Дальше все произошло так быстро, что у меня не было шанса это остановить.

Ровена достала свисток из недр совей мантии и резко подула в него. Свисток издал три пронзительных звука. Толпа мгновенно затихла, без сомнения натренированная реагировать на этот звук. Потом она заговорила, и если бы я помешала ей, то показалась бы мелочной и склочной. Теперь оставалось только дождаться, когда она закончит свою речь, а затем обернуть ее слова против нее.

– Я знаю большинство из вас с самого рождения, – начала она. – Я приходила в ваши дома и наблюдала за тем, как вы росли. Когда пришло время, я привела вас сюда. Я знаю ваши семьи. Я была частью вашей ежедневной борьбы и ваших побед. Каждая из вас для меня как родная дочь.

Она одарила их нежной улыбкой – прямо портрет любящей матери. Я не поверила в этот спектакль ни на секунду. Мне стало интересно, неужели только я видела тревожный образ кобры, показывающей в улыбке человеческие зубы.

– Если я и допускала ошибки, то не потому, что недостаточно любила вас, а потому, что любила вас слишком сильно. И, как любая мать, я хотела, чтобы мои дети были в безопасности. Но моя любовь стала препятствием тому, чтобы мои дочери стали теми, кем должны были стать. Она не давала мне руководить вами так, как я должна. Я ошибалась, но этого больше не будет. Мы – ши-видящие. Мы – защитницы человечества. Мы были рождены и воспитаны, чтобы сражаться с эльфами. Отныне и впредь это мы и будем делать.

Внезапно ее мягкость и нежность испарились. Она резко выпрямилась, став как будто на целый фут выше, и начала раздавать приказы.

– Кэт, – рявкнула она, – я хочу, чтобы ты собрала группу, чтобы выяснить, как мы можем использовать железо в качестве оружия. Поймайте нескольких Невидимых. Испытайте железо на них. Отправь вторую группу выяснить, где можно его достать. Пусть соберут как можно больше железа и как можно быстрее, – она махнула рукой на автобус позади себя. – У нас достаточно оружия для всех нас! – прокричала она с триумфом так, словно этот триумф был ее заслугой. – Я хочу, чтобы у нас были горы пуль из железа!

Я стиснула зубы.

– Выясните, как их сделать, – приказала она. – Если понадобится, восстановите старую кузницу. Собери третью группу для похода в Дублин, и, Катрина, поскольку ты снова и снова доказывала, что ты одна из достойнейших и к тому же замечательный лидер, я хочу, чтобы именно ты возглавила эту группу.

Кэт просияла.

Я кипела от злости.

Я знала, что сейчас самым мудрым решением было молчать. Однако это было непросто. Я хотела выдать целую тираду едких замечаний. Напомнить им, что это я принесла оружие, я выяснила о железе, я выступала за сражение, в то время как их драгоценная Грандмистрис слепо и настойчиво выступала против. Но я чувствовала их настроение, в корне которого лежала старая как мир пословица: свой черт ближе. Тем более если свой черт готов был дать тебе, так или иначе, то, чего ты хочешь.

Этому я ничего не могла противопоставить.

Я была чужим чертом, которого они знали всего несколько месяцев, и у моей агитации не было шансов, пока все СМИ под контролем Ровены.

Голос Грандмистрис стал громче.

– Я хочу знать, сколько эльфов в городе, чтобы мы начали планировать, как и когда атаковать, – она подняла свою маленькую ладонь в воздух и сжала ее в кулак. – Сегодня рассвет нового порядка! Я больше не позволю себе быть слепой из-за любви к вам, как это было в прошлом. Я с гордостью поведу своих дочерей в битву, и мы будем делать то, для чего рождены. Мы напомним эльфам, что это мы выставили их из нашего мира и заставили их скрываться шесть тысяч лет. Мы напомним им, почему они боялись нас, и мы выдворим их отсюда снова! Ши-видящие, в бой!

Толпа разразилась приветственными криками.

Возле меня подала голос Дэни:

– Что за фигня? Как ей это удалось, Мак?

Я посмотрела на Ровену, а она – на меня, и у нас состоялся бессловесный разговор.

Дитя, неужели ты действительно верила в то, что сможешь отобрать их у меня? – поддразнивал жесткий взгляд ее синих глаз.

Туше. Но не забывай оглядываться, старуха.

Она выиграла, на этот раз.

Но мое поражение не было полным. Пусть Ровена снова держала вожжи в своих руках, ши-видящие все-таки собирались делать то, что я от них хотела, за исключением исследования МЭВов, но это могло подождать.

Может, я и проиграла эту войну, но несколько сражений было за мной. Мой первый козырь побили. Со следующим такого не случится.

– Политика, Дэни, – пробормотала я. – Нам еще многому нужно научиться.

Ничего не давалось мне легко в Дублине. Я уже и не ожидала, что так будет. И я не собиралась тратить время на жалобы, когда могла сделать что-то полезное.

– Ага, – хмуро согласилась она. – Но я все равно не отдам ей свой меч.

Ровена повернулась к нам со своей змеиной улыбкой.

– Кэт, ты давно заслужила это почетное право, – сказала она. – Ты поведешь нас к победе с Мечом Света в руках. Дэни, отдай его Катрине. Меч теперь принадлежит ей.

Через пять секунд я стояла на четвереньках посреди каменистого поля, извергая из желудка остатки протеинового батончика, который съела час назад. Мне еще никогда в жизни не доводилось участвовать в такой ужасной гонке.

– Что это было? – простонала я, вытирая рот тыльной стороной ладони. – Гиперскорость?

– Я сказала, – выплюнула Дэни, – что все равно не отдам ей свой меч.

Я взглянула на нее. Она стояла надо мной, выставив тощие локти, уперев кулаки в бока, огненно-рыжие волосы пылали в солнечном свете. Я едва не рассмеялась. Эта девчушка выглядела настоящей дикаркой. Однако наше исчезновение не могло не повлечь за собой последствий. Если бы у меня была такая возможность, я бы настаивала на своем. Я бы предложила сотрудничество, защиту и попыталась бы убедить их в целесообразности такого решения, как пыталась убедить Джейни. Если бы ничего не вышло, тогда мы с Дэни испарились бы. Но сначала я должна была показать им, как это может быть, и некоторым из девушек это сказало бы в сто раз больше любых слов. Однако теперь было поздно. У меня не было ни малейших сомнений в том, что Ровена воспользуется этой ситуацией в своих интересах. Представит нас настоящими предателями, которые наплевали на все и на всех.

Я потерла глаза. Я слишком устала, чтобы думать. Мне нужен был отдых. А потом я подумаю, как уладить то, что нужно уладить. Я не возражала против того, чтобы быть изгоем. Я чувствовала себя именно так с тех самых пор, как появилась в Дублине, и давно свыклась с этим. Пока я была одна, у меня было намного меньше поводов для волнения. Но для достижения своих целей я нуждалась в том, чтобы хотя бы несколько ши-видящих были на моей стороне.

– Ты видела ее физиономию?

– Каким образом? Все, что я видела – это большое размытое голубое пятно автобуса, когда мы промчались мимо него. А потом – ничего.

– Она еще никогда не была в таком бешенстве! Она сто пудов не думала, что я сделаю это.

Дэни говорила немного удивленно, и я могла поклясться, что она и сама не была до конца уверена в том, что способна на такое. Если бы она не сделала этого, был шанс, что Ровена ее простит. Обвинит во всем меня и примет ее назад под свое крыло. Теперь такого шанса не было. Дэни стала персоной non grata. И пути назад не было.

– Это было классно, да, Мак? В смысле, мне ведь не показалось? Девочки слушали нас, и им это нравилось?

Я кивнула.

– И все как-то быстро пошло наперекосяк.

Я опять кивнула.

В течение долгого мгновения мы смотрели друг на друга.

– Чувиха, – сказал она наконец, – теперь мы изгои.

– Да, чувиха, – согласилась я со вздохом.

Тем же вечером в 10.30 я вернулась в Дублин и направилась по адресу Рэвемэл, 939.

Я была уверена, что нашла «У Честера».