И я радуюсь Вашей радости и благодарю Бога, уважаемая госпожа. Я со всей серьезностью называю Вас госпожой. Господство Ваше не в изобилии земного имения, не во временном богатстве и не в тщеславии людском. Господство Ваше основано не на господской крови, а на господском духе. Вы вознеслись душой до Царя царей и Господина над господами. Мысленно Вы с Ним общаетесь, молитвами с Ним говорите. Он воздух и свет Вашей души, всегда присутствующий перед духовным Вашим взором. С кем бы ни говорили, Вы как будто с третьим говорите, ибо Господь — второй между Вами и каждым Вашим собеседником. Вы, прежде чем сказать, в Боге мыслите, Вы раба Божия, а потому и дщерь Божия. Отсюда господство Ваше и благородство Ваше, а это единственное господство, которое никогда не будет утрачено, и единственное вечное благородство. Оно приобретается верой и сохраняется слезами и молитвами.

Таинственно ответил Господь на Ваши молитвы Вашему сердцу так, как когда-то хананеянке: женщина, велика вера твоя; да будет, как хочешь [251]. И произошло то, что Вы хотели. Вернул Господь заблудшего сына на правый путь, спас его от отцовского проклятия, которое ведет к вечной погибели, а отца — от отчаяния. Вас же Всевышний наградит за Вашу веру и тем, что еще крепче утвердит Ваше духовное господство и благородство, пока не перейдете Вы в вечное Царство, где господствуют господа Христовы.

Мир Вам и благословение Христово.

Признаешься, что находишь большое утешение в чтении Нового Завета и Псалтири. “Если бы не это, я бы пал под тяжестью жизненного бремени”. Так пишешь. Но мучает тебя то, что тебе понятны не все слова, которые ты читаешь. Например, тебе непонятно значение слов апостола Павла: все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись [252]. Эти слова поются вместо “Святый Боже” по великим праздникам: Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся. Ту же мысль апостол Павел выражает и в форме заповеди: облекитесь в Господа нашего Иисуса Христа, и попечения о плоти не превращайте в похоти (Рим. 13, 14). Что значит облечься во Христа?

Чтобы Вам было понятнее, в первую очередь необходимо познать, что здесь идет речь о душе. Душа проста по естеству, душа новорожденного обнажена так же, как и он сам. Телесная нагота новорожденного — это символ наготы душевной, в которой остался наш прародитель со всем потомством своим, преступив Божию заповедь в раю. Когда мы крестимся во имя Христово, наши души во Христа облачаются. Облачаются в невидимые, но реальные облачения, в которые и Христова душа была облачена, ибо, как душа невидима, так же невидимы и облачения ее. Истина и справедливость, доброта и незлобивость, кротость и скромность, чистота и благочестие, боголюбие и братолюбие — вот одеяния души, вот облачения ее. Для плотского человека, знающего лишь телесную, материальную одежду, все это словно дым и ветер.

Доказать это плотскому человеку будет очень трудно. Доказательство само придет к нему, когда душа разлучится с телом и войдет в невидимое духовное царство. Тогда он с ужасом и стыдом увидит или наготу своей души, или запятнанные, нечистые одежды порока, которые перечисляет апостол: чревоугодие и пьянство, сладострастие и распутство, ссоры и зависть (ср.: Рим. 13, 13).

Апостол заповедует и крещеным совлечь с себя эти нечистые одежды и во Христа облечься. Для чего это, если мы и так знаем, что в крещении мы однажды уже облеклись во Христа? Потому, что мы снова обнажились, мы отвергли царские одеяния детей царских и снова оделись в лохмотья греха. Но, если в крещении однажды облеклись во Христа, а потом совлеклись, как нам снова облачиться во Христа? Не новым крещением, конечно, ибо едино крещение [253]; нет, не крещением — покаянием. Сказано, что Господь оставил покаяние для спасения [254]. Кто воистину устыдится своих греховных дел, исповедуется и покается, тот снова облечется во Христа. По слову апостола, мы до тех пор сыны Божии по вере во Христа Иисуса (Гал. 3, 26), пока сами не совлечем с себя Христовы одежды, и тогда мы снова становимся чужими Богу, нечистыми рабами и наемниками, а не сынами Его.

Из этого следует вывод, что все мы, идущие к Царству света и вечной жизни, каждый день должны следить, в какие одеяния облечена наша душа. Пусть будут нам примером те, кто ежедневно одевается и переодевается, прихорашивается, украшается, чтобы выглядеть как можно лучше. С такой же заботой и с еще большей должны мы относиться к одеяниям своей души. Они смотрятся в зеркало, а наше зеркало — Иисус Христос. Глядя на Него, самого чистого, самого светлого, самого прекрасного Человека, мы познаём себя. Поэтому, как только заметим на своей душе пятно или увидим греховные лохмотья, мы должны сразу же сбросить эту нечистоту и в чистоту, святость и красоту Христовы облечься. Ибо все, что плотские делают для внешней красоты тела, символ того, что духовные должны делать по отношению к духу.

Мир те и возрастание в Господе.

Как русский, Вы лучше меня должны знать причины страшной трагедии, которая произошла с русским народом. Но, насколько известно мне, беда в России произошла не по грехам русского народа, а по грехам части русской “интеллигенции”, точнее из-за иудействующей русской интеллигенции.

Вам известно, что русский народ выбрал Царство Небесное, еще когда принимал крещение от святого князя Владимира Киевского. И выбора своего он доныне не менял. Но русская интеллигенция поколебалась и изменила основополагающим жизненным понятиям, и то не вся интеллигенция, а некоторая ее часть. Еще во времена легковерной царицы Екатерины русская интеллигенция стала раскалываться на два лагеря. В одном лагере были те, кто вместе с народом хотел, чтобы Россия навсегда осталась Святой Русью, сохранила идеалы христианской святости в каждом человеке и во всем народе. В другом лагере те, кто хотел, чтобы Россия восприняла идеал земного владычества и земной культуры. Первые видели цель человеческой жизни над земным, в Царстве вечной духовной действительности — в Царстве Божием. Вторые ограничивали все цели жизни пределами времени и границами плоти. Говоря сербским, косовским языком, можно сказать так: первые избрали Царство Небесное, вторые — царство земное. Нет ничего удивительного в том, что те, другие оказались в одном лагере с иудеями, которые еще до Голгофской Жертвы выбрали земное царство и распяли на Кресте Начальника Царства Небесного.

Когда Христос благословил и чудесно умножил хлебы и накормил пятью хлебами пять тысяч человек, противники Его, приверженцы земного царства, сразу восхотели сделать Его своим царем. А когда Иисус узнал, что хотят придти, нечаянно взять Его и сделать царем, опять удалился на гору один (Ин. 6, 15). Он мыслил о небесном — они о земном. Чудом над хлебами Он хотел явить неограниченную силу духовного мира по отношению к материальному, пассивному и бессильному. Однако иудеи истолковали это материально, и сущность Христова чуда была потеряна для них. Они хотели сделать Его царем, как своего рода волшебника, который освободил бы их от Рима и создал бы для них великое земное царство, и только земное. За такие приземленные и извращенные помыслы укорил их Господь словами, сказав им в глаза: Ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего (Ин. 8, 44).

И действительно, с духовной точки зрения, порождение сатанино все те, кто, потеряв из вида бессмертное Царство неба, единственную цель и единственное достояние человеческое, ищет исключительно земного. Ибо очевидно, что не может быть конечной цели человека там, где царит смерть, как бы ни был богат человек. Известно и другое, что плата дается в конце службы, а конец нашей службы наступает в конце нашей жизни. Следовательно, награда воздается после смерти. А человеческая служба в этом мире в соответствии с понятием жизненной цели может быть троякой: