— То есть, меня могут просто отпустить? — решила все-таки уточнить.

— Я бы отпустил. Мне кажется, ты очень ценна в этой войне. Но не мне одному решать. — ответил он. И, затолкав мне в рот кляп, связал руки длинной верёвкой. После чего потащил вперёд в самое пекло жары. Не забыв моё маг-хобо повесить на плечо. Внимательный какой. Чужие вещи не бросил и себе не присвоил. Ещё и палантин заботливо накинул на меня. Хм. Надеюсь, я не под его чарами и с минуты на минуту не стану крахом.

Не помешало бы еще понимать, чего такого он во мне насмотрелся, что ведет аж к самому верховному. Спросить я не успела, а сейчас мешал кляп во рту, который он так быстро затолкал. Меня распирало любопытство. Очень некомфортно находиться в полном неведении. Никогда раньше я не слышала, чтобы встретивший джина прожил дольше суток. Грубо говоря.

Насколько я знала, джины сразу же выпивали своих жертв. Исключением было, если он сыт. Тогда он уводил жертву в свое селение и выпивал там сам или же делился с соплеменниками. Еще я знала, что джины те еще извращенцы. Не убивали они своих жертв, только если в приоритете у них был секс с выбранным объектом. И такое случалось. Но в основном они предпочитали себе подобных. Какие-то особые вибрации и особенности их природы, чего не мог дать ни один другой представитель из множества рас.

Шли мы долго. И сколько ещё предстояло идти понятно не было. Я ведь не знала, в какой конкретно лагерь он меня ведет. Джин был молчалив, а у меня во рту мокрая тряпка. Мокрая от слюны. Мышцы на лице ныли, губы пекли. Солнце, казалось, обжигало до самых костей. Колючий песок забивался в ботинки и под одежду. Хотелось есть и присесть на отдых. Но говорить, когда джин доставал кляп и давал попить, я не рисовала. Мало ли, вдруг воды больше не даст. Воровкам ныть и жаловаться негоже. Поэтому я благоразумно помалкивала.

«Воровка должна быть гибкой, а именно, подстроится под любую ситуацию и выжить любой ценой. Любой! — кричала учитель Зацылла, гневно швыряя в нас всем, что попадалось под руку, — Мертвая воровка! Пользы не принесёт!». Да, сейчас мне очень не хватало ее командного голоса. Подбадривала исключительно надежда на то, что возможно то, что я попала в плен к джину, не конец, а начало. Чего только… Самой смешно становилось, от такой наивности.

Когда солнце село, идти стало гораздо проще. По ночам в пустыне бывало прохладно, даже холодно. Сейчас была комфортная для тела прохлада. А впереди, кажется, замаячили огни. Судя по всему, это их лагерь. Ещё примерно час, и мы будем на месте. Интересно, мне дадут отдохнуть, если оставят в живых или сразу прогонят за ненадобностью. Как он там сказал, для того, чтобы сыграть важную роль. Выглядело, конечно, глупо и комично. Но что я могу понимать, верно?

По мере приближения к логову джинов, мне все больше становилось не по себе. И моя невосприимчивость к силе азгар, уже не казалась мне чем-то особенным. Хотелось стать обычным человеком, на которого не возлагают никаких надежд, посылая на верную смерть. Чем я только думала, поступая в школу воровок. Детский ум считал это чем-то крутым и значимым. Да еще и мадам Манром воспевала о том, как это важно и престижно. Так оно и было, если не брать в расчет того момента, что чаще всего воровки не возвращались со своих заданий. Странно, что на смертях особого внимания никто не акцентировал.

Подумав об этом, я вдруг осознала, что как только оказалась за пределами оазиса, картинка мира в целом стала словно как-то иначе видеться. Многие вещи, которые я воспринимала как данность, будучи в Этиме, сейчас выглядели абсурдно и неправильно. Да и мои собственные ощущения неуловимо изменились. Я словно бы задышала уверенней. Полной грудью. Так, если бы на меня всю мою жизнь что-то незримо давило. Чем дальше я удалялась от защитного купола, тем сильнее возрастало во мне ощущение свободы. Свободы от чего? Почему я чувствовала это так явно.

Чем ближе мы подходили к лагерю, тем больше я удивлялась. Потому как подробную карту Шанкара знала на зубок. Нарисую с закрытыми глазами. Может не детально, но все же. И здесь определённо должно было быть крохотное озерцо, а сейчас его не было. Лишь густо расставленные по кругу арды. Это означало одно. Ситуация в нашем мире продолжает ухудшаться с геометрической прогрессией.

Ард пустынное жильё джинов. Представлял собой небольшие кибитки на колёсах. Внутри они имеют вполне себе полноценную комнату. Иногда даже две. Дверь, окна, печь для приготовления еды и обогрева. Арды обтягивают плотной кожей животных, раскрашивая ее в пестрые цвета. Рисуя незамысловатые рисунки, а то и целые картины. Кожа позволяет сохранять тепло ночью и прохладу днём. Прекрасно защищает от дождя и ветра. Хотя сейчас на Шанкаре дождь бывает только в оазисе. В пустыне такой роскоши не случалось уже очень давно.

В центре лагеря горел довольно высокий, яркий костёр. Вокруг кучками расположились джины. Играя на странных музыкальных инструментах, что-то напевая без слов. Их женщины, обряженные во множество гремящих бус, светлые широкие юбки и разноцветные топы с широкими рукавами, танцевали вокруг. Атмосфера была нереальной. Из головы как-то разом исчезли образы злодеев. Хотя не стоит забывать, что джины убивают народ и нередко. Это вполне естественная часть их жизни. Так же как для нас пить и есть. Они могут довольно продолжительное время обходиться без поглощения душ, но не на постоянной основе. Джин не пьющий души, был обречен перейти в пограничное состояние. Превращаясь в подобие крахов. С той разницей, что они не слепли полностью и обладали остатками разума.

Раньше, до войны и прихода азгар. Джины не зверствовали так как сейчас. Убивали, но не часто и исключительно отбросов. Недостойных, по их мнению жизни. Таких, как педофилы или маньяки. Преступники, садисты и проститутки. И тут я, пожалуй, даже была согласна. Но сейчас ситуация изменилась и их жертвой становился каждый, кто оставался одиноким путником в пустыне. Как я, например, только я то до сих пор жива. Но это под большим вопросом.

Тут я споткнулась о собственные мысли. А реально ли вообще, то, что мне могут сохранить жизнь. Ведь я по какой-то причине все еще не крах. Да и не было похоже, что джин хотел просто так меня убить. Он собирался сначала заглянуть в мой разум. Для чего? Из любопытства? Не встречал до этого людей? Вряд ли это так. Живут они значительно дольше нас. И сразу же в мозгу кольнуло очевидное: раньше они всех без разбора не выпивали. Было же такое? Было. Что если это не изменилось, а нам внушали сказки пострашней. Для чего уже другой вопрос.

Как он узнал, кто я такая, ведь о воровках за пределами оазиса не знают. Допустим, что увидел моё прошлое. Вероятнее всего, они это умеют. Ведь будущее то они способны видеть. Так кто сказал, что прошлое от них сокрыто. Столько вопросов и ни одного внятного, не то, что ответа, даже предположения.

В памяти как нельзя кстати, всплыли слова пророчицы. От этого стало совсем уж тревожно. Она сказала, что первый, кого я встречу в пустыне, раскроет мне истину. Но что-то до сих пор ничего такого не произошло. Джин и слова не проронил. Притащил меня в свое логово, кляп в рот затолкал, связал. Ничего не объясняет, что меня ожидает непонятно. И главное, смогу ли выкрутиться вдруг чего. Ведёт он себя на первый взгляд не враждебно.

Пока мы шли мимо костра и веселящихся джинов, я нервно озиралась. Они вроде бы продолжали гомонить и развлекаться, но очень цепко провожали меня взглядами. У всех без исключения была заинтересованность, но никто так ни о чем и не спросил моего пленителя. Интересно, кто этот джин. Видно, что он отличается ото всех тех, кто у костра. Их иерархия не совсем понятна. Есть верховный, и на этом мои познания заканчиваются. Дальше все туманно. Конечно, существует масса предположений, но я в них даже не вникала.

Мне было боязно находиться в таком количестве джинов. Да так, что аж волоски на руках встали дыбом. Странный диссонанс. Ничего не скажешь. Тут тебе, пожалуйста, атмосфера добродушия с праздником. А следом отрезвляющий холодок и напряжение. Сложно все с ними, с этими джинами. И разбираться, честно говоря, желания нет.