— Что ж, значит, мы сделаем свою, — ответил я, шагая к своей супруге.

На столике, на который опиралась обеими руками Виктория, стояло маленькое зеркальце. В отражении я мог разглядеть кружева белья, подчеркивающего фигуру моей княгини.

— Мы можем нашить ее на своих роботов, — сообщила мне она, когда я приблизился достаточно. — Если ты все еще хочешь создавать искусственных людей.

Я положил ладони на ее бедра, и Виктория чуть подалась мне навстречу, прижимаясь плотнее. Выпрямившись, она прислонилась ко мне спиной, и мои руки сами скользнули вперед, спеша освободить молодую супругу от остатков одежды.

— Я подумаю об этом... — ответил я. — Завтра...

Наши губы встретились.

До кровати этой ночью мы добрались не сразу.

В назначенное время в мой кабинет вошел фельдъегерь. Пройдя через помещение, он вручил мне пакет, запечатанный гербом Русского царства. Никаких дополнительных меток, говорящих о секретности посланий, на нем не имелось.

— Благодарю, — кивнул я. — Подождете, пока я читаю?

— Да, князь.

Он занял свободное кресло, а я сломал печать и выудил из пакета доклад. На Балканы был послан отряд Головы, что меня уже ничуть не удивило. Если я правильно понимаю, это лучшее подразделение среди военных разведчиков.

Листая отчет, снабженный фотографиями с места, я успел подумать о том, что вообще-то ключники могли и не избавляться от своих лабораторий и непосредственно доктора Хайера. Ну, направили они своих киборгов в Британскую империю, ну и что с того? Мы и так с англичанами ведем войну, и Карл IX скупает не только оружие, но и отряды наемников по всей планете. Чем киборги были бы хуже, окажись они в этом списке?

Тем не менее разведчики облазили все вдоль и поперек. Лаборатория была на месте, она функционировала. Проникнуть внутрь у Головы с его людьми с ходу не получилось, а вот разговорить, предварительно сильно напоив одного из научных сотрудников, который вышел из лаборатории в свой законный выходной в ближайший городок, удалось.

Естественно, ничего толкового он не знал. Но уже из тех обрывков, что удалось добыть разведке, становилось ясно — эта лаборатория всего лишь прикрытие. То есть по бумагам все происходило именно здесь, а на деле оборудования под космический сплав тут в глаза не видели.

Проблема бы решилась разными уровнями допуска, если бы не одно но. Найденный в местном баре и накачанный спиртным по самые уши научный сотрудник возглавлял один из текущих проектов лаборатории. И потому был в достаточной степени информирован о происходящем вокруг. Да и некуда было прятать ни оборудование, ни киборгов.

Текущие исследования полностью были сосредоточены на создании искусственной кожи, которая смогла бы заменить человеческую при пересадках. И судя по словам этого «языка», об успехах говорить не приходилось. Так что единственная ниточка оборвалась.

Голова предпринял попытку проникнуть внутрь лаборатории, используя трофейный аппарат стелс, но и там ничего подозрительного не нашел. «Язык» не соврал — это действительно была другая лаборатория.

И вот теперь встает вопрос. Мы точно знаем, что письма доктора Хайера были подделкой. Означает ли это, что и покупка оборудования на его лабораторию — тоже фальшивка? Связан ли он реально с обществом ключников или его подставили изначально?

Понятно, что ключники знали заранее — лаборатория, которая купила оборудование, будет проверена. Но она окажется никак не связана с обществом. И поиски создателей киборгов зайдут в тупик.

— Спасибо, — убрав отчет обратно в пакет, я запечатал его и вручил фельдъегерю.

Он кивнул мне и, не прощаясь, покинул кабинет.

Наблюдение, которое я установил за доктором, ничего не дало. Возможно, пока что, а быть может, и вообще ни к чему не приведет. И, вполне вероятно, пока «Оракул» следит за доктором, общество ключников занимается своими делами по соседству.

На Балканском полуострове полно лабораторий, и оборудование могут использовать в любой из них. А вторжение Османской империи, которая уже залезла в Грецию и ведет бои против Рима, может уничтожить все следы. Случайное попадание ракеты, авария — списать под такой сценарий можно все что угодно.

Так, выходит, это я в подготовленный ключниками тупик зашел, или просто пока не всей информацией обладаю, и нужно копать еще?

Двадцать восьмое февраля наступило в свой срок. И этот день я встречал уже в воздухе.

Позади взлетающего самолета медленно розовело небо. Прекратившая свои безумные метели погода сжалилась над людьми, и впервые за последние дни я не наблюдал ни единого облачка. Практически всю зиму над Красноярском стояли нескончаемые тучи, а количество выпавшего снега наверняка могло бы тянуть на рекорд.

Завтра начнется календарная весна, и наступило время провести очередное подведение итогов. Рассчитанный на всю биологическую жизнь моего тела план постепенно претворялся в жизнь, кое-где даже с опережением сроков, но в основном — ровно так, как и планировалось.

Откинувшись на спинку кресла, я велел стюардессе подать кофе, после чего прикрыл глаза.

Предсказывать будущее я не умею, само собой. Однако точно так же, как можно утверждать, что упавшее с ветки яблоко достигнет земли, можно прогнозировать и постепенное нарастание скорости новых открытий. И в этом я до сих пор не слишком ошибся, хотя наличие того же интерфейса от Волкова, как и прочих технологий, о которых открыто не говорят, внесло некоторые поправки в мои планы.

Однако есть вещи, которые сейчас сделать невозможно. Либо пока что не существует технической возможности, либо человечество еще морально не готово к этим новшествам. Одно дело подарить миру наноботов, которые залечивают повреждения, и для создания которых все уже технически готово, оставалось лишь воспользоваться имеющимися возможностями. И совсем другое — запустить оцифровку сознания, которая перевернет мир. На здешней Земле я готов поставить собственную руку на отсечение — ни одна церковь не поддержит настолько резкое вмешательство в Божий замысел.

Я ведь предлагаю не просто закачать свою копию на жесткие диски, а постепенно совершить слияние с компьютерными хранилищами. Фактически обеспечив себе как минимум очень долгую жизнь даже после смерти биологического носителя. Это не делается по щелчку пальцев, однако со временем я к этому приду.

Вечная жизнь, никакого копирования, а непрерывное существование — это вызов любой церкви. А церковь может поднять на вилы любого, кто будет выступать против нее. И недооценивать влияние религии на здешнее человечество смертельно опасно в прямом смысле слова. Нет ничего страшнее, чем человек, решившийся на убийство из веры, что совершает доброе дело. Потому что ты никогда не догадаешься, что вот этот вот верный Слуга, которого ты знаешь с пеленок, назначил тебя Антихристом и пытается спасти твою душу, пока ты еще не раскрыл врата Ада.

Шагать нужно постепенно. Опыт прошлой жизни, когда мы действовали со всей возможной скоростью, не оглядываясь на реакцию социума, в этом мире я в своих планах учел. Тогда под наши открытия просто не успевали подстроиться, адаптироваться к меняющейся реальности, и вскоре люди перестали понимать, что и для чего мы делаем. Это недопонимание в конечном счете и стало причиной, почему все кончилось так, как кончилось.

Теперь я спешить не буду, чтобы не повторить той бойни, в которой погибло большинство наших единомышленников, готовившихся к переходу. Как это ни прискорбно, павшие послужили для нас живым щитом, и пока их ловили и убивали, мы успели стать сингулярами.

А здесь я такой один, и со всей моей магией не получится воевать против целого мира. Во всяком случае, не сейчас.

Отчасти именно поэтому я легендирую свои открытия, и подталкиваю того же Волкова думать самостоятельно. Чем естественнее выглядит процесс создания очередного изобретения, которое мы выпускаем, тем меньше подозрений оно вызовет, и тем ниже шанс, что меня решат умертвить за них.