— Мартина, мое почтение, — проговорил он, приятным баритоном, дотронувшись до цилиндра. — Именно такой я тебя и представлял, но ты оказалась даже интереснее.

— Кто вы? — спросила я, приняв его мягкий голос за дружелюбие, и сделала пару шагов на встречу, пытаясь безуспешно рассмотреть лицо своего визави.

— Тот, кто ждал тебя больше всех, — он улыбнулся глазами, но я не спешила подходить к нему ближе, что‑то внутри меня было уверенно, что тут что‑то не так. Я ждала дальнейших объяснений, но человек молчал, внимательно меня разглядывая.

— И почему же вы меня ждали больше всех? — нетерпеливо спросила я.

— Не трудно догадаться, — шепнул он мне на ухо.

Я вздрогнула, не поняв, как он так молниеносно оказался рядом, и дернулась в сторону, но его рука намертво схватила меня за локоть. От него пахло опасностью и какими‑то пряностями, которые ударили мне в нос, защекотав ноздри. Серебряные глаза теперь были очень близко, но лицо по — прежнему не рассмотреть. Я что есть мочи дернула руку, но она была словно зажата в тисках, которые сомкнулись еще сильнее, и я взвыла от боли, тесно прижавшись к черному человеку, лишь бы он ослабил хватку.

— Что вам от меня нужно? — отчаянно спросила я, морщась от боли.

— У тебя есть то, что мне нужно. Отдай его мне, — ледяным тоном проговорил он.

— Отпусти! — прокряхтела я, зацепившись свободной рукой за лацкан его плаща.

— Люди. Вы так нетерпимы к боли, — он ослабил хватку, и я смогла вздохнуть. — Дай его мне, — отчеканил он каждое слово, приблизившись ещё ближе, что я почувствовала его дыхание на своем лице.

О чем он говорит? Неужели о… чёрт, это, наверное…

— Вилор? — хрипло проговорила я, и серебро его глаз довольно заискрилось.

— В твоих устах мое имя звучит как музыка! Так дивно, с придыханием, — веселился он. — У вас, у людей, есть особенный дар чувственности, который не присущ этому месту. Но я вынужден повториться: отдай мне Кипер.

Я внезапно четко ощутила тяжесть рюкзака за своим плечом. Готова поклясться, что раньше его не было!

— Низко врываться в мои сны и пугать меня в ином мире, чтобы заполучить его. Мужчины так не поступают, — ушла я от прямого ответа, мысленно моля себя проснуться.

— Ты оскорбляешь меня. Я напротив, хотел обойтись без жертв, — вроде бы искренне возразил он, и тем самым разжёг в моей душе пожар. Гнев закипел во мне с невероятной силой, лишь вспомнив о том, что этот ублюдок лишил меня родителей.

— Черта с два! — злобно произнесла я.

— Я милосерден как никогда ранее и предлагаю тебе добровольно отдать мне Кипер.

— Да пошел ты! — отчеканила я. — Ты заплатишь мне за родителей, убийца!

Он засмеялся, снова до боли сжав мой локоть, но я ее уже не чувствовала — так сильно раздирала меня ненависть.

— А ты смелая. Но не давай пустых обещаний, малышка. Я даю тебе шанс, которого не было у твоих родителей.

— Пропади ты пропадом! — взвыла я, и начала судорожно вырываться и пинаться, готовая разодрать его в клочья. Он стоял как скала, и лишь когда я сбила с его головы цилиндр, он размахнулся и залепил мне увесистую оплеуху, после которой я оцепенела.

— Успокойся Мартина, твои попытки ни к чему не приведут. Мне бы не хотелось причинять тебе боль, — его лицо даже без шляпы было по — прежнему покрыто тенью, но глаза заинтересовано блеснули. — Какая занятная вещица, — он потянул свои лапы к кольцу моей матери, которое висело у меня на шее.

Но как только он до него дотронулся, произошла словно вспышка молнии, и он отпустил мой локоть, а я, как мешок с картошкой, повалилась на землю, ошалело на него смотря.

— Так вот оно что, — весело произнес Вилор и нагнулся ко мне. — Я дал тебе шанс, ты его упустила. Как и твои никчемные родители. И закончишь ты так же, как и они.

— Ах, ты сволочь! — заорала я и попыталась встать, чтобы выбить из него спесь, но меня словно прижали к земле, лишив возможности двигаться. — Пропади ты пропадом! Не смей даже произносить их имена своим грязным ртом!

— Мартина! Мартина! Проснись! — услышала я над своим ухом, и узнала голос Кофикко. Я сверлила взглядом серебряные глаза, которые весело мерцали, радуясь моей беспомощности.

— Убивать тебя будет очень приятно, — произнес он, и я открыла глаза, ударившись лбом о подбородок Кофикко.

— Мартина! — три взволнованных лица внимательно на меня смотрели, убеждаясь что я уже проснулась.

— Каков подонок! — прошипела я, резко приподнявшись, что у меня закружилась голова.

— Эй, полегче, — проговорила Калерия, а Рацо подхватил меня, чтобы я не упала.

Руку ужасно ломило, я дотронулась до нее и почувствовала, что у меня из глаз, как у клоуна брызнули слезы боли и злобы.

— Какой подонок! — снова пробубнила я, и уселась на землю, трясясь от пережитого.

Калерия села на корточки передо мной и внимательно смотрела, видимо читая мысли. Потом взяла за руку и сочувствующе её пожала.

— Ты молодец, — произнесла она.

— На, выпей, — Кофикко протянул одну из своих склянок, — руке полегче станет.

Я жадно выпила зелье до дна.

— Я так и не увидела его лица, — задумчиво проговорила я, резко успокоившись и, потерла руку, которая действительно перестала так невыносимо ныть.

— Ты храбрая девчонка, — сказал Кофикко, — а он трус, поэтому прячет свою морду.

— Пробудите мои силы сейчас, — попросила я, переводя взгляд на всех по очереди, — я понимаю, что магистры будут недовольны, но ждать больше нельзя. В следующий раз я хочу быть готовой к встрече с Вилором.

— В одиночку ты его не одолеешь, не глупи, — возразила Калерия. — Много хранителей погибло, понадеявшись лишь на себя.

— Пожалуйста, ребята, — я начала вглядываться в их лица. — Магистрам скажу, что это я настояла.

Они переглянулись, и молча переговаривались, пока наконец, одобрительно не закивали.

— Хорошо, — произнес Кофикко, — только тебе не зачем брать вину на себя. У нас есть Вилор, который вторгся в твои сны. Это достаточно веская причина, чтобы ослушаться совета.

— Выходит, что у нас просто нет иного выхода кроме того, как пробудить твои силы, — с улыбкой произнесла Калерия.

— Спасибо, — я встала на ноги и отряхнулась, посмотрев на Рацо, — и с тобой я смогу разговаривать.

Он согласно кивнул и взъерошил мои волосы.

— Только объясните мне, как это происходит. Как пробуждается сила?

— Для этого нам нужно пойти на водопад к старой карге Калке, — произнес Кофикко, — она пробудит твои силы.

— Она колдунья? — поинтересовалась я, наблюдая, как ребята начали собираться в путь, и последовала их примеру.

— Нет, не колдунья. Ясновидящая, наверное, — задумался он, на минуту перестав копаться в своем рюкзаке, — хотя, может и нет.

Он схватил свой баул и взвалил его на резвулю. Я тоже подошла к своему Чеширу и задумчиво начала перебирать его гриву.

— Калка — как явление природы. Она очень старая и сильная. Никто не знает, как ей досталась сила, кто она и откуда, но все точно знают, что она знала не одно поколение магистров, а это долго, — подхватила подошедшая Калерия. — Кое‑кто утверждает, что она была еще при правлении самого Северина.

— Врут, — буркнул Кофикко.

— Тогда про Лино тоже выходит, врут?

— Про кого? — уточнила я, но спорщики просверлив друг друга взглядом, дружно меня проигнорировали. Мне ничего не оставалось, как тяжко вздохнуть.

— Калка из древнейших, — все же высказала на последок Калерия и поспешила к своей резвуле.

— Это выходит, сколько ей лет? — поинтересовалась я, глядя на девушку.

— Никто не знает, зато все знают, что в своей вредности она превосходит даже Кофикко, — хихикнула девушка. — У Калки к нему особая любовь.

— Да уж, — хмыкнул скилт, и забрался на резвулю. — Давайте в путь, чем раньше с этим покончим, тем быстрее будем в Сансите, перед светлыми очами совета.

Все дружно улыбнулись и последовали его примеру.

Пару часов мы гнали резвуль, ни разу не останавливаясь, а когда я увидела перед собой прекрасную лагуну с водопадами и густыми высокими деревьями, напрочь забыла об усталости, восхищаясь великолепием этого места. Сансит вообще не перестает удивлять меня своими пейзажами, и едва ли я скоро к ним привыкну.