А л: Давно ты здесь работаешь?

А н: Скоро пятнадцать лет.

А л: Неужели за это время у вас тут не было случая той интеллектуальной мутации, о которой ты говорила?!

А н: Были. И не раз. Но все они были пресечены.

А л: Почему?!

А н: Они опасны для нашей цивилизации.

А л: В каком смысле?

А н: С помощью нашей Модели мы установили следующее. Чтобы максимально большое число людей могло пользоваться благами цивилизации в максимальной степени и максимально долго, необходима именно такая организация населения планеты, какую мы имеем. Любые усовершенствования её будут иметь негативные последствия. Мы достигли максимума возможного. Удержаться на этом уровне как можно долго — нот основная цель нашего бытия.

Поработав на модели минут десять, я заметил, что данное мне задание я мог бы за несколько минут решить и без неё. Но я был обязан в моем отчёте сослаться на результат, полученный на Модели. Модель тут как бы освящала банальность авторитетом некоего Божества и возвышала её на уровень интеллектуальных высот современности. Ясно, что дать волю такого рода мутантам, как я, значит допустить восстание ничтожного индивида против всесильного Божества многомиллиардного человечества. Такое восстание невозможно и бессмысленно.

Ан показалась мне жрицей этого Божества. Хотя она понравилась мне, предложить встретиться во внерабочее время я не решился. Если бы она донесла об этом, меня сразу уволили бы или даже привлекли бы к суду как за попытку изнасилования, в лучшем случае — за нарушение правил морали. Инициатива сближения должна исходить от женщины. Да и то надо быть осторожным во избежание провокации.

Поход в планетарный отдел встревожил меня. Надо во что бы то ни стало остаться в МЦ. Я только тут смогу открыть новые основы познания, новый тип мышления. Смогу открыть объективные законы бытия. Что я сделаю со своими открытиями? Запущъ\=у их в общую информационную сеть. Яд познания так или иначе проникнет в человеческие души. Не может быть, чтобы не проник! И сделает своё дело. Кто знает, может быть, этот пустяк изменит ход истории. Может быть, человечеству, вкусившему яда познания, придётся покинуть западнистский рай. Но может быть, это и нужно для его самосохранения?! Может быть, в появлении таких мутантов, как я, срабатывает инстинкт самосохранения человечества. По всей вероятности, таких мутантов рождается много, но они погибают. И пока ещё никому из них не удалось добраться до древа познания. А если я буду тем, кто доберётся?!

От этих мыслей у меня сначала поднялось настроение. Возникло ощущение способности совершить нечто великое, переворотное, судьбоносное. Но это продолжалось не долго. Внезапно возник страх: а если тут как-то догадаются о моих таких мыслях, вычислят меня?! Тогда меня не оставят на основной срок, и меня постигнет судьба прочих мутантов такого рода.

Похоже на то, что результаты моей работы на Глобальной Модели понравились тем, кому они предназначались. Я стал получать новые задания такого рода. Они несколько облегчили мой рабочий день и сделали его интереснее. А главное — я получил возможность встречаться с Ан.

Я начал забывать Ро. Не охлаждаться в отношении к ней, а именно забывать. Но она сама дала знать о себе. Каким-то образом ома узнала о моем новом знакомстве и заявила свои права на меня. Утверждение Фила, что её интерес ко мне есть её работа в МЦ, уже не вызывало у меня сомнения. И тем не менее я не мог отказаться от встречи с ней. Почему не мог, не могу объяснить.

Ро показала мне новый стереофильм, о котором сейчас много говорят. Изумительной красоты первозданная природа. Оказалось, что она создана искусственно где-то в космосе. Столь же прекрасные сооружения, чудо архитектуры и бытового комфорта. Оказалось, что они суть продукты воображения, молниеносно превращающиеся в реальность. Прибыла пара очень красивых, здоровых и жизнерадостных молодых людей. Вернее, вечно молодых, так как им, как оказалось, более пятисот лет. Прекрасная одежда. Прекрасные вина и еда. Ведут беседу. Интеллектуально примитивную, но по замыслу срерхзначительную, ибо она касается значительных личностей и событий. С самого начала зритель вводится (по замыслу) в ситуацию сексуального возбуждения и соблазна. И вот пара этих чудо-людей, быстро пройдя первые стадии полового акта, устремляется в помещение для секса, напоминающее самые новейшие секс-клубы. С них слетают их роскошные одежды, обнажаются великолепные тела с половыми органами, развитыми согласно новейшим достижениям сексологии. Но это все была лишь подготовка к главному. Любовники сбросили с себя кожу. Обнажились механизмы. И начался умоодуряюший половой акт механизмов — роботов, имитирующих даже не реальных людей, а те существа, какими по замыслу властителей наших дум и чувств должны быть реальные люди. И в заключение фильма зритель узнавал, что во время этой сексуальной оргии любовная пара спокойно сидела в маленькой уютной комнатке, не спеша пила какой-то напиток, беседовала о каких-то пустяках и наблюдала сексуальную оргию своих секс-дублёров.

Р о: Как видишь, и в сфере секса мы поднялись на новую ступень. Если предыдущая ступень была ступенью извращения сексуальной сферы прошлого, то новая является уже извращением извращения, то есть извращением второй степени. В чем конкретно это выражается? Сексуальные партнёры не равносильны. Один уже исчерпал свои силы, а другой жаждет продолжать развлечение. Как быть? Были придуманы искусственные стимуляторы. Но они имели серьёзные недостатки — ущерб здоровью, ранняя импотенция. Затем изобрели искусственные дополнения к половым органам, которые имитировали функции настоящих. Время полового акта стало неограниченным. Если оба партнёра пользовались искусственными средствами, акт становился фиктивным. Тем не менее он играл свою роль и становился привычным в этом качестве. Наконец были изобретены сексуальные дублёры, точная копия оригиналов. Стало возможно иметь половой акт, не встречаясь лично, одновременно участвовать во многих актах, причём в самых различных комбинациях. Стала обычной такая ситуация; дублёры занимаются сексом, а их хозяева спят, беседуют, вообще занимаются чем-то другим. При этом хозяева дублёров испытывают сексуальное удовольствие в новых, искусственно изобретённых формах.

А л: Такое явление не есть исключение. Сходная ситуация имеет место в других сферах. Сложились, например, экономика экономики, политика политики, политика экономики, экономика политики и тому подобное. Причём — не два уровня, а три и более. И все они не излишни. Новые «этажи» в социальных структурах выполняют новые функции, дают занятие множеству людей, стимулируют творческий процесс. Если теперь, с высоты иерархии таких наслоений взглянуть на прошлое человечества и живой материи вообще, то можно увидеть, что «извращение извращения» было общим законом развития. Так что вместо отвергнутого и гегелевского закона отрицания отрицания следовало бы ввести в философию закон извращения извращения.

Р о: Жаль, что в одном мужчине никак не совмещаются все качества, какие хотелось бы. Потому приходится разбрасываться. Будем надеяться, что со временем изобретут и мужчину второго уровня, можно сказать — сверхмужчину.

А л: Как ты его себе представляешь? С фигурой чемпиона по культуризму, с членом производителя-жеребца, с мозгом Аристотеля, Декарта, Паскаля, Ньютона, Шекспира и прочих гениев прошлого, с обходительностью Ловеласа и тому подобное? Боюсь, что с таким монстром ты и одной ночи не выдержала бы. Только такой монстр невозможен.

Р о: Почему?

А л: Насчёт фигуры и члена судить не берусь. Но вот насчёт интеллекта должен тебя разочаровать. Есть биологический закон; орган, который не упражняется, отмирает. Вследствие развития интеллектуальной техники человеческий мозг используется лишь на одну сотую его возможностей. А интеллектуальная техника примитивизировала все интеллектуальные операции. Специалисты уже констатируют, что мозг современного западоида на пять процентов меньше мозга западоида двадцатого века. Через сто лет он сократится ещё на пять процентов.