Как видите, чтобы очистить дом, нужно было опять резать птиц, и мочить кедровое дерево, и пускать живую окровавленную птицу в поле, чтобы она вынесла заразу из дома. И во все это вмешивался поп! Народ жил в страхе. Без попа — ни на шаг! А поп пользовался этой темнотой народа и держал его в страхе. Пусть подумает верующий: если у него сейчас появится сыпь на теле или краснота, или опухоль, к кому он пойдет — к попу или к врачу? Позволит ли он себя лечить зарезанными баранами, зарезанными голубями, мазать себе ухо, пальцы на ноге и на руке кровью, брызгать пред лицом господа маслом, потрясать зарезанным бараном или бутылкой масла? Конечно, нет. Он предпочитает религии науку. Он уже сам чувствует, что это — суеверие далекого прошлого. Он чувствует себя выше этого.

Но пусть он подумает и о том, что ведь это объявляется законом божьим, что об этом рассказывается, как о таком законе, который бог передал людям и которому нужно следовать, как высшей мудрости!

В библии прямо говорится:

«Вот закон о всякой язве проказы и о паршивости, и о проказе на одежде и на доме, и об опухоли, и о лишаях, и о пятнах, — чтобы указать, когда это нечисто и когда это чисто: вот закон о проказе» (XIV, 54–56).

Но пусть верующий подумает и вот о чем: если он считает, что в прошлом это было суеверие, почему же и сейчас он допускает совершенно такое же шарлатанство, когда он ставит свечи или клянется несуществующему богу и молится о выздоровлении больных или о даровании ему успеха в его делах? Разницы здесь никакой нет. Там потрясали перед богом бутылками с маслом и окровавленными баранами, здесь действуют свечами, кадилами с ладаном, серебряными и золотыми окладами икон, шелковыми покровами, бесчисленными поклонами, слезами, пением и прочими выражениями приниженности, мольбы, восхищения и бессилия перед лицом несуществующего господа бога. Разницы никакой нет. И тут и там — обман и самообман!

В предыдущей главе я познакомил вас с тем, какие советы давал библейский бог священникам насчет проказы. Вы должны были обратить внимание, насколько беспомощен был человек. Он даже боялся плеши, боялся лысины, и надо было, чтобы от имени бога написали такой закон: «А если у кого из головы вылезли волосы, то это плешивый — он чист»! Теперь малый ребенок знает, что если на голове вылезли волосы, то это плешивый, а библия всю эту «мудрость» выдает за закон божий! «А если на передней стороне головы вылезли волосы, то это лысый — он чист»! Скажите, пожалуйста, какое откровение божье насчет плешивых и лысых. Но в то время было бы немудрено, если бы священник объявил каждого лысого или плешивого нечистым. Страх и бессилие перед неизвестным, перед непонятными явлениями природы отдавали верующих целиком в руки священника, и священник предписывал им от имени бога такие законы, которые в настоящее время кажутся, конечно, совершенно невероятными.

Специальная глава XV книги Левит является «законом о нечистоте человека от истечения его». И когда вы вчитываетесь в эту главу, вы видите, что под «истечениями» здесь закон описывает самые разнообразные вещи: и половые болезни, и так называемые женские крови (менструации), и истечение семени. Обо всем этом библия считает необходимым дать закон.

«Если у кого будет истечение из тела его, то от истечения своего он нечист. И вот (закон) о нечистоте его от истечения его: когда течет из тела его истечение его и когда задерживается в теле его истечение его, это нечистота его; всякая постель, на которую ляжет имеющий истечение, нечиста, и всякая вещь, на которую сядет… нечиста; и кто прикоснется к постели его, тот должен омыть одежды свои и омыться водою и нечист будет до вечера; кто сядет на какую-либо вещь, на которой сидел имеющий истечение, тот должен вымыть одежды свои и омыться водою и нечист будет до вечера; и кто прикоснется к телу имеющего истечение, тот должен вымыть одежды свои и омыться водою и нечист будет до вечера; если имеющий истечение плюнет на чистого, то сей должен вымыть одежды свои и мыться водою и нечист будет до вечера; и всякая повозка, в которой ехал имеющий истечение, нечиста (будет до вечера); и всякий, кто прикоснется к чему-нибудь, что было под ним, нечист будет до вечера; и кто понесет это, должен вымыть одежды свои и омыться водою и нечист будет до вечера; и всякий, к кому прикоснется имеющий истечение, не омыв рук своих водою, должен вымыть одежды свои и омыться водою, и нечист будет до вечера; глиняный сосуд, к которому прикоснется имеющий истечение, должно разбить, а всякий деревянный сосуд должно вымыть водою» (XV, 2–12).

Откуда такие предписания? — От незнания, от беспомощности людей, с одной стороны, а с другой стороны, оттого, что священник пользовался этой беспомощностью и этим незнанием людей. И тут он не обходится одними санитарными предписаниями насчет чистоты, он обязательно присоединяет колдовство и приношение: без подарка к попу и не ходи!