Урагану дали неправильное имя, вдруг подумал Марк. Его надо было назвать не «Артур», а как старинный револьвер Кольта, «Уравнитель». Еще с неделю назад, в Хьюстоне существовало социальное неравенство. Мой двухэтажный дом, в хорошем районе, был куда больше и куда комфортабельней, чем твоя жалкая лачуга в трущобах. Ты купался в грязном пруду, а я принимал цивилизованный, и даже почти теплый душ (даже если для этого мои дети должны были привозить воду из водохранилища в одной миле[136] от дома). Я служил в федеральном агентстве, а ты – рылся в вонючем мусоре на Куче. Твои дети были одеты в лохмотья и постоянно ходили босиком, а у меня хватало денег покупать детям почти новую одежду на толкучке. У моих детей даже были сандалии из старых покрышек, которые младшие, правда, почему-то категорически отказывались носить. Я был верхушкой среднего класса, а ты – всем, чем угодно, но не средним классом… А теперь, у нас все уравнялось. Теперь мы все живем в одинаковых трущобах и варим похлебку на одинаковом высушенном навозе. Средний класс – уничтожен как класс! Возможно, это приближается «Нулевой Год» из этой печальной книжки о Пол-Потовской Кампучии?

Когда Марк снова открыл глаза, солнце уже клонилось к закату. Клэрис сказала, что Марк неожиданно погрузился в глубокий, спокойный сон, и она не решилась его будить. К удовольствию Марка, на этот раз никаких снов ему не снилось. Очевидно, его организм начал потихоньку избавляться от «КТСТ номер пять». Теперь Марк чувствовал несильную боль в плече, зато его мышление не было больше раздвоенным.

– Странно, что Мэри и все остальные еще не пришли, – сказала Клэрис, – Я послала им сообщение в два часа.

– А не проще было позвонить? – спросил Марк.

– Не проще. В нашем тупичке мобильной связи больша нета. Патрик и Памела ездят забирать электронную почту два или три раза в день.

– Как это – забирать почту?

– Да примерно так же, как наши «восточные соседи» делали последние пол-года. Садишься на велик и едешь пару миль в сторону нашего местного рынка. Как только у тебя есть сигнал, телефон загружает почту и говорит: «Би-и-и-п.» Тут можно разворачиваться и ехать обратно.

– Они сказали, когда это починят?

– Телефонные ремонтники сказали, что у нас в районе нету ничего, кроме трущоб. А значит, у нас нету приоритета. Может быть, починят. Через месяц или около того.

Вот даже как, подумал Марк, наш район даже официально уже считается «трущобами». «Нету приоритета». Связь может и починят, но придется подождать. Если только разборщики не доберутся туда раньше ремонтников. Но самое интересное, что никого это, похоже, не волнует. «Кондишенинг», в чистом виде. Вода в кастрюльке уже почти закипает, а лягушкам – наплевать. Привыкли.

– А как вы телефоны заряжаете? – спросил он.

– В доме на углу, у них сохранились солнечные батареи. Дамиан, тот парень без кистей рук, новый бизнес открыл: зарядка телефонов. По десять баксов за штуку.

Импровизированная ширма вдруг распахнулась, и Марк увидел своих первых посетителей. Бен, Алекс и Натали принесли от имени всего Участка открытку с пожеланием скорейшего выздоровления. Из трех посетителей, только Алекс выглядел более или менее презентабельно: в измятых, но довольно чистых форменных брюках, в полицейской рубашке и в сандалиях. Бен и Натали оба были в испачканных комбинезонах для работы на месте преступления. Бен был в резиновых сапогах вместо его обычных офисных туфель, а Натали – вообще без обуви.

– Вот наш герой! – воскликнул Бен.

– Ага, «герой». Чтобы получить пулю – много ума не надо. Рад видеть вас, ребята, – улыбнулся Марк коллегам, – А почему вы в комбезах? Прямо с места преступления, или как?

– Или как, – вернул улыбку Бен, – от моего дома ничего не осталось, так что Алан любезно одолжил мне свою спецодежду. У Натали – та же ситуация. Как говорят в трущобах, дома больша нета. У нас в Участке сейчас вроде как ночлежка для бездомных полицейских. Кстати, Участок тоже затопило немного, но там мы почти все дерьмо уже отмыли.

– Ой, как же твоя семья, Бен?

– О, не считая разрушенного дома, все в порядке. Сильвия и дети ушли к ее родителям, в Бренхейм.[137] Сразу после наводнения я им скомандовал: бросайте все к чертовой бабушке и сваливайте отсюда, пока город не закрыли на карантин или что-то в том же духе. Велосипед у нас остался всего один, так что им пришлось топать пешком. Девяносто миль. Но они уже больше пол-пути прошли, слава Богу. Сильвия звонила, сказала: дойдут, без проблем. Вообще хорошо, что они ушли. Насчет карантина – я как накаркал. Ты в курсе, у нас в городе – холера?

– Да. Про холеру – Клэрис уже мне сказала. Надо быть осторожным, не есть и не пить что попало.

– Говоря про еду, мы тут собрали немного. Это от всего Участка. – Пластиковый пакет перекочевал от Натали к Клэрис. Внутри оказались подарки: две маленькие баночки консервированного тунца из военных пайков (датированные 2023 годом – где они нашли такое сокровище?) банки с медом и домашним вареньем, и буханка свежеиспеченного хлеба.

Бен достал из кармана и приложил к подаркам тоненькую пачку измятых банкнот. – Извини, старик. Тут не очень много. Все, что смогли собрать в Участке. Но сейчас с деньгами в Хьюстоне напряженка, сам понимаешь. Что касается криминальной обстановки, ты не поверишь, сколько на нас свалилось работы после наводнения. Только на нашей территории – от четырех до пяти тысяч трупов. Из них около пятисот – мы не можем просто так списать на ураган.

– По сравнению с делом «Мясника» – ничего сложного, сэр, – улыбнулась Натали, – Рутина: поножовщина, избиения, вооруженные ограбления. Несложно, но просто много.

– Ждем-не дождемся, когда тебя, чувак, выпишут из больницы, – сказал Бен. – Позавчера Округ Харрис официально объявили зоной бедствия. Однако до сих пор помощи от «федералов» что-то не видно.

– Не видно?

– Пока в явном виде сказали: полагайтесь-ка, ребята, на свои ресурсы. Ну, я и буду полагаться. С некоторой долей воображения, мы можем передать под юрисдикцию ФБР, твою, то есть, – по крайней мере полсотни дел. Ты готов?

– Я теперь – инвалид. Тебе еще нужен однорукий калека? – Марк указал пальцем левой руки на сооружение, приделанное к культе справа.

– Чувак, будь реалистом. Мне, как начальнику участка, абсолютно пофиг, сколько у тебя рук. Ты же старший следователь ФБР, а не какой-нибудь лесоруб, – засмеялся Бен. Великолепно, подумал Марк. Видимо, несмотря на ураган, ФБР еще работало в Хьюстоне, а он сам, несмотря на потерю руки, все еще числился в Бюро старшим следователем.

– Ну, на твоем месте, я бы еще полежал тут какое-то время. Дай шанс нашему боссу блеснуть в качестве следователя, – поддержал шутку Алекс, – А насчет твоей руки: мой сын попросил передать вот это.