Жидкий огонь разливается по моим венам от его тона. Он озорной и легкий, но в то же время требовательный, так, что я вся горю.

— Мы ведь закончили, да?

Его ухмылка заставляет мое сердце биться быстрее.

— Мы еще не закончили, маленькая королева.

Затем его большой палец рисует круг на экране, и мне приходится прикусить язык, чтобы сдержать крик, грозящий вырваться из меня при всплеске удовольствия, которое я получаю от вибратора. Блядь. Когда думаю, что справлюсь, я смотрю на него. О, блядь. Его выражение лица — чистый грех, полные губы разошлись, хитрые зеленые глаза смотрят на меня.

Я качаю головой. Он медленно кивает, уголки его рта кривятся в коварной ухмылке, которая предрекает мою гибель. Колтон качает головой в сторону, татуировка ворона растягивается, он зачарованно наблюдает за моими подавленными реакциями, а затем щелчком большого пальца меняет схему вибрации. Господи, я пытаюсь выдержать это, но не выдержу, не в силах противостоять тому, как хороша соблазнительная пытка моей киски.

Колтон наклоняется ко мне, когда я откидываю голову назад на сиденье, пытаясь заставить себя замолчать, пока я извиваюсь. Его горячее дыхание обдувает мое лицо, и он хватает меня за челюсть, не давая отвернуться, спрятаться от него.

— Тебе приятно, детка? — Произносит он прокуренным тоном, который ласкает мои губы. — Ты собираешься намазать свои трусики кремом для меня, маленькая королева? Мм, я бы хотел, чтобы вместо этого ты смачивала мой член. Ты можешь представить, что это мой язык гладит твой клитор, пока это не станет невыносимым.

— Черт, — задыхаюсь я.

Ничего не могу сделать, чтобы остановить тугую спираль экстаза, готовую разорваться в моем сердце. Я собираюсь кончить. Он заставит меня кончить на публике, принуждая к оргазму, хочу этого или нет.

Я дышу с придыханием, мои щеки порозовели, когда бедра задвигались от вибратора в трусиках. Я так близка. Покалывающие толчки распространяются по моей киске, пока я танцую на грани.

Затем вибрация снова исчезает, прежде чем я достигаю цели. У меня в горле застревает стон тревоги, и кто-то в двух рядах впереди нас оглядывается на нас. Черт бы его побрал.

Бросив взгляд на Колтона, я вскакиваю на ноги и бросаюсь вон из комнаты. Я не успеваю далеко уйти. Он преследует меня и затаскивает в нишу за статуей одного из основателей Торн-Пойнта, прижав меня к стене и обхватив рукой горло. Я все еще дезориентирована от того, что почти достигла оргазма, прежде чем отказал мне, а он вдыхает мои нуждающиеся звуки с наглой ухмылкой, которую мне хочется шлепнуть.

— Тебе нужно больше? — Я качаю головой, зажав рот. Он хихикает, облизывая мою щеку. — Так и думал.

Вибратор снова включается, интенсивные пульсации проходят по тонкой грани слишком много и недостаточно для моей сверхчувствительной, пульсирующей киски.

— Нет, — стону я. Затем, изнуряющим, разрушенным шепотом: — Пожалуйста.

— Скажи мне, как сильно ты хочешь кончить. Умоляй меня позволить тебе, маленькая лгунья — говорит он мне в губы.

— Нет.

Его хватка на моем горле ослабевает, и он снижает вибрацию до едва ощутимого уровня.

— Во что бы то ни стало, затяни это, соплячка.

Я извиваюсь, пытаясь сбросить давление, но это бесполезно. Он прижимает меня к себе без особых усилий, его рост и тонус мышц дают ему преимущество надо мной. Мои колени подгибаются, когда Колтон постепенно усиливает пульсацию, пока мои губы не разошлись.

— Вот так? — Он хмыкает. — Знаю, что ты хочешь кончить.

— Да. — Я вся горячая, моя грудь и киска горят — грудь от поражения, а клитор от того, что я вот-вот извергнусь. — Пожалуйста.

— Я тебя не слышу, — кричит он. — Громче.

Густо сглатываю. Мысль о том, что кто-то может услышать и застукать нас, только усиливает возбуждение, захлестывающее меня. Я слишком долго не отвечаю, и он снова отключает игрушку. Я чувствую, насколько мокрые мои трусики от того, как возбуждена.

— Пожалуйста, ты, гребаный мудак, — выталкиваю, мой голос становится все громче. — Мне нужно кончить.

Не успеваю я договорить, как вибратор снова включается, пульс сильный и постоянный, как и люблю. Я прижимаюсь к стене, а он поддерживает меня, носом касаясь челюсти, когда я достигаю забвения со слабым, рваным стоном, пульсирующее удовольствие поднимается вверх и прокатывается по моей сущности. Оргазм растягивается, интенсивный и вспыхивающий, как взорвавшаяся звезда за моими глазами.

— О боже, — хнычу я.

— Хорошо? — Он приникает ртом к моей шее.

Я вздрагиваю.

— Так чертовски хорошо.

Когда перевожу дыхание, я открываю глаза. Мое сердце трепещет от его пристального взгляда. Я перевожу взгляд на его рот. С грубым звуком он прижимается своим ртом к моему в гневном поцелуе, который поглощает. Я впускаю его в себя, стону, когда шпилька, пронзающая его язык, сталкивается с моим языком, поглаживая его. Колтон кусает мои губы и крепко сжимает мое горло, заставляя бедра сжиматься, пока я бьюсь об него. Когда мы расстаемся, мы оба задыхаемся.

Соблазнительный воздух Колтона исчез. Он смотрит на меня тяжелым взглядом, зеленые глаза сверкают гневом. Он меняет хватку, двигаясь вверх, чтобы схватить меня за челюсть. Я холодею всем телом, осознание снова нахлынуло на меня. Оно прогоняет затянувшееся возбуждение и желание еще одного поцелуя.

— Лучше бы ты не трахалась со мной, Куинн. Потому что мне было бы так хорошо с тобой.

14

КОЛТОН

Когда я отстраняюсь от поцелуя, подпитываемого моей яростью, и напоминаю ей о том, как сильно она облажалась, взгляд Куинн затуманен. Такой же, как был, когда она сосала мой член. Черт, мне нравится ее взгляд. Он более честный, чем та ложь, которую она бросает мне в лицо.

Несмотря на мои резкие слова, она смотрит на меня, ее губы приоткрыты, грудь вздымается от хриплого дыхания. Враг или нет, но она сногсшибательна, когда кончает. Без сомнения. Предупреждение Джуд не привязываться к моему активу эхом отдается в моей голове, затем быстро исчезает в фоновом шуме, уступая место желанию получить больше этого. Больше ее.

Затем ее красивые карие глаза закрываются. Куинн думает, что это скроет то, как сильно ее заводят мои игры? Нет.

Я азартный человек, и ставлю на то, что она мокрая. Мой взгляд блуждает по микропеременам в выражении ее лица, пока она изо всех сил пытается прийти в себя после оргазма, который я из нее выжал, а затем останавливается на почти заживших мозолях на моих пальцах, сжимающих ее челюсть. Стиснув зубы, я опускаю руку и засовываю телефон в задний карман.

— Пойдем, — бормочу я.

Мы выходим из алькова. Она обходит меня и направляется к туалетам, а не к выходу. Почесав челюсть, я следую за ней, чтобы убедиться, что она не попытается сбежать.

Я жду снаружи, скрестив руки. Через десять минут она выходит с зажатой челюстью и не смотрит на меня прямо.

— Разве мы не идем?

Я внимательно разглядываю ее, пока она не зажмурится, а потом хмыкаю. Схватив ее за руку, я веду ее обратно в ванную.

— Где мы... Эй. Колтон, эй! — Она издает разочарованный звук и сопротивляется, дергаясь от моей хватки за локоть. — Ты не можешь просто так пойти в женский...

Я скривил лицо.

— Разве я похож на парня, который ладит с правилами?

Мой взгляд окидывает комнату. Мусорное ведро у мраморной раковины. Взглянув на нее краем глаза, я понимаю, что прав. Ее рот напрягается, выдавая ее.

Делаю вид, что тянусь внутрь и беру скомканную пару нижнего белья, которую она бросила.

— Трусики. Как насчет этого? Сегодня мой счастливый день, — я вздергиваю брови и пропускаю влажный материал через пальцы. — Они промокли. Кто-то хорошо провел время.

— Ты придурок, — выдохнула она.

Хмыкаю со злобной ухмылкой, засовывая трусики в карман и направляя ее к выходу из комнаты.

— Могло быть и хуже. Я мог бы заставить тебя надеть их обратно и почувствовать доказательства того, что ты устроила милый беспорядок. Могу включить вибрацию и заставить тебя кончать снова и снова всю обратную дорогу, пока с тебя не потечет. Ты будешь вести себя тихо, или Леви и Айле придется слышать твои прерывистые стоны? — С каждым предложением я вхожу в нее, пока она не упирается спиной в стену. Моя грудь прижимается к ней. — Они довольно горячие, детка. Я могу потерять контроль, если услышу их снова. Мои друзья могли бы посмотреть, пока трахаю тебя на заднем сиденье.