Квадраты холста, оставленные четыре ночи назад, высохли. Иен изучал разноцветные изображения, которые перенес с тела Тесс. Возможно, он надеялся, что они каким-то образом откроют секрет, что ему нужно делать дальше. Что-то впечатляющее. Что-то важное. Но к нему ничего не приходило. Идеи, которые раньше крутились в голове так быстро, что он едва мог их уловить, нигде не отыскивались. Он потерял свою индивидуальность и ничего не мог поделать.

Иен поднес альбом к окну и пролистал. Страницу за страницей легких набросков, так же тщательно прорисованных, как на гравюрах Дюрера: глаза Рен, рот Тесс; согнутые ручки Рен, босая ступня Тесс; жесткая щетка для волос Тесс, шелковистый хохолок Рен; кроссовка, ботильон. Иен отбросил альбом в сторону. Он должен ударить трафаретом по самому большому зданию, которое сможет найти, и создать что-то, что имело для него смысл. Кошку-монстра, из разинутой пасти которой, как мыши, падают все люди мира. Дерево, кишащее искривленными животными, ищущими последние продовольственные ресурсы мира.

А эти образы были не чем иным, как отрыгнутым дерьмом.

Внизу с грохотом распахнулась входная дверь, и раздался женский крик:

— Иен! Иен, ты здесь?

Он поспешил из студии.

Внизу лестницы стояла обезумевшая Келли Винчестер.

— Рен! Она пропала!

Иен ворвался в хижину, его сердце выскакивало из груди. Гнездо Рен стояло пустым, если не считать розового одеяльца. Иен покрылся холодным потом.

Вслед за ним в дверь ворвалась Келли.

— Я поднялась наверх всего на несколько минут! Она спала!

Иен схватил радионяню.

— Вы взяли это с собой, когда поднялись наверх? Вы что-нибудь слышали?

— Нет! — воскликнула Келли. — Нет, я даже не подумала об этом. Почему я не подумала?

— А как насчет машины? Вы слышали снаружи шум мотора?

— Нет. Ничего такого.

Он проверил входную дверь.

— Заперто. А как насчет задней двери? Она заперта?

— Не знаю. Не могу вспомнить. Я… — Келли прижала ладони к вискам. — Я… Нет. Когда я побежала за вами, дверь не была заперта. Я не запирала ее после ухода Тесс. Я должна была запереть!

— Как долго вы были наверху?

— Я не… Может, пять минут? Десять? Нельзя было ее оставлять одну!

— Вы слышали что-нибудь необычное? Видели что-нибудь?

— Нет, ничего. Здесь сегодня были только Ава и Тесс, а больше никого. Перед уходом Тесс приготовила бутылочку. Я дала ее Рен, и она заснула. Некоторое время я держала ее. — Келли заплакала. — Она такая милая. Лежала тихо на руках. Эти маленькие пальчики… Я положила ее, чтобы распаковать вещи.

Иен вспомнил обо всех неприятностях, которые случались с ним в детстве. Уворачиваться от кулаков отца. Убегать от полиции. Даже смерть Бьянки. Но никогда еще его так не парализовывал страх.

— Позвоните Фредди Дэвису и шерифу графства. Оставайтесь здесь. — Он стиснул зубы. — Я поеду за вашим мужем.

— Нет! — схватила его за руку Келли. — Нет, Иен. Брэд никогда бы не сделал ничего подобного. Никогда!

— Черта с два! У него с самого начала Тэсс была под прицелом.

— Это просто его эго. — Келли вытерла рукавом нос. — Вы должны мне верить. Брэд может вести себя, как идиот, но не станет похищать ребенка. Если вы будете тратить время на него, тот, кто это сделал, уйдет еще дальше. — Она сунула ему ключи. — Возьмите мою машину. Я позвоню Фредди и шерифу. Идите!

Укравший Рен человек мог очутиться уже далеко отсюда, но ничего не предпринимать казалось немыслимым. Иен выбежал на улицу, но остановился, не дойдя до машины Келли. Нужно подумать. Отбросить кошмарные образы Рен, такой крошечной, брошенной на пол в чужой машине, без одеяла. Он не поверил Келли, убежденной в невиновности Брэда, но что, если она права?

Дождь оставил грязные лужи на жалком подобии подъездной дорожки. Келли сказала, что не слышала машину, но могла пропустить ее. Если он выедет на ее машине, то проедет поверх любых следов от шин, которые могли остаться. Иен включил фонарик мобильного телефона и провел лучом по земле. Он мог не иметь понятия о следах машин, но знал чертовски много об отпечатках, трафаретах и образцах.

Было легко совместить протектор шин Келли с одним набором следов. Иен обвел фонариком вокруг, пока не нашел другой след шин. От машины Тесс или похитителей? Он присмотрелся и увидел множество отпечатков подошв, но никаких других следов от протектора. Сюда приехали только две машины — Келли и Тесс. Кто-то мог оставить машину на дороге.

Чем дольше он стоял здесь, играя в детектива, тем дальше мог уйти похититель. Ужасающие образы орущей Рен… покинутой… замерзшей… заполонили мозг Иена. Он снова сосредоточился на следах в грязи: Тесс, его собственных, Келли. Она сказала, что Ава была здесь, так что ее отпечатки, вероятно, тоже были где-то в этом мессиве.

Пот пропитал футболку, начали дрожать руки. Жизнь словно перешла в замедленное движение. Сосредоточься! След — не более чем трафарет, а трафареты были кровью его жизни. Присмотрись.

Следы вели к задней двери хижины. Следы уходили в сторону. Разобрать их все невозможно. Он должен. Это только формы и очертания. Привычная часть его мира.

Иен рассортировал их в уме. Каталогизировал. Легче всего было найти его большой отпечаток обуви. Рядом с машиной Келли он заметил ромбовидный протектор и отпечаток плоской подошвы, каждый из которых был достаточно маленьким, чтобы напоминать женскую обувь. Келли и Ава. Он присел, чтобы рассмотреть четвертую пару следов. Эти были немного длиннее двух других и уже, с вафельным рисунком на пятке, но без видимого подъема. Он достаточно рисовал ступни Тесс, чтобы понять, что у нее высокий подъем, но означало ли это, что у нее такие же кроссовки?

Иен запустил в волосы пятерню. Моргнул, чтобы прояснить зрение. А потом он увидел это.

Пятый след.

Иен осмотрел отпечаток. Заметил парный к нему.

Вон там.

И здесь.

Обвел фонариком по широкой дуге по периметру грязной местности. Вон там. И еще.

Следуя интуиции, направился в лес.

Кусты цеплялись за джинсы, по голым рукам хлестали мокрые ветки. Он не подумал взять куртку, и было холодно. Слишком холодно для уязвимого младенца. Иен отыскал еще следы. Взошла луна, но она не давала достаточно света, чтобы проникнуть под полог леса. Сколько заряда осталось в телефоне? Если он разрядится, то света вообще не будет.

Дыхание отдавалось в ушах. Иен перестал искать следы и побежал. Если он ошибся…

На вершине гребня его приближение услышали собаки и подняли свирепый лай. Входная дверь распахнулась, и на фоне света, направив винтовку, появился Пол Элдридж.

— Кто там?

— Это Иен Норт.

Ворота были заперты. Иен перепрыгнул через них, порезав руку.

— Бак! Дик! — отозвал собак Пол. Они зарычали наИена, но не стали нападать.

Иен быстро и широким шагом прошел по неровной поверхности, образы этих маленьких отпечатков кроссовок горели в его памяти.

— Где Илай?

— Илай? Он в своей комнате. В чем дело?

Если Иен неправ, он зря потратил время, которое уже не вернуть, но если он прав…

— Мне нужно его увидеть.

Пол, явно смущенный, отступил от двери, чтобы впустить его.

Ребекка, свернувшись калачиком, сидела на кушетке в грязной ночной рубашке, жирные волосы падали ей на лицо. Она посмотрела наИена пустыми глазами, когда ее муж исчез через занавешенный дверной проем, зовя сына.

— Илай!

Через несколько секунд Пол прорвался через занавеску.

— Его здесь нет! В чем дело? Где мой сын?

Иен уперся окровавленной рукой в дверной косяк.

— У Илая моя дочь.

— Малышка? О чем ты, черт возьми, говоришь? Зачем ему ребенок?

— Потом. А пока мы должны его найти.

Иен схватил один из фонарей, которые они держали у двери, и выбежал наружу.

Собаки зарычали, но не стали нападать. Иен побежал к хозяйственным постройкам, остановился у грузовика Пола и дернул дверь водительской двери. Внутри никого не было.