Чем дальше русские продвигались к Константинополю, тем энергичнее европейские политические силы настаивали на окончании войны. 19 февраля 1878 года была заключен договор в Сан-Стефано. Сербия, Румыния и Черногория становились независимыми. Турки выразили готовность к реформам в Боснии и Герцеговине. Россия получила дельту Дуная, Батум и Карс. Русские корабли могли в любое время проходить через Дарданеллы.

Австрия и Англия подвергли Сан-Стефанский мир яростным нападкам. Мария жаловалась, что Россию хотят лишить плодов победы: «Теперь, к сожалению, настала очередь европейской дипломатии, этих ужаснейших из всех выдумок, когда обсуждаются наши дела». Бисмарк был посредником в конфликте и свел соперничающие по поводу Балкан партии в Берлине. Россия была представлена Горчаковым. Победы на Балканах были бесполезными, солдаты были принесены в жертву напрасно. Россия сохранила Карс, Батум и Бессарабию. Сербия и Румыния остались независимыми. Болгария стала самостоятельным государством, правда, под руководством Александра фон Баттенберга – племянника русской императрицы Марии Александровны. Особенно болезненным для России было то, что Босния и Герцеговина попали под австрийский протекторат и что Англия завладела Кипром. 13 июля 1878 года был подписан Берлинский договор, который вызвал кризис в России. Император Александр II нес ответственность за политико-дипломатический провал. Для него после Берлинского договора начинаются самые тяжелые – и последние – годы жизни.

Император во всех отношениях был стариком. Его не баловала судьба. В своих личных отношениях он ни на йоту не отклонился от прежнего образа жизни. Мария и Екатерина после Берлинского договора встретили его с пониманием и любовью. Покои Марии, которая едва могла подняться с инвалидной коляски, располагались рядом с его покоями, Екатеринины – под ними. В 1876 году Екатерина произвела на свет сына Бориса, который через несколько дней скончался. В сентябре 1878 года родилась дочь Екатерина. Император жил фактически под одной крышей с двумя женщинами. С любой точки зрения он создал невозможную ситуацию. Екатерина пыталась избежать тягостного положения, находясь почти безвыходно в трех своих покоях. Туберкулез у Марии Александровны настолько прогрессировал, что она могла чувствовать только горькое сострадание к влюбленному императору: «Я извиняю ему ошибки по отношению к царице, но я не могу принять на себя прощение мучений, которые он причинил своей жене». Тем не менее она поддерживала его политические действия. Александр II не понимал, что причиняет страдания обеим женщинам, поскольку Екатерину настолько же презирали при дворе, насколько сочувствовали законной императрице. Но наследник престола ненавидел отца за эту бесцеремонность.

Страна и императорская семья стояли перед политическими потрясениями. 2 апреля 1879 года некий молодой человек многократно выстрелил в императора. Александр остался невредим. Сначала он пошел к Марии. Они вместе молились, и она советовала ему принять самые жесткие меры против преступника, однако добавила: «…я чувствую себя разбитой, жаждущей покоя». Преступник звался Александром Соловьевым и принадлежал к сторонникам тайного общества «Земля и воля».

Александр приказал ужесточить уже установленные законом наказания для политических активистов. Полиция имела право без приговора суда отправлять подозреваемых в Сибирь. В дальнейшем политические преступления рассматривали только военные суды. Ужесточение наказаний явилось поводом для новых нападений террористов, за которыми последовали новые ответные меры государства: 24 мая 1878 года в Киеве был заколот жандармский полковник Гейкинг. В августе 1878 года был казнен революционер Ковальский. 4 августа 1878 года прямо на улице был заколот генерал Мезенцев, шеф жандармов Петербурга. 9 февраля 1879 года некий Григорий Гольденберг убил князя Кропоткина, губернатора Харькова. Соловьев был повешен. Император был крайне обеспокоен. Он больше не мог смеяться над тем, что однажды в Париже ему предсказала гадалка, что он переживет семь покушений, и восьмое его убьет! Три нападения уже произошли. Меры по его личной безопасности были усилены. Не только Екатерина, но и Мария просили его отказаться от легкомыслия неохраняемых пеших прогулок. Они не знали, что террористы уже открыли «охоту на медведя» – царя Александра II.

С мая Александр жил с женой и Екатериной Долгорукой в царском дворце в Ливадии на Черном море. Поскольку состояние здоровья Марии Александровны постоянно ухудшалось, в сентябре она поехала для поправки здоровья в Бад-Киссинген. Ее супруг мог полностью посвятить себя любовнице и ее детям. Во время возвращения в Петербург император по замыслу террористов должен был умереть. На южной Украине, около города Александровска (Запорожье) на железной дороге была заложена мина. Ночью промчались два поезда, один с императором, другой – с его свитой, но взрыватели отказали. На подъезде к Москве террористы выкопали сорокаметровую подземную штольню от своего укрытия до железнодорожных путей и в конце ее поставили следующую мину. Когда поезда пересекали это место, темноту разорвал мощный взрыв. Мина взорвалась под вторым поездом. Вагоны сошли с рельсов, были раненые, но император остался цел. Накануне по причине поломки машины порядок следования поездов был изменен. Император с Екатериной беспрепятственно проехали в первом поезде в направлении Санкт-Петербурга.

Император не понимал покушений на свою жизнь. Его инстинкт самосохранения усилился и оказывал влияние на отношения с обеими женщинами. Когда Мария сообщила ему из Канн, что страдает от приступов страха и удушья, он отвечал: «Получил твое известие в Туле. Сожалею, что ты находишься в таком состоянии. У меня все хорошо, я отдохнул. Нежно целую, Александр». Он не был бесчувственным по отношению к больной жене, однако смотрел на ее кончину со все возрастающим спокойствием. Более того: чем чаще террористы досаждали ему в жизни, тем более спешным казалось ему скорое полное соединение с Екатериной. Он даже не подозревал, что смерть пришла в его собственный дом. Несколько недель в Зимнем дворце работал столяр Степан Халтурин. Он тайно носил в свою спальню во дворцовом подвале, которую делил с другими рабочими, небольшими партиями динамит. Вскоре он складировал в головах своей кровати 130 килограммов взрывчатого вещества! Фугас должен был пробить два перекрытия, чтобы достичь расположенной на втором этаже столовой и во время обеда увлечь императора в пропасть. 5 февраля 1880 года император ожидал визита Александра Гессен-Дармштадтского. Обед был назначен на шесть часов. Халтурин в подвале включил взрывной механизм. Минуты спустя все крыло дворца потряс мощный взрыв.

Царь не пострадал. Сугробы задержали прибытие поезда с гостями, и семьи не было еще в столовой. Убитые и раненые были в нижнем этаже, в комнате отдыха батальона лейб-гвардии Финляндского полка, несшего в этот день охрану. Императрица за несколько дней до этого вернулась из-за границы в Зимний дворец. Она хотела умереть в кругу семьи. Перед покушением Мария после приступа удушья находилась в глубоком обмороке, из которого ее не смог вывести даже сильный удар, сотрясший покои. Она узнала о преступлении только на следующий день. Екатерина точно так же находилась с детьми во дворце. Все они остались невредимы.

Взрыв в Зимнем дворце вызвал внутри страны и за границей бурю возмущения. Александр II действовал. 12 февраля 1880 года вышел декрет о Верховной распорядительной комиссии для защиты общественного порядка. Главным начальником ее стал харьковский генерал-губернатор граф Михаил Лорис-Меликов. Он получил право отдавать распоряжения всем правительственным службам и был ответственен только перед царем. Популярность Лорис-Меликова выросла, когда 20 февраля 1880 года он успешно предотвратил покушение на собственную жизнь. Он заявил, что пойдет на либеральные преобразования во внутреннем управлении государством. Действительно, сначала его «диктатура сердца» привела к некоторому усмирению. Террор временно пошел на спад.