Многие считают, что эти шарики, хотя они и являются космическими, не имеют отношения к Тунгусскому метеориту, а повышенное содержание их в пределах отмеченной полосы случайно и обусловлено неравномерным выпадением космической пыли на земную поверхность. Кроме того, и сама методика выделения космического материала из почвенных проб несовершенна, поскольку при этом теряется подавляющее большинство силикатных шариков. Что касается магнетитовых шариков, то они выпадали в течение многих лет, и из них нельзя выделить материал, относящийся к 1908 году.

В 1968 году Ю. А. Львов разработал более совершенную методику выделения космической пыли из торфяников, широко развитых в районе падения метеорита. Торфяники, сложенные сфагновыми мхами, получают минеральное питание исключительно за счет материала, выпадающего на их поверхность из воздуха. Поскольку годовой прирост мутовок мха постоянен и легко определим, можно стратифицировать слои по годам. Абсорбционная способность мхов велика, и это гарантирует выпавший материал от вторичного переотложения.

Начиная с 1969 года была обследована территория площадью свыше 10 тысяч квадратных километров, на которой взято более 500 торфяных проб. Почти во всех пробах встречаются силикатные или магнетитовые шарики, причем наблюдается резкое преобладание силикатных шариков над магнетитовыми.

В районах, удаленных от места падения метеорита, а также в слоях, не относящихся к 1908 году, шарики насчитываются единицами. В районе катастрофы в торфе, включающем слои 1908 года, наблюдается резкое увеличение количества шариков, что, по-видимому, связано с Тунгусским взрывом. При нанесении результатов опробования на карту получается картина, сходная с той, какую получил Флоренский в 1962 году: пробы с повышенной концентрацией шариков приурочены к широкой полосе, протянувшейся на северо-запад.

…И все же полной уверенности в том, что полученные шарики являются веществом Тунгусского метеорита, пока нет. Предстоит еще долгая кропотливая работа, прежде чем это будет доказано.

Как камень, брошенный в воду, дает расходящиеся круги, так и Тунгусская проблема начинает далеко выходить за пределы метеоритики. Необходимость разобраться в сущности Тунгусского феномена заставляет заняться вопросами, которые превращаются в самостоятельные темы для исследования. Детальное знакомство со свойствами космической пыли и закономерностями ее распределения на земной поверхности, познание процессов, происходящих в телах, внедряющихся с космической скоростью в нижние слои атмосферы, и достаточно ясное представление о строении и составе кометных тел помогут со временем разгадать тайну Тунгусской катастрофы.

Пока мы, к сожалению, можем строить только более или менее вероятные предположения о природе этого исключительного явления.

С тех пор как была написана эта книга, прошло более 15 лет. Годы многое изменили в постановке проблемы. Это обстоятельство непременно нужно иметь в виду, оценивания события, изложенные в книге «Тропой Кулика», — отражение раннего этапа разработки проблемы Тунгусского метеорита, закончившегося в 1962 г.

О метеорите тогда знали еще очень мало. По существу к 1958 г. — дате первой послевоенной экспедиции — достоверно было известно лишь одно: 30 июня 1908 г. Земля столкнулась с каким-то космическим телом, полет которого закончился гигантским взрывом в 65 км к северо-западу от поселка Ван авара на реке Подкаменная Тунгуска. И даже это обстоятельство, казалось бы бесспорное (указанный район был обнаружен еще экспедициями Л. А. Кулика), неоднократно бралось под сомнение, и в качестве других вероятных мест падения называли то бассейн реки Тэтэре, то енисейскую тайгу, то даже север Томской области. Предлагавшиеся И. С. Астаповичем и Е. Л. Криновым варианты траектории отличались друг от друга почти на 90°. Безуспешность предпринятых в свое время Л. А. Куликом поисков крупных осколков метеорита усугубляла неопределенность.

Все это в совокупности с масштабами явления подогревало фантазию и побуждало искать объяснения на путях парадоксов. Опубликованный в 1946 г. рассказ-гипотеза А. П. Казанцева «Взрыв» сыграл роль спички, поднесенной к сухой соломе. В основу рассказа положена версия о том, что причиной Тунгусской катастрофы был ядерный взрыв, связанный с аварией инопланетного космического корабля. (Эта версия, вероятно, послужила позднее поводом для формулировки «ядерной гипотезы» Тунгусского взрыва, развитой и не оставленной поныне А. В. Золотовым, автором интересной монографии «Тунгусская катастрофа 1908 года», вышедшей в Минске в 1970 г.) Разгоревшиеся страсти в целом сыграли положительную роль, ибо не позволили забыть про Тунгусский метеорит и в какой-то мере стимулировали посылку в район катастрофы летом 1958 г. первой послевоенной экспедиции КМБТ АН СССР (ее возглавил известный геохимик К. П. Флоренский). Небольшая по составу и ограниченная в средствах, экспедиция сыграла тем не менее значительную роль как рекогносцировка и «разведка боем». Важнейшим итогом ее был критический пересмотр положений, сформулированных до 1949 г., согласно которым Тунгусский метеорит был отнесен к числу типичных кратерообразующих.

Под кратерообразующими метеоритами подразумеваются, как известно, крупные (в земном масштабе) космические тела с массой от нескольких сот тонн и больше, которые пробивают атмосферу Земли, не гася космической скорости, и врезаются в земную поверхность. Практически мгновенная остановка такого тела приводит к переходу его огромной кинетической энергии в тепловую, в результате чего кристаллическая решетка разрушается и происходит взрыв. На месте падения образуется кратер — так называемая астроблема («звездная рана»). На этих представлениях и была основана вся стратегия работ по Тунгусскому метеориту в предвоенные годы. Справедливости ради нужно сказать, что первым, кто взял их под сомнение, был Казанцев, отметивший несоответствие присутствия обширного массива стоячего мертвого леса (так называемого телеграфника) на берегах Южного болота (т. е. в центре катастрофы) представлению о наземном характере Тунгусского взрыва.

Предпринятый участниками экспедиции 1958 г. пересмотр устоявшихся представлений вновь оживил интерес к «ядерной» версии, тем более что анализ обстоятельств Тунгусской катастрофы действительно выявил черты сходства между ней и ядерными взрывами. К этому времени в исследования включились две новые научные группы, работавшие первоначально на общественных началах и поставившие перед собой в числе других задачу проверки «ядерной» версии. Одна из них, сформировавшаяся в Томске под руководством Г. Ф. Плеханова, послужила впоследствии основой для создания Комиссии по метеоритам Сибирского отделения АН СССР. Вторая группа, руководимая уральским геофизиком А. В. Золотовым, активно работает с тех пор первоначально в г. Октябрьском, а затем в Калинине. В научных взглядах обеих групп были, однако, существенные различия. Если для сибиряков проверка «ядерной» версии служила лишь одним из пунктов большой комплексной программы, ориентированной на изучение Тунгусского явления в целом, то программа Золотова с самого начала носила узкоцеленаправленный характер: он был сторонником и соавтором «ядерной» гипотезы и развивал ее на протяжении ряда лет.

Важной вехой в работе по Тунгусскому метеориту явилась томско-новосибирская экспедиция 1960 г., проходившая под грифом СО АН СССР (руководитель Г. Ф, Плеханов). Именно 1960 г. положил начало систематическому комплексному изучению всего района Тунгусской катастрофы, а не только центральной его части, хотя такая тактика была намечена уже экспедицией КМЕТ в 1958 г. Помимо прочих работ в программу экспедиции Входило изучение радиоактивности почв и растительности, направленное на проверку «ядерной» гипотезы.

Главным итогом работ 1958–1960 гг. явилось установление важнейшего обстоятельства, определившего дальнейшее направление разработки Тунгусской проблемы: было показано, что Тунгусский метеорит не упал на Землю, а взорвался на высоте нескольких километров. Крупные куски метеорита при этом, по-видимому, не уцелели. Таким образом, представления, сформировавшиеся с 1927 г., рухнули, и ситуация еще больше запуталась. Возникла потребность в новых методических подходах и объяснениях.