— Я хочу сразу предупредить, что я с Лукой Гроссерия и ему вряд ли понравится Ваш флирт.

— Ну и пусть не нравится. — мужчина скривился, дразнясь и пожимая равнодушно плечами. — Меня зовут Оливер. Оливер Спайк.

Он протянул мне руку, подходя достаточно близко. Я пожала ее. Мне нравился этот уверенный в себе человек. Мне нельзя сейчас быть наедине со своими сомнениями, которые разъедали, обливая мои внутренности кислотой, выжигая все.

— Алиса. — представилась я не называя свою фамилию. За последние месяцы я стала просто девушкой без фамилии.

— Хотите вина, Алиса?

— Почему бы и нет?

— Тогда только с горла. — он протянул мне бутылку и я приняла ее, отпивая прямо с горла, глядя ему в глаза. Не знаю почему, но у меня пропал страх разозлить Дьявола, либо на меня так действовал дерзкий Оливер, либо мне захотелось делать что-то не задумываясь о последствиях, повинуясь своему характеру. Я не безвольная собака.

Огонек внутри меня разгорелся, образуя маленькое пламя.

— Можно на ты?

— Думаю после распития вина с одного горла — только на ты… — я забыла каково это, флиртовать, игриво улыбаться. Оливер ответил мне такой же игривой улыбкой, очень очаровательной несмотря на его грубую внешность.

— Значит ты Алиса, которая на балу забрела в тихое место в поисках своего Зазеркалья?

— Я следовала за белым кроликом.

— И как, догнала его?

— Ну хорошее вино я точно нашла.

Мы рассмеялись. Вокруг были разноцветные огоньки, которые создавали очень романтическую обстановку. Я обвела их взглядом, делая очередной глоток. Мне бы хотелось тут оказаться с другим человеком, также шутить, говоря ни о чем с ним. Чтобы все было слишком просто и банально, как у всех.

Сердце снова заныло. Скандируя "Мониша. Мониша. Мониша." Это ее имя?

Огонь превратился в пламя.

— Не грусти, Алиса, пожалуйста, ради меня. Я не люблю грустных девушек. — он откинул мои спутавшиеся волосы со лба словно мы давно знакомы. Жест был таким машинальным и притягательным. Так делали только близкие мне люди.

— А Вы не боитесь моего спутника?

— Нет. Наверное, я единственный который не боится его в этом здании.

— Почему? — мне хотелось понять говорит он правду или играет со мной, как многие в последнее время. Хочет казаться напыщеннее, смелее. Мой бывший тоже был уверенным в туалете пока рядом не было Дьявола, в его присутствии же он потерял своей спеси.

— Потому что мы уже давно знакомы и, скажем так, играем на равных в шахматы. — я поверила. Его лицо было таким спокойным. — А ты боишься его?

— Как все… Почему ты тут один?

— Я одиночка по жизни. — Оливер взял в руки у меня бутылку, поднимая одну бровь и заговорчески шепча:

— Я могу стать Шляпником, верным другом и спасителем Алисы… — я открыла рот, подбирая, что ответить ему, но Оливер неожиданно оскалился и громко продолжил, не давая мне ничего сказать: — Сам Лука Гроссерия пожаловал к нам, собственной персоной.

Дьявол стоял в дверях, и хотя его поза была расслабленной, а лицо ничего не выражало, я знала точно — он в диком бешенстве. Он крутил в руках бокал виски со льдом, лениво и не торопливо, прислонившись к дверному косяку.

— Оливер. — желваки недружелюбно заиграли на его лице. Наверное, я должна была подойти к нему, смягчить ситуацию. Я нарушила его чертовые правила, говорила с чужим мужчиной наедине, но вместо этого, я стояла рядом с незнакомцем, немного касаясь его; рядом с ним, а не с Дьяволом.

У Оливера на губах была моя помада. Я только сейчас заметила ее, осознав, что пока мы пили вино с одной бутылки, мужчина непроизвольно испачкался. Это не укрылось от Луки, потому что его глаза задержались на отпечатке губ на улыбке. Изучив следы преступления, он поднял глаза на меня, впиваясь и раздувая пламя.

Бокал виски лопнул, крошась в его руках на большие осколки. Я даже подпрыгнула от неожиданности и испуга. Но Дьявол даже не заметил этого, не почувствовал как осколки впились в его руку, изрезая ее, окрашивая кровью манжет рубашки и стекая на пол. От напряжения у него даже зубы заскрипели. Но Оливер действительно был спокоен, его ситуация забавляла, заводила, потому что глаза загорелись веселым огоньком. Он подался чуть вперед, закрывая меня собой, словно защищая.

Дьявола не интересовал Оливер, он словно не замечал его, его взгляд был прикован исключительно ко мне, предательнице, непокорной, стоящей за спиной чужого мужчины, пьющей вино вместе с ним тет-а-тет. Я видела в нем снова того человека, который приручал меня, заставлял стоять на коленях перед ним. В нем было столько леденящей душу ненависти и необьятной злости, он источал ее каждой своей клеточкой.

Во мне боролось две женщины: одна была послушная и готовая просить прощения, желающая прижаться к его груди, вдохнуть его запахи ощутить нежность, ласку, нет… любовь… А вторая хотела свободы выбора, уважения и чтобы с ней общались на равных…

Меня зовут Алиса. Я не Мониша и не домашний хорек. Меня не нужно приручать к лотку и к одним рукам.

— Годы идут, ты не меняешься. — его плавные движения, неторопливые и местами грациозные завораживали. Он не спеша, медленно сократил дистанцию между нами и подошел вплотную, разрывая нашу связь. Я чувствовала его парфюм, который узнала бы из тысячи с закрытыми глазами и заложенным носом. Он окутывал меня, парализуя. Окровавленной рукой он взял бутылку вина из рук Оливера, изучая этикетку. — Шардоне?

Он сделал глоток, пробуя его вкус, перекатывая вязкий напиток во рту. Теперь для него перестала существовать я, только Оливер. Загадочный Оливер Спайк, которые не дрожит и не трусит в присутствии самого страшного человека из всех которых я видела. Я не особо искушена, раньше в моем круге общения были экономисты, юристы, дизайнеры, а не профессиональные убийцы. Но пока из тех кого я видела — Лука был самым страшным.

"Люди считают его бессмертным…"

— Ты же знаешь, как я люблю хорошие вина и интересную компанию. — Оливер улыбнулся, слишком дерзко, открыто, вызывающе. У него были белоснежные зубы, как у акулы. Лука снова отпил вино, словно не собираясь его возвращаться своему хозяину.

— Если ты так любишь компании, чего же сидишь тут один?

— А мне достаточно одной бутылочки вина и одной хорошенькой девушки для приятного вечера. — Он специально провоцировал его, выводил на эмоции. Я это чувствовала, видела, как они смотрели друг на друга. И если Дьявол оставался непроницаемым, не достигаемым, его мысли принадлежали только ему, то в глазах Оливера было что-то нехорошее, недоброе.

— Тогда мне придется расстроить тебя, и оставить в полном одиночестве. — Лука перевернул бутылку, демонстрируя, что в ней ничего не осталось. А затем заявил о своих беспрекословных правах на меня — Алиса, иди в машину.

Он даже не посмотрел на меня, я была как пустое место. Сухой приказ.

Мои ноги от страха почти автоматом повернулись и начали движение, меня остановил Оливер, беря меня за руку, легко, не удерживая силой, а просто касаясь, напоминая мне что я необязана подчиняться диктатору, у меня может быть выбор.

Я посмотрела на его руку, шершавую и сильную, покрытую шрамами, Я не могла верить этому человеку, он мог быть каварен и не менее опасен, но, как минимум, он начинал свою игру с доброты, а не с принуждения. Возможно, все что он делал было для того, чтобы подергать за усы хищника, насолить ему. Но мне тоже чертовски хотелось дернуть, заставить его раскрыться и сказать правду.

Мое промедление было секундным, но этого хватило для Луки. Я почувствовала как по спине бегут мурашки, как холод окутывает там, где задерживается его взгляд. Лука не шевелился и не трогал меня, а казалось, что меня ударили: еще и еще, чтобы я пришла в себя и одумалась.

— А я бы осталась, выпила еще шампанского. — я повернулась к Дьяволу, вынимая свою руку из руки Оливера. Если он играет какую-то свою игру, я не хочу в ней участвовать.