— Молодец, организуй нам чаю и свободен!

Орлов постучал пальцами по столику.

— Значит, идём при двух пушкам и шести или восьми пулеметах да плюс наши — а говорил он нам про тысячу бойцов. Тут их не будет!

— Да хрен с ними, Николай Васильевич! — махнул рукой Франк. — Вы ж слышали, как атаман умеет рассказать сказки — заслушаешься. Дай бог, если наберется пять или шесть сотен да наши, которые стоят троих его, вот и справимся. Главное — Оловянную взять, потом уже легче будет, красные сами разбегутся.

— Так оно так, но отвыкли мы от нормальной дисциплины и хорошей планировки. Без разведки премся, в метель и морозину. Ладно, давайте по чайку и дальше играем — ехать ещё долго.

За полчаса сыграли партию, вскоре состав издал гудок и тронулся. Ехали со скоростью ниже обычной — дорога шла извилисто, огибая сопки.

Офицеры пели уже более веселые песни про любовь, Орлов и Франк лениво играли и попивали чай — сквознячки очень даже ощущались, жары особой не было. После часа пути поезд начал торможение. Дорога в этом месте изгибалась и Орлову в окно был смутно виден состав впереди — он был освещён, а ещё дальше на горизонте виднелись какие-то огни.

— Чего стали? — Франк поднялся, накинул шинель и пошёл в тамбур.

Орлов закурил, погасил керосинку и начал всматриваться в окно. Минут через пять его чуткое ухо уловило артиллерийский выстрел — он доносился как раз с того места, где виднелись огни переднего эшелона.

Песня и смешки затихли, в вагоне послышалось шуршание. Орлов встал, накинул шинель и пошёл в тамбур. Там стоял Франк и трое офицеров — открыв дверь, они всматривались. Дул сильный ветер.

— Морозу напустите, господа! — произнес Орлов. — Что там за выстрелы?

Франк и офицер не без труда захлопнули дверь.

— Похоже, стреляет головной поезд, они примерно в пяти верстах от нас.

— Судя по всему, Борзя совсем не пустая и там есть заслон, — констатировал Орлов — другого объяснения происходящему не было. — Пойдёмте, господа! — полковник замерз и пошёл обратно в купе.

Обстановка в вагоне стала более возбужденная.

— И что теперь делать? Вылезать на мороз и идти пешком пять верст? — спрашивал Франк.

— Будем ждать, — решил Орлов и распорядился выставить дозорных.

Пушки периодически ухали, но и по ним в ответ также били — Орлов ясно это различал.

— Откуда у красных здесь орудия взялись? — недоумевал он.

Вялая канонада слышалась ещё часа четыре. После этого послышался топот и подбежал один из дозорных с винтовкой и какой-то казак в тулупе.

— Господин полковник, — он тяжело дышал, — я от атамана!

— Что происходит? — все уставились на него.

— Путь на Борзю перекрыт бревнами, мешками и это залито водой. По нам открыли огонь из пушки. Господин атаман с рассветом пойдёт пешим порядком в атаку.

— А вы знаете, сколько там вообще красных? — удивился Орлов. — Где вы пойдёте, в снегу по колено? Погубите только людей.

— Так что передать Григорию Михайловичу, вы пойдёте? Ждать вас через час? — спросил казак.

Орлов и Франк переглянулись.

— План был другой. Передай-ка атаману, братец, что надо двигаться назад, на Даурию, проводить разведку как положено и потом снова двигаться поездом и санями, засветло!

— Не пойдёте, значит? — выдохнул казак. — Передам, ваше высокоблагородие! — он развернулся и пошёл в тамбур.

— Да, дисциплинка, — прокомментировал Франк, поскольку посыльный ни чести не отдал, ни разрешения уходить не спросил.

— Он что, предлагает нам идти сейчас пять верст по этим сопкам невесть куда и на кого? — Орлов был поражен этим. — Будем ждать утра. Где его хвалёные дозоры?

— Отсыпаются после пьянки, небось, — засмеялся Франк.

Выстрелы из пушек раздавались каждые семь-восемь минут, через час — в два раза реже. Через три часа после предыдущего визита пришёл ещё посыльный, другой казак, явный полуазиат.

— Господин атаман атаковал станцию, но нас встретили плотным ружейным огнем. Семеро убитых у нас и два десятка ранены, — лицо его раскраснелось от мороза и ветра.

Орлов развёл руками и посмотрел на Франка.

— А чего вы ждали? Что решил атаман?

— Атаман приказал отступать задним ходом на Даурию, — с небольшим акцентом сказал казак.

— Георгий Людвигович, распорядитесь, — попросил Орлов.

«Вот ясно же было, что это чистая авантюра — будь у него мало-мальски боеспособные силы, он бы нас не звал на подмогу. Нашими руками хотел жар из огня загребать, атаман!» — раздумывал он.

Через пять минут поезд начал движение задним ходом. До Даурии ползли почти два часа, возле станции стали, самочинно переключили стрелку и свернули на боковой путь, ведущий к разворотной стрелке. Орлов велел или найти Вороткина, или самим быть готовым организовать разворот паровоза — это ещё заняло час, как раз на станцию доехал поезд Семенова.

«Надо бы объясниться — с таким подходом он и Даурию сдаст красным», — решил Орлов.

Он взял четверых вооруженных офицеров и пошёл на перрон, оставив за старшего Франка.

Поезд атамана заполз на первый путь. Обойдя его сзади, Орлов увидел атамана в расстегнутом тулупе и несколько разных военных возле здания вокзала — атаман активно жестикулировал.

— Идемте, — кивнул он своим людям. — В оба глядите!

Атаман скоро его заметил.

— Господин полковник! — на его лице было недовольство. — А что же вы нас не поддержали, когда мы в атаку пошли? — люди атамана тоже вытрещились на них.

— Григорий Михайлович, по такой погоде, ночью да среди сопок — это гарантия гибели, — усмехнулся Орлов. — Вы говорили, что станция пуста. Откуда там артиллерия?

— Да какая разница? — громко сказал атаман и ладонью хлопнул себя по бедру. — Видишь врага — вперед, в атаку!

Орлов посмотрел, что люди атамана такой его энтузиазм не разделяли, судя по лицам.

— Я и мой отряд так не воюем, — заявил полковник. — Мы не для того поднялись на святую борьбу с большевизмом, чтобы сгинуть без пользы для дела. Какими вы атаковали силами? — не терпящим возражения тоном спросил он.

— Две роты стали в цепь и пошли вперед, до города было меньше версты, виднелись дома, — атаман оглядел своих, те начали кивать.

— Сколько было красных?

— Не знаю. Но по нам дали из пулеметов и винтовок, плотно. Я велел отступать, — уже менее пафосно произнес Семенов, застегивая тулуп.

— Так дела не будет! Такие атаки не приведут к успеху. Красные уже поняли вашу тактику здесь и готовы к ней! — попытался втолковать Орлов.

— Господин полковник, что вы хотите сказать? — Семенов вперился в него немигающим взглядом.

— Я возьму на себя общее командование операцией и подготовкой к новой атаке! — ответил полковник.

— Что? И слышать ничего не хочу. Мы так с вами не поладим!

— Господин атаман, вы положите и своих людей, и моих тоже!

— Зато я не трус! — прорычал атаман.

— Что вы хотите сказать? — нахмурился Орлов, ощущая накатывающий гнев. — Не стоит бросаться такими словами!

— Если вы не готовы к борьбе, я вас здесь не держу, полковник! Обойдемся своими силами и сами погоним красных!

— Вот значит как? Поверьте, я не трус, — сжал кулак Орлов, — но я и мои люди не будут подыхать ради ваших авантюр!

— Я вас больше не задерживаю, полковник! Скатертью дорога — вся слава достанется нам! Да, ребятки?

Семеновцы неуверенно загудели.

— Честь имею, господин атаман! — Орлов кивнул своим людям, они развернулись и пошли к поезду.

«С таким дуболомом никакой каши не сваришь. Закончится это всё тем, что красные выпнут его обрано в Китай и все его воинство разбежится, не успев проспаться от очередной пьянки».

Паровоз развернули и через сорок минут двинулись обратно на Харбин.

После полудня из штаба пограничного округа прибыл курьер с документами на подпись — у Виктора это дело заняло полтора часа. В это время ему позвонили из штаба генерала Плешкова касательно встречи вице-адмирала — разной служебной информации вообще стекалось много, и он постоянно анализировал её.