Поворачиваю голову, и от ужаса кричу, как ненормальная… Мы в бункере, Картер недвижим, лежит на полу, а я просто не понимаю, что происходит….

— Картер, нет, пожалуйста.

Я буквально ползу к нему, слезы градом сочатся из глаз.

Что за черт?

Этого не должно быть.

Мы же выбрались.

Его лицо настолько бледное, что я не верю своим глазам. Я трясу его за плечи, но он не шевелится. Щупаю пульс, прикладываю свое лицо к груди Картера, пытаясь услышать сердцебиение.

— Нет, пожалуйста, нет. Ты не умер, не умер.

Голова как будто в тумане.

— Это неправда. Так не должно быть.

Я поднимаюсь на ноги и начинаю оглядываться по сторонам. Все так, как и было, банки из-под еды валяются по всему полу. Нащупываю рукой одну из них и подношу к своему носу. Запах отсутствует, я вообще не чувствую никаких запахов. Бросаю жестяную банку на пол и вновь начинаю оглядываться по сторонам.

Что-то не так. Может я сплю?

Щиплю себя со всей силы, боль пронзает руку, но ничего не меняется.

Я что, действительно схожу с ума?

А затем в глазах начинает мутнеть, и я их попросту закрываю. Стою так, с зарытыми веками, и не могу открыть. Липкий страх сковывает и не позволяет мне этого сделать. Сердце забилось так, словно в него врезалось сотни болезненных разрядов. Рефлекторно дергаюсь всем телом и ощущаю чьё-то дыхание напротив меня.

— Открой глаза, Тера, — хриплый голос заставляет замереть на месте.

Мысленно прошу взять себя в руки и распахиваю веки. Боль мучительная, и настолько всепоглощающая, она так резко проникает во все отдалённые уголки моего тела, что я скручиваюсь.

— Тера.

Вдох … выдох….

— Сколько на этот раз?

— Три месяца.

— Нет, Картер, нет.

Он такой родной, такой живой, и мой. Весь полностью, без остатка. Я поднимаю голову, вглядываюсь ему в лицо, ищу что-то, за что я могу зацепиться, но он смотрит все с той же надеждой, что и несколько лет назад.

— Тебе нужно меня отпустить, так не может больше продолжаться. Я лишь сломанная игрушка, Картер. Ты не можешь нянчиться со мной всю свою жизнь.

— Ты вернулась ко мне, Тера, и это самое важное. Со временем мы справимся с этим.

— Не справимся, я ухожу все дальше и дальше. Меня не было три месяца, раньше, самое большое, это было неделя. Ты можешь меня окончательно потерять ... Я не хочу, чтобы ты так жил.

Он резко прижимает меня к себе. Запах обволакивает. Его запах, его тепло.

— Я люблю тебя, Тера. И все, что мне нужно для счастья, это ты! Мне плевать, что приходится постоянно мириться с тем, что ты пропадаешь в своем сознании. Мы с этим справимся, я тебе обещаю.

— Я снова была там, в том бункере. Картер, это повторяется раз за разом. Я возвращаюсь туда и переживаю все заново. Мне страшно. Иногда я боюсь застрять там навсегда. Что, если в следующий раз я не смогу открыть глаза. Не смогу вернуться к тебе. Я умру там, Картер, рядом с твоим бездыханным телом, в том гребанном бункере.

— Этого не будет. Вот твоя реальность тут, там лишь вымысел. Тебе нужно это понять, чтобы вернуться. Милая моя, мы найдем выход, я тебе обещаю.

Сколько раз можно переживать один и тот же кошмар? Мой лечащий врач говорит, что это редкая болезнь, синдром деперсонализации. Я могу жить в своем сознании, в своем личном аду, из-за травмы головы. Из бункера нас вытащила Холи. Не знаю, как ее шантажировал Эден, но после суда, где он отделался лишь штрафом, Эден навсегда уехал в Брентвуда. Мать пролила много горьких слез, просила у меня и Картера прощение за все, но я это все знаю лишь со слов самого Картера. Я еще в бункере впала в так называемый транс, и жила лишь в своем сознании. Вышла из него лишь через неделю и не могла долго понять, какая реальность на самом деле моя. Меня в то время переполняло счастье. Мы спаслись, и Картер сделал мне предложение. Нет, без всякого пафоса, а за завтраком. Он просто встал на одно колено и попросил стать его женой. Я целый месяц жила в раю, каждый день молилась и понимала, что я в буквальном смысле заслужила свое счастье. Я столько всего пережила, и поначалу даже боялась, что это лишь вопрос времени.

Мы готовились к свадьбе. Я перебралась в большой дом Тейлоров, и не знала, как спрятать постоянную улыбку на своем лице. Ночами мы предавались любви так отчаянно, что раз за разом я умирала от счастья. Вот только отпечатки судьбы дали о себе знать.

Любовь способна на многое. Ради любви раньше сжигали целые города. Я верила, что наша любовь преодолела все препятствия и обрела настоящий рай, но как же я ошибалась.

Наша любовь убивает. Она не такая, как у всех, она совершенно не знает границ в причинении боли. Прошло уже два года, а мы по-прежнему страдаем.

Это произошло за каких-то долю секунд. Я примеряла свадебное платье, еще не осознавая, что через секунду окажусь в лечебнице. В своём личном аду. Он говорит, что я просто ухожу. Я не впадаю в кому, я живу обычной жизнью, но в глазах моих нет жизни. Там пустота. Картер пытается меня оттуда вытащить, и каждый раз мое сознание играет со мной злую шутку. Я выхожу из него только когда сама на это решусь. Я задаюсь вопросом, каждый раз. Один и тот же, но он мучает меня постоянно.

Почему я не хочу оттуда выходить? Что мне мешает?

Полчаса назад я стояла с закрытыми глазами и боялась их распахнуть. Почему я хочу остаться там, в бункере. Что мною движет? Я совершенно запуталась.

— Я приготовил нам завтрак, Тера.

Я медленно оборачиваюсь, и Картер, в буквальном смысле, заглядывает мне в глаза. Вздох облегчения и легкая кривая усмешка.

— Ты со мной, а это значит, я чертовски везучий человек.

— Надолго?

— Навсегда, Тера, навсегда.

— Томас и Эбели объявили о помолвке, они ждали твоего возвращения, не хотели, чтобы ты пропустила столь важное для них событие.

Картер сидит, широко расставив ноги, а я запихиваю в себя завтрак, разместившись у него на коленях. На мне широкая футболка Картера, и я наслаждаюсь каждой секундой, боясь хоть что-нибудь упустить.

— Я очень рада за них, мой брат и Эбели, они созданы друг для друга.

— Она милая, — хрипит Картер, прикусывая мочку моего уха,— и я ужасно соскучился по тебе, Тера.

Еда где-то застревает в горле, и я с трудом проглатываю комок. По телу пробегают мурашки от одного его взгляда. Картер обводит пальцем мою ключицу, и его рука ползет ниже, обхватывает мою грудь. По инерции я испускаю вздох, так как мое тело реагирует на него мгновенно. Он резко поднимается и, приподняв меня за талию, сажает на стол. Глаза Картера жадные, изучающие, такой дикий взгляд, что дыхание мгновенно сбивается.

— Картер, — шепчу я, когда он поцелуями осыпает мою шею и плечи, одновременно задирая на мне футболку.

А затем он громко зарычал и, недолго думая, разорвал ткань, не прилагая к этому никаких усилий. На мне был кружевной бюстгальтер и такие же трусики. С застежками он разобрался так быстро, словно владел этим искусством в совершенстве.

Черт.

Мысли роем пронеслись в голове.

Сколько девушек у него было до меня?

Много…. Очень много.

Он в очередной раз напоминал мне, что перенасыщен женским вниманием. На него постоянно вешались студентки, в буквальном смысле. Он брал то, что ему предлагали и, без зазрения совести, их бросал. Разбивал сердца, не задумываясь о последствиях. Таким он был всегда, но я верила в то, что сейчас все по-другому. Каким бы он не был засранцем, со мной он другой.

— Расслабься, Тера, — хрипит он, осыпая поцелуями мою грудь и слегка прикусывая соски.

По напряженному телу прошлась дрожь.

— Черт, как же хочу тебя, — хрипит Картер.

Он опрокидывает мою спину на стол, внизу живота невыносимо тянет. Я сама хочу его не меньше. Он осыпает поцелуями мою грудь, спускается ниже, обводя языком пупок, и я выгибаюсь в спине, мысленно моля его о большем. Мне хочется не медлить. Я хочу почувствовать его в себе. До дрожи, до отчаяния. Пытаюсь подняться, но он не позволяет мне этого сделать.