— Спасибо, — неуверенно сказала Лорен — столь резко изменившееся отношение соседок ей категорически не нравилось, но не спрашивать же было напрямую "Девочки, в чем дело?".

Они вышли; оставшись одна, Лорен попыталась вспомнить, с чего все началось — ведь поначалу та же Энни держалась куда дружелюбнее. Может, она сама что-то не то ляпнула?..

Прокрутив в памяти весь разговор — благо он был недлинный — Лорен убедилась, что ничего двусмысленного или обидного для собеседницы она не сказала, а странности в общении с Энни начались со странного вопроса, не родственница ли она миссис Йенсен. И до того — с вопросов о Майкле (кстати, никакой он не "шкаф с бородой", а очень даже симпатичный мужчина) и о том, будут ли они жить здесь вместе.

И что в этом такого? Х-мм… действительно странно.

Решив подумать об этом завтра, Лорен сосредоточилась на более важных и насущных вещах — на прищепках (чтобы лучше запомнить, повторила в уме: "Прищепки, прищепки") и на том, как бы половчее подкатиться к миссис Йенсен насчет работы.

Хозяйку ресторана долго искать не пришлось — когда, развесив в чулане белье, Лорен вернулась в комнату, то обнаружила ее полулежащей на кровати и оживленно беседующей о чем-то с сидевшим за столом Майклом. При появлении Лорен датчанка выпрямилась и злобно зыркнула на нее глазами, но в следующий миг скривила на лице любезную улыбку:

— Ну, как вам у нас… э-ээ… Лорен? Осваиваетесь?

— Да, спасибо, — не менее любезно улыбнулась Лорен и, решив сразу взять быка за рога, поинтересовалась:

— Миссис Йенсен, у вас работы для меня не найдется?

Показалось — или Майкл аж вскинулся, нахмурившись… а что, собственно, тут такого? И миссис Йенсен отреагировала вполне адекватно:

— А что вы умеете?

— О, у меня есть опыт работы официанткой, и в аптеке я два года проработала — коктейли, кофе…

— Официанткой — где именно? — перебила датчанка.

— В "Траттории" на Девятой улице, в спортивном баре возле Юнион Стейшен, в закусочной…

— Ну что ж, приходите завтра к семи утра, — опять не дала ей закончить миссис Йенсен, — посмотрим, как вы справитесь. — Обернулась к Майклу, улыбнулась куда теплее — если к этой холодной женщине вообще было применимо подобное слово: — Ну, не буду больше вам мешать… так мы договорились?

— Да, — кивнул тот.

Едва за миссис Йенсен закрылась дверь, он хмуро обернулся к Лорен:

— Зачем ты у нее работу попросила?

— А что такого? — опешила она. — Деньги же нам нужны.

— Долго ты мне будешь этим в лицо тыкать? — Майкл аж взвился.

— Чем?

— Деньгами, которые я у тебя взял, чтобы ветеринару заплатить.

— Да я не… — Что на него вдруг нашло? — Я не потому… просто… ну… — От растерянности все слова вылетели из головы.

К счастью, он отошел так же быстро, как и завелся:

— Ладно, — закрыл глаза и вздохнул, — что сделано, то сделано. Но все же лучше бы ты меня вначале спросила. — Встал, приобнял ее за плечи и чмокнул в висок. — Пойду с Чалмером прогуляюсь.

В кондитерскую Лорен из-за всех этих переживаний чуть не опоздала — прибежала минут за десять до закрытия. Как выяснилось, об "акции" знала не только она — у витрины выбирала выпечку старушка в шляпке с искусственными цветами, еще одна женщина помоложе ждала своей очереди.

— О, привет, — помахала ей из-за прилавка Лили. — Как дела?

— Завтра с утра выхожу на работу, — похвасталась Лорен.

— У нас?

— Да, официанткой.

Весь этот диалог шел под аккомпанимент монолога старушки в шляпке:

— И еще мне две крученых с корицей… нет, лучше одну — вторую дайте с ананасом… А это что — с черникой? Нет, не хочу. А с миндалем полумесяцы есть?..

Судя по тому, что Лили успевала и отвечать престарелой покупательнице, и безошибочно накладывать в картонную коробочку выбранные ею слойки — да еще болтать, она была продавщицей экстра-класса.

— Так тебя что — в собачью смену работать поставили? — сделала она большие глаза.

— Почему в собачью? — удивилась Лорен.

— У нас ее так обычно называют. Чаевых почти нет, и надень каблуки пониже — набегаешься.

Старушка наконец выбрала все, что хотела, женщина за ней взяла лишь четыре булочки с черникой — и в конце концов наступила очередь Лорен.

— Бутерброды будешь? — первым делом спросила Лили.

— Какие бутерброды?

— Датские, на ржаном хлебе. Одиннадцать на доллар. От завтрака остались, Джуди на ними пошла.

— Ой, бутерброды будут? — вклинилась женщина, купившая булочки с черникой. — Я тоже хочу. Мой муж их обожает.

Джуди появилась из задней двери с большой деревянной тарелкой, полной пестрых и выглядевших очень аппетитно бутербродов.

— Ты представляешь, — огорошила ее новостью Лили, — Лорен в собачью смену поставили.

— Ну да? — удивилась Джуди. — А мы думали, ты мы… миссис Йенсен какая-то родня, раз она тебе вместе с мужем жить разрешила. Тебе какие? — махнула она на бутерброды.

— Да нет, вы что — я ее сегодня утром впервые в жизни увидела, — помотала головой Лорен. — Вот эти — они с мясом?

— Ага, с маринованной говядиной… Бери, мужу понравится.

В свое новое жилище Лорен вернулась с двумя коробочками — с бутербродами и со слойками — и уселась ждать Майкла.

Вернулся он уже затемно — мрачный и хмурый. На ее вопрос "Что-то случилось?" нахмурился еще больше:

— Что со мной могло случиться?

— Ну… не знаю — район-то новый.

— По сравнению с нашим он куда спокойнее, — отмахнулся Майкл. — Ты мне вот что лучше скажи — ты правда в "Траттории" на Девятой работала? — На удивленный взгляд Лорен пояснил: — Я там бывал, но тебя не помню.

— Ну конечно, правда. Я ж тебе рассказывала — меня оттуда уволили, потому что я клиента соусом облила.

— Майонезом?

— Нет, голландским. — Лорен хихикнула: — А потом еще перцем посыпала.

— Зачем? — воскликнул Майкл.

— Что зачем?

— Зачем ты беднягу поперчила?

— Так я думала, это соль — хотела пятна от соуса посыпать, пока они свежие, чтобы легче было вывести. Я тогда простужена была — еле на ногах держалась, температура высокая, перед глазами все плывет. Но попросили выйти — одна из официанток ногу вывихнула, остальные девочки не справляются — я вышла, и вот… И, главное, за последнюю неделю мне так и не заплатили — управляющий заявил, что клиент потребовал компенсацию.

— Вот гады, — с душой сказал Майкл.

— Гады, — полностью согласилась Лорен.

Утром, с семи до одиннадцати — на завтраке, вечером, тоже с семи до одиннадцати — "на подхвате"…

Лорен быстро поняла, почему местные официантки окрестили работу в завтрак "собачьей сменой". Вроде ничего сложного — в ассортименте всего пяток горячих блюд, два салата, кофе, чай и сок; слойки и пресловутые бутерброды (кстати, очень вкусные) — "на столах"; никаких закусок, никакого спиртного.

Но когда на тебе дюжина столиков, то вся смена превращается в одну сплошную беготню — не присесть, не передохнуть. При этом чуть ли не половина посетителей — чистенькие опрятные старушки (старичков почему-то почти нет), которые ме-едленно выбирают блюда, ме-едленно решают, что будут пить, плохо видят, что написано в счете и то и дело подзывают официантку, чтобы в очередной раз что-то спросить или попросить… Словом — недаром Джуди посоветовала надеть туфли на низком каблуке.

И, как вишенка на торте — рабочая одежда, она же "национальный костюм": длинная широкая юбка, клетчатый передник, свободная яркая кофта и белый крахмальный чепец. Когда Майкл впервые увидел ее в этом наряде — смеялся в голос.

Вечером — не лучше: нужно подменять официанток, когда они выходят покурить, быстро устранять последствия мелких ЧП вроде пролитого на скатерть вина или уроненного на пол салата и помогать комплектовать подносы, которые официантка понесет клиентам. Чаевых при этом, естественно, никаких.