Пока именинница жеманничала и принимала цветы от него, я приблизилась к ним, дрожа всем телом, мне стало холодно несмотря на то, что в помещении было жарко. Не дай Бог, он видел как Вова прижимал меня к себе, отымеет при всех на этом же столе, не церемонясь. С Дьявола станет.
— Так приятно познакомиться, мы себе Вас не таким представляли. — мачеха щебетала, как птичка, улыбаясь самой очаровательной своей улыбкой. — Алиса у нас не разборчива в связях, и мы очень боялись за нее. А Вы вон какой…
Отдать должное отцу, что хоть он и смотрел на моего спутника недобро, но без явного страха. Лука же медленно повернулся к нему и встретившись с ни взглядом, направился к отцу, взяв меня под локоть с собой. Я засеменила за ним, пристраиваясь к его размашистому военному взгляду. А в ушах так и стояло "не разборчива в связях", как будто я конченная. Интересно, что Лука думает об этом?
— Добрый вечер, Александр Вячеславович! Лука. — Дьявол протянул руку отцу, игнорируя всех остальных. Да собственно он сюда пришел только ради меня. Это очевидное открытие озарило меня только сейчас. Зачем еще он пришел на день рождение старой курицы?
Отец пожал руку, не осмеливаясь пойти на перекур и не решаясь сказать хоть что-то в ответ. Рядом с его невысокой дочерью стоял двухметровый мужик, состоявший из сплошных мышц, это угадывалось даже из-под костюма, они играли при каждом его движении. А еще его сложное лицо с тонким шрамом пугало, невозможно было разобрать цвет его глаз с первого раза. От страха люди обычно смотрели на густую бороду или на шею, где из-под рубашки выглядывала татуировка, не решаясь смотреть прямо в глаза. Лука производил впечатление.
— Лука, присаживайтесь, выпьем. Расскажите о себе, как Вас такого Алиска наша подцепила. — Кира щебетала, не успокаивалась и как у нее получалось из любого предложения сделать копье, направленное в мою сторону, я так и не поняла. И откуда в ней столько ненависти ко мне я тоже не знала.
Бывший муж благополучно сел напротив нас. А я уже видела, как его подают на серебряном блюде. Откуда в этом щенке, сразу же подписавшему свидетельство о разводе, столько смелости?
Лука положил одну руку на спинку моего стула, сжимая до боли моё плечо. Этим жестом он показывал всем чья я, а мне, что он застал нежные объятия и просто так это не оставит. Я положила руки на колени, чтобы унять дрожь.
— Ну что Вы, это Ваш день рождение, поэтому говорить стоит только о прекрасной имениннице. — мачеха расплылась от хриплого голоса Дьявола, взмахивая рукой чтобы перестал. А Лука, дав, насладиться ей этими секундами, добавил: — Тем более с тремя замужествами за плечами Вам тоже есть что рассказать.
Я поперхнулась своей же слюной, сколько замужеств? При этом улыбка Дьявола была достаточно доброжелательной или на что он был способен, то и выдал. У Киры пол лица дернулось, осела, не ожидала такого. Куда этой дуре догадаться кто перед ней. Это ей за мои неразборчивые связи прилетело. Конечно же, Луке прислали папочку на каждого из них, вытряхнув все грязное белье.
Отец тоже напрягся, но промолчал. Наверное, и он не знал о всех браках своей любимой и чистой женщины. Это доставило мне необычайное довольствие.
— Да ладно, раскройте тайну Вашего знакомства. Всем интересно. — в игру вступил мой бывший муж, разливая водку по стопочкам. Мне ужасно хотелось вонзить вилку в его руку, чтобы уже заткнулся. — А то тайна покрытая мраком! Алиска у нас то на работе, то дома, ни в чем не замечена… и бах, подает на развод, пропадает, улетает куда-то… на нервах худеет так…
Я слишком шумно вздохнула, чувствуя крах. Перед глазами так и стоит МКАД и дуло пистолета у затылка. Это рассказать? Я испугано, выдавая себя с потрохами, смотрю на отца с интересом изучающего Дьявола, которого это все не пронимает, он не меняется в выражении своего лица. Спокоен. А моё сердце бьется где-то в районе горла.
— Тайны никакой нет, мы обязательно расскажем ее в кругу исключительно близких. — Лука не поддался и на эту провокацию, ушел от ответа. Хотя встреча уже приобрела расстрельный характер, нас просто заваливали вопросами. Хотя чего я ждала? — А ты разве уже не интересовался причинами, когда подписывал бумаги о разводе?
Вова растерялся и посмотрел на меня, спрашивая, знаю ли я о деньгах, которые ему заплатили за подписание бумаг.
— Лука не покурите со мной? Я видел у Вас сигареты, свои я оставил дома — отец видимо тоже не хотел устраивать концерт.
— Конечно. — спокойно сказал Лука, вставая из-за стола и целуя меня в губы, словно клеймя, не оставляя сомнений кому я принадлежу. Слишком жаркий и неприличный поцелуй, но я совсем не против, он согревает меня и придает сил. Даже не обращаю внимание на мачеху и бывшего мужа, остаюсь сидеть одна с горящими губами. Внутри все клокочет после этой ласки.
— Тебе лучше уйти. — говорю я уже спокойно Вове пока нас никто не слышит. Кира убежала к своим бабенкам, травить пошлости и танцевать.
— Алиса. — Вова оказался у меня. — Я совершил ошибки, одна за одной, но хочу исправить их. Ты боишься его? Поэтому ты с ним? Давай убежим прямо сейчас. Любимая. Алиска. Я любил всегда только тебя. Виноват, каюсь, я забыл это пока ты была со мной, но потом когда потерял, я почувствовал такую невыносимую боль. Хотел отомстить тебе, изменить с Иркой. Но потом она рассказала мне, кто такой этот Лука. И я понял в какой ты опасности, девочка моя. Любимая…
Он припал губами к моей руке, ввергая меня в шок, парализуя. Разве не таких слов я ждала и хотела пару месяцев назад, а что теперь? Я верю ему? Сможет ли он защитить меня от Луки, укрыть от его всевидящего жестокого ока?
Вова поднял меня со стула, продолжая покрывать кисти рук поцелуями.
— Давай потанцуем, как тогда под Рукки Вверх. — он притянул меня к себе, медленно задавая ритм танца. И я только сейчас поняла, что играет наша с ним песня "Алешка". Не могла пошевелиться, внутри поднимались воспоминания и во мне боролись два чувства: одно из них было за моего мужа, за память наших совместных отношений, а второе повторяло, что он слишком поздно пришел мне на помощь. Слишком поздно. Не верю.
А еще его запах… Он стал противен мне. Меня лихорадило от отвращения. Я… была… не его…
— Отпусти, пожалуйста. — прошептала я, чувствуя онемение в руках. И когда Вова не отпустил, я толкнула его изо всех сил, разрывая объятия. — И не трогай меня больше… Никогда…
— Да ты шлюха. — прошипел он тут же меняясь в голосе. Хватая меня и утаскивая за собой. — Повелась на его деньги? Нравится ходить в дорогих цацках?
Я могла ему врезать. Знала, что я сильнее его, но меня удерживали люди вокруг, не хотелось чтобы они что-то заметили, обнародовать конфликт. Хотя они уже были в такой интересной кондиции, что ничего не замечали вокруг себя.
Вова тащил меня к туалетам.
— Я тебя сейчас выебу так, что ты забудешь этого напыщенного урода. — Он толкнул меня в туалет сильно, что влетая внутрь, я подскользнулась на плитке, растягиваясь на полу и больно ударяясь головой о раковину. У меня даже в глазах задвоилось. — За наши пять лет ходила такая благочестивая, а ему наверное и в жопу даже даешь? Да? С охраной ходишь… только что охранять то? Ты как табуретка по росту, страшилище. Никак не пойму, что же он нашел в тебе, а Алиска? Ты ему как-то даешь по-особенному, давай и мне, по старой дружбе так, а то в браке ты меня совсем не радовала. Я твою Ирку трахаю с самой нашей свадьбы, потому что ты никакущая…
Вова схватил за белый манжет, чтобы поднять меня с пола. Но я вцепилась зубами в его руку, чувствуя кровь во рту. Он завопил, отпуская мне звонкую пощечину. Боль обожгла, но я не отвернулась. Вскочила, и ударила его между ног, заставляя согнуться. Сгибаясь, он схватил меня за лодыжку и потянул со всей дури наверх. Я поняла, что снова падаю вниз. Выбросила руки, защищая голову от удара, пытаясь смягчить падение. И несмотря на это, все равно стало жутко больно. Из глаз проступают слезы. Я устала со всеми бороться, защищая свою честь.
