Я ждала, что Ирина станет спорить со мной, но её взгляд изменился. Словно она пришла к какому-то выводу, но озвучивать его мне, конечно же, не стала. Улыбнувшись, уже спокойно сказала.

— На сегодня я вас отпускаю, Яна. Я знаю, у вас был эмоционально трудный день. Вам нужно отдохнуть. Увидимся на следующей неделе.

— До свидания, Ирина.

Я вышла из кабинета абсолютно разбитая.

Почему все хотели, чтобы я продолжала жить как прежде? Разве я могла? Как можно было переступить через ту всеобъемлющую боль, что заполняла мою душу? В тот миг, когда его не стало, моя жизнь разделились на до и после. И в той части жизни, что началась после, мне ничего больше было не нужно. Единственное, чего я хотела, это разделить его участь.

Нет. Я не хотела просто умереть. Если его жизнь для меня была целым миром, то и моя жизнь была всем миром для него. Разве я могла так просто взять и убить себя? Если есть хотя бы малюсенький шанс, что после смерти душа продолжает жить и наблюдать за любимыми, я бы не хотела причинять ему такую боль, покончив жизнь самоубийством.

Но была одна лазейка. Он не боялся умереть за близких. Считал это достойным, героическим поступком. Что, собственно, так и было. И я всего лишь хотела поступить так же. Сделать всё, чтобы убить как можно больше тратхаров. И если ради этого нужно было бы отдать свою жизнь, я бы сделала это, не колеблясь. А то, что он видит сверху мои страдания, так сам виноват. Нечего было бросать меня.

Моё нежелание мириться с потерей считали эгоизмом? Пусть так. Но это было моё личное дело. У меня нет семьи. Самый близкий для меня человек — это Вадим. Но он, как дальний родственник. Причём не кровный. Если со мной что-то случится, он, конечно, расстроится, но его жизнь от этого не изменится.

Я ни за кого не в ответе. Ни кошки, ни собаки, ни жучки, ни паучки. Я сама по себе. И решать, как мне жить, я тоже буду сама.

Эмоции, бушевавшие во мне вечером, мешали нормально думать, но на утро следующего дня голова немного прояснилась. Я вспомнила о своих словах, сказанных директору. Студенты должны прилежно учиться, чтобы быть профессионалами. Но ведь и преподаватель должен давать знания на высшем уровне. И если вечером у меня не было никакого желания идти на мировую со студентами, то утром я уже так не считала. По крайней мере, со своей стороны я должна была сделать всё, чтобы информация была донесена до них полностью.

Я проснулась немного раньше будильника, и это дало мне возможность подготовиться к занятиям. Они считали, что теоретические знания не так важны, и у меня возникла идея, как доказать на примере, что они ошибаются. Включив сенсор, стала искать нужное мне видео. И нашла.

Первая лекция. На занятие демонстративно пришли все. Почему я думаю, что демонстративно? Чувствовалось по атмосфере. Студенты сидели молча, но смотрели с вызовом. Словно говорили мне: "Давай, докажи, что я не зря сюда пришёл". Я чувствовала, что нервничаю, как и на первом занятии, но виду не подавала. Не стану спорить. Мне хотелось утереть им носы.

Без предисловий я включила сенсорный экран на всю стену, затемнила свет и включила видео.

Звездолёт-разведчик второго поколения пытался сбежать от нескольких крейсеров среди осколков уничтоженных кораблей. Перед тем, как светляк совершил последний, главный манёвр, позволяющий ему сбежать, я нажала на паузу.

— Светляк пытается уйти от погони. Что он должен сделать?

Почти все подняли руки. Я ткнула указкой в рыжеволосую красотку в первом ряду.

— Представьтесь.

— Сержант Брюне. Спрятаться за большим обломком и уйти в режим невидимости, — довольная собой уверенно ответила девушка.

По залу раздались расстроенные вздохи и несколько рук опустились.

— Нет, — возразила я на их удивление. — Тратхары быстро поймут, что пилот включил стелс, и взорвут по ближайшей территории несколько фугасов. Звездолёт взрывной волны не выдержит и будет обнаружен. Из-за неполадок в системе сбежать уже тоже не сможет. Ещё варианты? — пробежав взглядом по аудитории, я выбрала кучерявого паренька в центре. — Вы.

— Сержант Моро. Светляк более манёвренный, чем крейсера тратхаров. Ему нужно продолжать уходить от погони в обломках. Тратхары не смогут догнать.

Ещё несколько рук опустились, остались только двое. Одним из них был тот наглый сержант Веслов.

— Нет. Внимательно посмотрите в низ экрана. Что видите?

— Карту звёздной системы с опознавательными знаками свой/чужой.

— Тогда ты должен был заметить, что вражеские истребители перекрывают путь к отступлению. Когда светляк подойдёт на достаточно близкое расстояние, погоня уйдёт в сторону, а истребители ударят массированным залпом.

Услышав предположение своего одногруппника, сержант продолжал уверенно поднимать руку. Я решила дать ему шанс. Вдруг он действительно был подготовлен, как говорил.

— Сержант Веслов?

— За очередным обломком резко уйти в сторону под большим углом.

На удивление его мысль была верной, но нужно было убедиться.

— Под каким?

— М-м-м… 120°.

Полное разочарование.

— Нет, сержант. Тратхары уже знают о наших возможностях и даже ждут такого резкого манёвра. Им будет достаточно заметить разворот, чтобы выбросить наперерез хотя бы парочку фугасов, чтобы сжечь систему.

Рук больше не было.

— Твоё предположение было ближе всего к истине, сержант. Только угол должен быть 180°.

— Ну да, как же. Флаг в руки, — негромко возразил студент. Только в тишине аудитории я всё равно услышала его. Ничего не говоря, вновь включила видео.

Разведчик ещё несколько секунд петлял между обломками и за очередным куском резко развернулся и пошёл в лобовую атаку. Крейсеры ушли в стороны, и светляк сбежал.

— Тратхары знают, что в опасной ситуации, выбирая между маленьким шансом выжить или умереть, но забрать с собой кого-нибудь из них, мы выберем второй вариант. Они же никогда на такое не пойдут. Когда разведчик идёт в лобовую атаку, это стопроцентная смерть для пилота, но и крейсер не выдержит ни столкновения, ни разрыва ракет на близком от себя расстоянии. Они не понимают, что чаще всего мы просто блефуем и уходят врассыпную, позволяя разведчику сбежать.

В аудитории стояла полная тишина, а в глазах читалась заинтересованность. Отвернувшись к экрану, чтобы отключить его, я еле заметно улыбнулась. Было приятно видеть такую реакцию. Но уже спустя пару секунд взяла себя в руки и обернулась к студентам без тени улыбки.

— Для тех, кто пропустил первое занятие, я повторюсь. Разведчик второго поколения практически полностью отличается от первого. Мышь выполнял только разведывательную функцию. Светляк помимо разведки ведёт и подрывную деятельность, из-за которой повышается риск быть обнаруженным. Плюс ради манёвренности и скорости он максимально облегчён. У вас будет очень тонкая броня. Оружия, как и в мыши, тоже не будет. Единственное, что будет у вас лежать в грузовом отсеке, это мины, — студенты продолжали внимательно слушать, и я почувствовала, как волнение начинает отпускать меня. — Моя задача: научить вас выполнять разведку по новой электронной системе, незамеченными ставить мины и уходить от погони.

Дальше лекция прошла гладко. Как и все последующие. Мне удалось убедить студентов в необходимости этих занятий, и что немаловажно, я смогла заинтересовать их, отчего от вчерашнего раздражения не осталось следа. Я даже стала задумываться над тем, что возможно мне будет не так тягостно находиться внутри этих стен, как казалось раньше.

В обед столовая была вновь забита битком. Только один стол был наполовину пуст. Вторую половину занимали преподаватели. Я не горела желанием с кем-то общаться, но и демонстративно искать себе место в зале не хотела, предпочитая вести себя естественно, чтобы постараться слиться с толпой. К моей персоне и так было слишком много внимания в первый день учёбы. Хватит уж с меня.

— Можно? — из вежливости спросила я у одного из преподавателей, рядом с которым было свободное место.