Государь покачал головой.

— То, что ты говоришь, Емеля, всего лишь мимолетный выигрыш по времени. Война с Британской империей быстрой не будет, — возразил Михаил II. — Поэтому я приказываю временно забыть о планах на спасение принца Герберта.

Невский тяжело вздохнул, однако перечить царю не стал.

— Забыть, — повторил государь с ухмылкой. — Но далеко не убирать. Я пока подумаю, каким нам его высочество будет выгоднее — спасенным или отомщенным.

Красноярск. Князь Романов Дмитрий Алексеевич .

Я вертел в руках шкатулку с линзами, слушая запись диалога царя с великим князем Московским.

«Оракул» выводил на дисплей моего ноутбука данные проведенного ЦСБ расследования. Информации действительно получилось немало. Но кое-что важное опричники упустили.

Общество Януса Двуликого действовало не своими руками до момента отгрузки Герберта на берег испанской Америки. Задействовав криминальные группировки, подключая наемников, ключники не пользовались системой денежных переводов для шифра, как это делал Виндзор. Только наличные, передающиеся не из рук в руки, а в условленных местах. Люди, которые их развозили в нужные точки — члены банд, почти все — наркокурьеры с кучей приводов и судимостей. Вряд ли хоть кто-то из участников этой операции по похищению принца Германского рейха вообще задумывался о том, на кого на самом деле работает.

И стоило уловить принцип подбора исполнителей, выйти на человека, который отдавал приказы на немецкой земле, труда не составило. Так что к моменту, когда Михаил II объявил Емельяну Сергеевичу свое решение, у меня уже имелось на руках имя нужного человека.

— «Оракул», перешли информацию лично Невскому Емельяну Сергеевичу, — велел я, щелкая замком шкатулки.

— Как прикажешь, князь, — ответил искусственный интеллект.

Я в последний раз хлопнул крышкой коробки и, сунув ее в карман пиджака, направился к выходу из кабинета.

После службы в Покровском соборе Виктория отправилась в Енисейск под охраной моих людей и «Стражей». И хотя я понимал, что крайне сомнительно, что ключники попытаются повторить нападение на мою невесту, однако настроение все равно было ни к черту.

Разумеется, мне было ясно, что физически мое присутствие ничего не изменит, все равно было неспокойно. Я не могу бегать сам рядом с каждым членом своей семьи хотя бы по той причине, что я — всего лишь один человек. И в рамках этого мира я и так сделал куда больше, чем кто-либо мог.

«Рой» с роботами сейчас высаживается на территории Британской империи. «Стражи» охраняют меня самого и Викторию. Остальные Романовы не только вполне способны сами позаботиться о себе, но и окружены верными бойцами. «Оракул», пусть пока и не в совершенстве, но отслеживает угрозы.

Неспроста нападение организовали именно на Морозову, как самую уязвимую.

Красноярск еще долго будет не просто дырой в бюджете рода Романовых, но и местом, где отсутствует нормальный контроль. Большая пустая территория, которую не охватишь камерами и датчиками в ближайшее время. Просто потому, что нужно ждать, когда эти камеры и датчики изготовят на заводах и перешлют мне.

Спустившись на первый этаж, я выбрался на задний двор особняка. Ледяной ветер обрушился на меня, растрепав прическу и дергая за лацканы пиджака. Я выдохнул облачко пара, тут же сдутого в сторону, и создал под собой небольшую силовую платформу.

Меня подбросило, как из катапульты. Покров закрывал меня от непогоды, я разглядел точку дежурного дрона, наблюдающего за особняком. Встав на высоте около шести метров, я сел на платформу и, свесив ноги, повернулся лицом в сторону Енисейска.

Конечно, разглядеть отсюда трассу я не могу. Однако здесь, на высоте, где вокруг меня только дроны, можно было немного подумать. Так что на пять минут я погрузился в транс, отрешившись от мира и посторонних мыслей.

А после, успокоившись, подключился к подразделению роботов, штурмующему побережье Британской империи. Влезать в управление бойцами я не стану, для этого есть «Рой», но посмотреть будет полезно.

Сформировав в воздухе кресло для себя, я откинулся на спинку и вытащил шкатулку из кармана пиджака. Щелкнула крышка, я надел вторую линзу и перед моими глазами исчез окружающий мир.

Вместо него я увидел наступление русской армии.

Линия укреплений тянулась вдоль всего берега, изрезанного бетонными конструкциями. Теперь от нее остались лишь зубцы, торчащие к небу редкими обломками. Расстрелянные с кораблей русского флота порт и прилегающие строения перемешались с землей. Сверху, откуда десантировался «Рой», было заметно, как к уничтоженному берегу спешит техника, а немногочисленные выжившие пытаются убраться подальше.

Еще поднимались дымные столбы в местах попаданий снарядов, кое-где были заметны выглядывающие наружу провалы подвальных помещений, откуда слепо таращились приведенные в негодность артиллерийские установки Британской империи.

Я подключился к одному из роботов, и теперь наблюдал его глазами, как стремительно приближается поверхность планеты — «Рой» начал высадку. Словно в кинотеатре с эффектом присутствия, я слышал свист ветра в ушах и чуть щурил глаза от разбивающихся об опущенное забрало потоков воздуха.

Никакого парашюта «Рою» не требовалось. Пластины доспеха на спине раздвинулись, выпуская наружу крылья, и я начал плавный полет, гася набранную скорость. Намеченная точка приземления — у самого причала, практически в воде. И «Рой» не промазал, посадив робота точно там, где планировалось.

Я, не оглядываясь, видел точки других роботов рядом с собой. Карта полыхала маркерами своих и чужих. Несмотря на массированный обстрел берега, британцев выжило немало, и сейчас начнется жесточайший бой.

Винтовка скользнула в руки, и я пошел вперед, легко поднимаясь по практически отвесной стене. На ногах мгновенно налипла грязь, но она отваливалась, не замедляя шага. Преодолев подъем, мой робот тут же получил мощный толчок в грудь — английский снайпер выстрелил четко напротив сердца.

Винтовка рявкнула, изрыгая пламя из ствола, и одна точка на карте погасла. Робот пошел вперед, наплевав на вмятину в грудной пластине, которой хватило бы, чтобы убить сидящего внутри доспеха человека.

Слева и справа раздавались одиночные выстрелы, но из-за слаженной стрельбы и четкого распределения целей создавалось впечатление, что на берег высадилась не несколько десятков стрелков, а несколько сотен. Британские солдаты погибали один за другим, не в силах оказать достойного сопротивления.

Первый танковый выстрел. Снаряд с оглушительным ревом пронесся мимо, в считаных миллиметрах от моего робота. За спиной в воде раздался низкий гул разорвавшегося снаряда, а в танк, неосмотрительно раскрывший свое положение, тут же влетела ответная ракета.

«Северянин-65» навел орудия на новые цели, и впереди, куда «Рой» еще не добрался, взметнулись один за другим столбы пламени и дыма. Землю потряхивало, передаваемое роботом изображение дрожало, но роботы продвигались вперед, не останавливаясь.

Однако везение было не бесконечным. Из-под бетонной плиты, на которую только что наступил соседний с моим робот, вырвался белый хлыст скрученного в узкое торнадо воздуха. Этот белый ветер сверлом ввинтился в доспех, разделился на несколько потоков, за мгновения разрезая робота на куски. «Рой» лишился бойца, а наружу из-под лопнувшей плиты выбрался английский одаренный. Отброшенные стихией обломки робота вспыхнули фейерверком на высоте в двадцать метров.

Десяток пуль врезался в его покров раньше, чем британец успел утвердиться на ногах. Каждое попадание в защиту воздушника заставляло его пошатываться, сбивая концентрацию. Я видел, что на голове одаренного хватает потеков крови, и только это, наверное, не позволило ему сразу сориентироваться и пойти на прорыв к своим.

Покров держал тяжелые пули, сбивая их траекторию, но и сам воздушник не мог использовать мощные техники. Контузия при обстреле с кораблей да постоянные попытки роботов пристрелить врага мешали англичанину сосредоточиться.