Грин выключил свет и снова сомкнул глаза. Перевернулся сбоку на бок, и чуть приоткрыл глаза, глянул в коридор и увел на поводке разделанную женщину без языка и одной ноги, нескольких пальцев и содранной местами коже. Она стояла и молча смотрела на него.

В этот раз Грин почти смог подавить крик, но не удержался и упал с дивана снова. Замученная женщина снова стала Женей, целой и невредимой. Грин попытался отдышаться, включил свет. Вот значит и откат пришёл… Сколько ни храбрись, сколько не сдерживай себя, а он придёт. Причём тогда, когда ты не ожидаешь. Рефлексия приходит тогда, когда человек более всего слаб — ночью. Грин молча сел, достал спирта из холодильника, который был там для приготовления живца и отхлебнул. Чуть повернулся боком и снова показалось, что за спиной стоит не Женя, а другая женщина.

Грин почувствовал, что снова начинается психоз. Голова снова начала стучать как набат. Это было плохо. С одной стороны незнакомец был прав — застрелить мертвячку, и исчезнут все те, кого она ему напоминает. А если не исчезнут? Крыша и так едет, да и ещё эта амнезия. А если после её убийства съедет окончательно?

— Женя, ну ты зараза. — сказал Грин повернувшись к пристёгнутой мертвячке. — Что же ты хилая такая была, а? Не смогла меня тогда завалить при первой встрече? Сейчас бы проще обоим было.

Мертвячка молчала даже не урча. Скорее всего просто дремала покачиваясь на пятках.

— Женя… — протянул Грин. — Или это я сволочь? Я сейчас смотрю на тебя, и вижу совсем других людей… Особенно ту, разорванную Мосфетом. Понимаешь Женя, я до сих пор вспоминаю, когда есть лишние мысли.

Грин снова отхлебнул.

Женя молчала продолжая тихо покачиваться.

— Иногда тоже задумываюсь — а может стоило сразу убить на месте? Я ведь тащил, морфий ставил, чтобы не умерла… А сейчас задаюсь вопросом — кто я после этого? Сволочь, или… а неважно.

Грин помолчал.

— Иногда задаю себе вопрос — а кем она была? Перерождающейся? Внешником? Тоже муром? Но понимаю — это не важно. Поэтому наверное я оставил тебя живой… А ещё мне нужно было какое-то общество. Даже полуразумного зомбака.

Вдруг Женя резко открыла глаза и повернув голову к двери заурчала. Грин резко повернул голову, но не учёл того, что пьян и повалился. Однако успел заметить мелькнувший в дверной щели силуэт. Кто-то подслушал его содержательный монолог.

— Не хорошо получилось… — произнёс Грин.

Пьяно пошатываясь он подошёл к дверному проёму, выглянул. Никого. Зашёл обратно, подобрал с пола упавший предмет, поднёс к лицу и его глаза расширились от удивления.

— Неожиданно. — сказал он, затем подумал и развернулся. — Спать как я понимаю не получится. Значит… Проведём снова небольшой урок дрессировки. Придётся привыкать к мысли, что ты всё-таки не человек.

…Утро встретило разбитостью и головной болью. Отгоняя от себя остатки воспоминаний Грин посвятил себя дрессировки, чувствуя себя профессором Павловым, проводящим опыты с собаками и звонком. По крайней мере инстинкты у мертвячки были почти такие же. Почти — потому, что у собак есть такая черта как преданность, дружелюбие и прочее. У неё таких инстинктов не было — только один. Жрать. Поэтому и пришлось действовать двумя методами — физической боли и пищи. И надо сказать, что ему не понравились эти методы. Однако лишние мысли ушли. Заснуть получилось только под утро. Что ещё примечательно — ночной визитёр больше не беспокоил. Зато теперь были сделаны две вещи — дар был опробован на Жене и можно было не бояться, что она отъевшись превратится в лотерейщика, да и дрессировка хоть и не сделала из этого злобного щёлкающего зубами монстра белого и пушистого кролика, но хотя бы ограничила часть её звериной ярости.

Перекусив Грин поплёлся наверх. Следовало успеть сделать норму, а то ещё сочтут бесполезным и пустят в утиль. Да, и ещё следовало узнать — можно ли купить оружия на премию, которую ему выдал Батя, или его можно получить даром. А куда ещё тут деньги тратить? Еду выдают. Живец тоже. Электроника типа компьютеров и телевизоров вообще бесплатная. Если куда и стоит вкладывать деньги, то только в оружие и патроны — они никогда не упадут в цене.

День начался почти так же. Вот только к спискам топлива добавились ещё и термоусадочные трубки, цемент, электроды и сварочная проволока. От бесконечных белых таблиц в глазах стало болеть, а голова начала раскалываться. Хотя общая атмосфера расслабленности присутствовала — переругивались что-то паяя и набрасывая схемы на компьютерах Уайт и Атлас, тихо переговаривались остальные, Настя беседовала с Ниной, а та время от времени дурачилась в открытую давая всем возможность разрядится. Рой никак не реагировал на это. Говоря откровенно на начальника, он был непохож. Судя по моделям на компьютере, монитор которого он иногда поворачивал так, чтобы не мешал солнечный свет разрабатывал что-то, а кроме этого по какому-то неведомому расписанию подходил к каждому, обсуждал что-то, чиркал на бумаге, а иногда забирал листы со перечнем материалов. Голова нещадно раскалывалась. В принципе всё было построено на одном принципе — он просто подходил к кому-то, чертил на бумаге какие-то эскизы, тут же обсуждал как поставить блок питания, чтобы тот не задел приводную цепь, или куда лучше вынести плату управляющих драйверов, после чего иногда шли к его чертежам или моделям на компьютере, что-то обсуждали, шли к другому компьютеру, и после продолжительной дискуссии приходили к какому-то заключению и продолжали работу. Иногда он просто брал какие-то эскизы и уходил с ними. Как уже объясняла Нина — к мех бригаде и монтажной бригаде.

Его самого он не трогал — формально кладовщики в лице Нины и Насти были отдельным звеном, поэтому его новый начальник пользовался этим чтобы облегчить себе жизнь.

…Грин испытывал нехорошее предчувствие — после обеда, на который он отлучался к себе он вернулся, но не застал Роя, а через пять минут Настя попросила его зайти к Гробовщику. Неприятно засосало под ложечкой. А ещё у Грина появилось предчувствие, что это связано с его ночными разговорами с Женей. Кто-то ведь ночью слышал это. А ещё, он вспомнил, что в обед он ходил не столько поесть сам, сколько покормить её.

Гробовщик внимательно его оглядел. Грин почувствовал себя неуютно. Как бы этот человек не общался неформальным тоном, как бы не шутил, но Грин понимал, что это человек не его круга, да и судя по описанию он был слишком опасным, чтобы лишний раз расслабляться.

— Полагаю, ты уже успел прочувствовать все прелести работы у Роя. И головную боль, и резь в глазах, и даже то непередаваемое ощущение, когда тошнит от ноликов и единичек.

Грин продолжал молчать. Рой, который был здесь же, тоже предпочёл не вмешиваться. Этого мутного типа тоже не следовало сбрасывать со счётов.

— Ну так вот, Грин. До того, как мы с Роем начали сотрудничать, он занимался банальным изучением биологии. Флоры и фауны, и даже преуспел в своих исследованиях. Но потом ему пришлось вплотную заняться более приземлёнными делами, а также полностью уйти в технику. Я уж думал, что дело пойдёт быстрее с дополнительными людьми, но вот незадача — одна из девочек простой строитель пгс, и только вторая — механик, да к тому же более слабый, чем он. Про двух электронщиков вообще молчу.

Гробовщик сделал паузу.

— В общем так, Грин, мы решили, что поскольку у тебя есть познания в области биологии, то тебе и следует заняться дальше этими исследованиями.

Грин мысленно расслабился, но одновременно с этим почувствовал, что времени на сон у него не останется совсем.

— Посмотрим, выделим ещё пару человек, которые будут тебе помогать. — как ни в чём не бывало, продолжил Гробовщик. — Живой экземпляр у тебя уже есть, сможешь исследовать в натуральном виде.

Грин снова напрягся.

— Вопросы есть?

— Есть. — нашёл в себе силы кивнуть Грин. — Скажи, я могу получить оружие? Или хотя бы просто купить, если мне не положена его выдача? А то я себя голым чувствую.