Рекс на мгновение уставился на скелет.

— Что, твой старый приятель? — спросила Мелисса.

— Вряд ли. — Он толкнул застекленную наружную дверь, и та громко взвизгнула. Деревянная дверь за ней оказалась не заперта. Рекс улыбнулся. — Ох уж эти деревенские!

Они вошли в дом, залитый синевой, расшатанные доски пола негромко поскрипывали под их ногами. Интересно, подумалось Мелиссе, а вдруг половицы останутся прогнувшимися до конца тайного часа и встанут на место все разом, когда тайное время кончится? Тогда сразу после полуночи в доме раздастся громкий скрип или треск. Летун часто задается подобными вопросами. Надо будет спросить у него… если отношения с остальными когда-нибудь наладятся.

У кухонного стола сидела пожилая женщина, перед ней стояла тарелка с какой-то синей пакостью. Взгляд старухи был устремлен в пустой экран телевизора. Мелисса старательно обошла женщину и облако дыма, поднимавшегося от сигареты в ее руке.

Комната Касси оказалась угловой, и ее дверь была сплошь оклеена рисунками и увешана всякой хэллоуиновской дребеденью. Рекс показал на черную кошку:

— Надо же, даже после прошлой ночи она это не сняла.

— Кошки! — фыркнула Мелисса. — Самодовольные, эгоистичные маленькие твари… Кроме твоего кота, конечно, — спохватившись, добавила она.

— Самодовольство Дагерротипчика лишь прибавляет ему обаяния.

Рекс распахнул дверь.

Комната совсем не была похожа на обиталище тринадцатилетней девочки: никаких постеров с мальчуковыми поп-группами, никаких кукол. На стенах, как и на двери, висели рисунки: сделанные цветными карандашами пейзажи Дженкса, панорамы Биксби, написанные маслом буровые вышки. Тайный час высосал из рисунков краски, оставив только сине-голубую гамму.

— Неплохо, — сказал Рекс. Он показал на пюпитр и пристроенный рядом кларнет. — А малышка-то одаренная.

— Отлично. Творческим натурам никто не верит.

Касси лежала в постели; ее глаза были крепко закрыты, простыни сбились. «А вдруг пятнадцать часов, проведенных под чарами тайного часа, вызвали у малышки что-то вроде того расстройства, которым страдают пассажиры самолетов при резкой смене часовых поясов?» — подумала Мелисса. Если так, можно заодно поправить и это.

Даже безумный план Рекса пугал Мелиссу меньше, чем предстоящее вмешательство. Сейчас выяснится, хорошо ли она усвоила уроки Мадлен, ведь раньше ей не выпадало случая проверить это на практике.

— Как перышко… — тихонько сказала она.

И осторожно коснулась пальцами бледнойкожи девочки; ее руки легли на лицо Касси как два бледно-голубых паука. Мелисса закрыла глаза, погружаясь в прохладную сферу чужого разума, застывшего в синеве.

Тут и там в мозгу Касси еще сохранялись следы пережитого потрясения — случайная экскурсия в мир тайного часа оставила после себя множество тревог. Вкус страха «покалывал» губы Мелиссы — Кассии боялась возвращения черной кошки и гигантского паука, оставшегося в лесу.

У девочки был природный дар — наметанный глаз настоящего художника. Старый темняк, лица полуночников — все запечатлелось в ее памяти отчетливо, как на фотоснимках. Осторожно загладив страхи, Мелисса затянула воспоминания пеленой, сделав их расплывчатыми и спутанными.

Оказывается, все так просто, подумала она. То, что она раньше наивно полагала вмешательством в чужой разум, были просто неуклюжие глупые тычки вслепую. А сейчас мысли и воспоминания стояли перед ней, как шахматные фигуры, ожидая приказа.

Она смешала, переплавила образы в памяти Касси, начисто стерев разговор с полуночниками и превратив остальное в бессмысленную путаницу полузабытого сна. Ощущение опасности смягчила, сделав смутным и бесформенным, отделив его от реальности двойной дверью.

Но кое-что она оставила нетронутым: одну четко очерченную область ужаса, некую фобию, небольшую по площади, но уходящую на многие мили в глубину…

«В полночь держись подальше от железной дороги. Под ней живет нечто жуткое и мерзкое!»

— Готово. — Мелисса улыбнулась, отводя руки от лица Касси. — Как я и обещала — легко, как перышко.

— Правда? — удивился Рекс. — Ты очень быстро справилась. Секунд за тридцать.

Мелисса усмехнулась. Ей самой показалось, что сеанс длился несколько долгих минут.

— Раз — и готово.

— А она с кем-нибудь говорила? Рассказала кому-нибудь, что видела?

Мелисса глубоко вздохнула и потянулась.

— Она никуда не выходила из комнаты с тех пор, как я ее привела. То спала, то рисовала… Бабушка не разрешила ей даже по телефону поговорить. Так что Касси провела весь день под домашним арестом и в постельном режиме.

— Но если она все же рассказала…

— Успокойся, Рекс. Даже если бы Касси успела предоставить национальной гвардии полный отчет, все равно утром, когда проснется, она ничего толком не сможет вспомнить. Так что бояться нечего.

— Может, стоит проверить и бабушку?

— Рекс, ошибки быть не может. Поверь мне. Мы делаем это уже тысячи лет.

Дыхание Рекса на мгновение сбилось, и Мелисса ощутила укол зависти, пронзившей его при напоминании о тех знаниях, что она получила от Мадлен. Рекс мог понять почти все, но когда Мелисса и ее старшая подруга удалялись в мансарду, чтобы заняться своим таинственным обменом мыслями, он терял самообладание.

И это притом, что он знал историю лучше, чем кто бы то ни было. Как телепаты передавали информацию другим полуночникам при рукопожатии, как они беззвучно распространяли новости и догадки среди всех полуночников Биксби. И что по сравнению с мастерами прошлого Мелисса просто приготовишка.

Она шагнула к нему.

— Идем. Вернемся в машину. Я тебе все покажу.

— Она видела, чем я почти стал прошлой ночью. Ты уверена, что она…

— Покажу все. — Она притянула Рекса к себе и заставила замолчать, прижавшись губами к его губам.

— Слушай, вчера та-акое было! Поверить невозможно!

Джессика кивнула. Она ждала, что Констанца Грейфут заговорит об этом.

— Да, я слышала.

Констанца резко остановилась посреди коридора, предоставив простым смертным смиренно обходить их с Джессикой.

— Ты слышала? От кого?

Джессика пожала плечами. Она просто знала, о чем сегодня весь день будут болтать в школе.

— Не помню, кто-то мне сказал… Или это было в вечерних новостях? Что та потерявшаяся девочка утром вдруг нашлась в собственной постели.

— А, это… Джесси, это уже не новость. Ты лучше меня послушай. У нас случилось нечто куда более невероятное. Похоже, теперь вся наша жизнь изменится. Особенно моя жизнь.

Джессика недоуменно моргнула.

— Ты о чем?

— Вчера вечером мне позвонил дедушка.

Ледяные колючие мурашки пробежали по спине Джессики.

— Что?..

— Он позвонил мне и рассказал просто фантастические вещи. Идем лучше в читальный зал. Надеюсь, сегодня ты оставишь в покое свою дурацкую домашку по тригонометрии, потому что мне нужно полное и всеобщее внимание.

— Договорились.

По пути к библиотеке сердце Джессики отчаянно колотилось. Да уж, любого упоминания о предке Констанцы было достаточно, чтобы полностью завладеть ее вниманием.

Дед Грейфут был обычным, дневным человеком: как и все, кто не родился ровно в полночь, на время тайного часа он превращался в застывший «манекен». Но в юности он был чем-то вроде сильно ухудшенной версии Бет: шпионил за всеми подряд и совал нос во все секреты Биксби. Он решил, что темняки — это нечто вроде призраков или духов, и попытался связаться с ними при помощи тайных ритуалов. И со временем темняки ему ответили, а потом начали обмениваться с ним посланиями через посредницу, девочку, из которой сделали полунелюдь — помесь человека и темняка.

За годы службы темнякам дед Грейфут сумел сделать свою семью богатой и могущественной, но полуночные твари требовали от него все больше и больше. Пятьдесят лет назад Грейфут и его сообщники получили приказ уничтожить всех живших тогда в Биксби полуночников. И они успешно выполнили задание. Уцелела только Мадлен.