«Внешников?» — Грин поймал себя на этой мысли и расхохотался.

Он ведь и сам внешник. Бывших внешников не бывают. Есть просто внешники-дизертиры, и внешники-предатили. Но всё равно это не меняет сути — все внешники сукины дети. Правы стронги, которые расстреливают их при встрече. Есть ли смысл… Есть. Каждый внешник должен умереть. Никто из таких людей не должен жить и существовать. И тем более токая корпорация мультимиллионер как S-T-I-K-S. Её религией давно стали деньги.

Как там сказал Иори Фудзивара в своём романе? Деньги давно стали Богом для людей. Замечательная фраза. Японский писатель любящий горячительные напитки оказался прав. Азиат увлекавшийся творчеством Ван Гога был умным человеком…

Кто из римлян сказал, что деньги не пахнут?

«Славься чеканная монета, и опостолы её — директоры S-T-I-K-Sa». — подумал Грин и захихикал, но затем так же резко оборвал свой смех и уставился на пистолет.

«Внешники должны умереть. Внешники должны умереть. Внешники должны умереть. Внешники должны умереть». - навязчиво застучала мысль, как муха бъющаяся в оконное стекло.

Пистолет притягивал взгляд, манил изгибами. Грин вынул его и уставился на него вожделённым вглядом. Почему так хочется смотреть и смотреть на него? Медленно он приблизил его к лицу и вдохнул его запах. Просто чудесный запах. Затем он повернул дуло к себе и заглянул в него. Что там? А что за это скоба? Может удастся рассмотреть получше, если упереть дуло в лоб? Или вообще лучше попытаться откусить кусок от пистолета?

— Проснись! Всё интересное проспишь! — кто-то колотил в дверь.

Виктор перевернулся поудобнее в кровати и попытался натянуть подушку на голову. Яростный стук не прекратился.

— Витёк! Просыпайся!

— Вова, дай поспать… — сонно ответил Виктор.

— Да ты и так продрых столько! — снова забарабанил в дверь неугомонный Вова.

Виктор понял, что Вова не отстанет, и поднявшись с кровати поплёлся к двери открывать. После всех перелётов и неведомого Лифта прибытие в Улей произошло глубокой ночью, даже в начале раннего утра. Поспать получилось урывками, потому, что в итоге пришлось не спать поглядывая на часы, а потом и вовсе одевать громоздкий скафандр химзащиты, включать подачу воздуха из баллонов, и в ночи топать наружу, сгодиться в какой-то бронетранспортёр, и гнать ещё куда-то. Мельком Виктор заметил только кучу домов с выбитыми стёклами, взломанными дверями, и прочие следы вандализма.

«И стоило сюда так долго добираться?» — подумал он. — «Обычный город, малость пострадавший, как от мародёров, но всё-таки…»

На этом мучения не кончились. Из Главного экспедиционного корпуса, куда и прибыл таинственный «лифт» на бронетранспортёрах пришлось катиться довольно долго, и даже удалось подремать несколько раз, прежде чем попасть в экспедиционный корпус номер сто двадцать три.

После прибытия ему и ещё группе людей дали наконец поспать. В общем блоке выделили достаточно приличную комнату с душем и санузлом. Единственная комната которой оказалась совмещена сразу с кухней. Этакая элитная коммуналка. Виктор тут же завалился спать. Отоспаться хотелось очень сильно. Сон даже пришёл мгновенно, но вот Вова, который ехал вместе с ним начал долбить в двери даже не дав досмотреть сон.

Виктор открыл дверь как был — в трусах и с сонными глазами.

— О, замечательно выглядишь! — ворвался Вова.

Виктор скептически его оглядел. Как-то не верилось, что он замечательно выглядит, да и Вова не был похож на Вову — возраст явно около сорока, на макушке небольшая залысина, и несколько полноватое телосложение. Скорее уж Владимир, чем Вова. Но Вова в их первое знакомство представился именно так — Вова.

— Погоди, я сейчас хоть умоюсь. — пробормотал Виктор. — Дал бы поспать. До общего сбора ещё пять часов.

— Так скучно. — беспечно ответил Вова. — А сегодня у нас ещё и свой сбор.

Виктор махнул рукой и ушёл в душевую. Горячий душ прояснил голову, а контрастный окончательно привёл его в чувства. Когда он вышел Вова уже пил кофе на его кухне.

— Я и тебе заварил. — просто ответил он показав Виктору кружку.

Виктор вяло пошарился в холодильнике и сделал себе бутерброд с сыром. Потом так же вяло принялся жевать его попивая кофе, но постепенно сонливость уходила.

— Так про что ты там говорил? — спросил он.

— Как что? — удивился Вова. — У нас свой сбор. Посвящение типа. Как в детских лагерях, институтах. Явка обязательна — нечего традицию ломать.

…Виктор сидел с кружащейся головой за столом в общей столовой с немым вопросом: «Что он вообще тут забыл?» Его теперешним коллегам было от тридцати до пятидесяти лет, но все вели себя как студенты на посвящении. Чего стоили только конкурсы для новичков — проползти под аккуратно расставленными стульями съедая с каждого кусок чёрного хлеба с салом, или на скорость пить из солдатских касок разные напитки. Естественно в одной из касок был спирт или водка, которую приходилось выпить залпом. И тому подобная хрень. Как в итоге люди вокруг были пьяные, и весёлые. Почему-то дурацкие традиции для новичков активнее всех поддерживают именно старожилы.

Голова кружилась. Виктор лениво продолжал рассматривать коллег из научного отдела. Активнее всех веселился неугомонный Вова.

Очень сильно выделялся на этом фоне крепкий мужчина лет пятидесяти с пробивающейся сединой придающей ему свой шарм. Крепкого телосложения, без залысин, с аккуратными усами и такими же аккуратными очками он сидел на одном из кресел с добродушной полуулыбкой наблюдая за веселящимися коллегами. Начальник отдела доктор и профессор биологических наук Евгений Андреевич Медянский. Немного поучавствовав в общем развлечении — поползав под стульями под одобрительный хохот и выпив на скорость из касок воду, квас, пиво и водку Евгений Андреевич посмеялся со всеми и сославшись на опьянение оккупировал кресло.

Тихий интеллигент дающий возможность своим товарищам посмеяться над ним и неплохой дипломат умело поддерживающий коллектив. Поймав его взгляд Евгений Андреевич скорчил рожу показывая что сам думает обо всём этом и чуть заметно кивнул.

— Давайте готовиться к построению. — миролюбиво напомнил Евгении Андреевич. — Вертмахов будет очень плеваться ядом, не считая его санкций.

…Виктор шёл по коридору. Перед ним мерно вышагивал молчаливый сержант Головлев шагая как машина. Он работал здесь уже месяц. Делал в основном рутинную работу — шёл на специальный биологический склад в сопровождении сержанта Головлева, предъявлял документ дежурному часовому, и уже младшему научному сотруднику, который этот самый склад обслуживал выдавал список образцов, который должен был забрать. Список был очень кратким: — волос 456, образец мышечной ткани 251, образец кожной ткани 785. После чего забирал пробирки с сверхмалыми кусочками вышеуказанных ингредиентов и шёл в лабораторию. В лаборатории включал электронный микроскоп со встроенным фотоопаратом, с помощью которого сразу же делал снимки клеток, кровяных телец и прочего, делал ещё пару тестов на других приборах, после чего писал стандартные результаты работы и распечатав подшивал в папку-скоросшиватель. В эту папку регулярно заглядывал со смущённой улыбкой Евгений Андреевич, и что-то выписывал в свой блокнот.

— Сержант, разрешите обратится? — задал вопрос Виктор, в принципе можно было общаться и не по уставу, он ведь не относился к военным, но это был общий устав.

— Разрешаю. — кивнул Головлев. — Вольно. Чего хотел?

— А почему мы ходим по части помещений только под вашим сопровождением? — спросил Виктор. — На тот же склад. Мы ведь не покидаем корпус. Опасность со стороны хищных животных не грозит.

Головлев помолчал.

— Контроль. Для того чтобы предотвратить хищение ценных образцов.

— А зачем их похищать? — недоумённо посмотрен на него Виктор.

Головлев снова посмотрел на него и ответил:

— Украсть сверх меры можно только для одного — чтобы, покинуть Улей на время отпуска, и продать это сырьё на чёрном рынке. И мой тебе совет — когда получишь временную увольнительную для отпуска будешь выезжать обратно — не бери ни от кого никаких посылок. И если предложат заработать тоже откажись. Оно того не стоит. Наказание будет очень суровым. А ещё — есть специальные помещения, куда тебе лучше не заходить.