— Глянь. — Первый указал куда-то дальше налево от дороги.
Там, вниз по течению реки, можно было заметить тонкий столб черного дыма и рядом еще несколько. Похоже, что поселение. Это где-то в паре километров от нас.
— Ну что, Первый, готов к первому контакту? — в штуку спросил я.
— Так первый у нас уже был. Вот… — он показал разорванный рукав рубашки со следами запекшейся крови.
Чего мы вообще хотим от аборигенов? Во-первых, еду. Мы с собой взяли некоторое количество драгоценных камней, плюс двойную порцию денег, которую нашли у зубастого сталкера. Надо постараться выменять это на какую-нибудь долго хранящуюся пищу. Во-вторых, было бы неплохо узнать хотя бы основы языка аборигенов.
К источникам дыма мы направились по лесу вдоль дороги. Этакое стелс-перемещение. Медленно, но зато надежно. Путь занял минут тридцать-сорок. Шли не спеша, чтобы были силы на случай драки. Вскоре нам стало попадаться все больше признаков близости поселения. Речь, конечно, не о мусоре. Думаю, местные гораздо бережнее относятся к своим вещам и вряд ли после пикника выбрасывают пустые бутылки. Однако мы уже не первый день бродим по лесам этого мира. Глаз быстро цепляется за все, что выбивается из привычной картины. Вот рубили деревья, вот почти все ягоды с кустов кто-то собрал, валежника заметно меньше стало, появились мелкие тропки. Лес все еще дикий, но хоженый.
Наконец мы заметили поселение. За изгибом реки, прямо на ее берегу стояла небольшая деревенька, окруженная невысоким валом и плетеным забором. Думаю, частокол местные нормально не могли поставить из-за кривизны стволов и ветвей местных деревьев. Приходилось сплетать заборы из нескольких слоев гибкого кустарника. Поверху торчал ряд острых веток и сухая лоза с шипами. Типа колючая проволока. Из-за забора едва были видны крыши небольших одноэтажных домов. Сверху их покрывали солома и сухой камыш. Эко-поселение, однако. Далеко же ушли местные от своих древних предков с их каменными громадами, магическими стражами и богатыми хоромами.
— Чет не нравится мне тут… — шепнул Первый, пока мы из леса наблюдали за поселением. — Тихо слишком. Вон, ворота открыты, но рядом никто не ходит.
Деревня и правда была подозрительно тихой. Ни блеяния скота, ни гомона аборигенов. Может, тут побывал стремный сгорбленный жрец и что-то нехорошее наколдовал? Везет же нам… Как ни найдем местных, а они уже кем-то отмудоханы.
— Посмотрим поближе или снова опция «Ну нахер»? — спросил я.
— Да давай глянем. По стелсу зайдем, осмотримся и потихоньку уползем. Может, что полезное там осталось.
— Звучит как план.
И мы принялись воплощать его в жизнь. Сначала я, а потом Первый вышли из леса и, оглядываясь, направились к воротам деревеньки. Там нас ждал первый абориген. Он был мертв. Невысокий, довольно худой мужчина, одетый в серо-зеленые тона, лежал ничком. Под головой уже подсыхала лужа крови. Кто-то разбил ему голову.
Вся деревня фактически состояла из одной круглой площади. Ни камней, ни асфальта, ни мрамора. Просто вытоптанная земля. Думаю, что после сильных дождей здесь все превращается в адскую грязюку. По периметру круглой площади располагались дома, огороды, хозяйственные постройки, а также навесы с лодками. Похоже местные кормились больше от реки, чем от землицы. А теперь сами станут питательным субстратом для почвы родного мира.
— Какра-какра! — хипро кричал вороно-стервятник, созывая товарищей на обед.
Он клевал труп старухи, схватившейся в последний момент за невысокую изгородь забора. Так она и осталась немного лежать, немного висеть. Коричневое, мешковатое платье из грубой ткани на спине пропитала кровь. Несколько десятков рубящих ран по спине, плечам и шее. Я, конечно, не судмедэксперт, но ее прибил не зверь, а некто более цивилизованный. Не противоречит ли зарубанее старух в спину понятию цивилизация? Это уже вопрос философский, а нам тут не до высоких материй сейчас.
В деревне было тихо, если не считать карканья крылатых падальщиков. Загончики для скота пусты. Части лодок тоже нет. У ворот много следов. Думается, налетчики ушли. Несколько домишек догорали. Именно этот дым мы заметили.
— Тссс…
Я призвал к тишине, пытаясь уловить звуки, выбивающиеся из общего фона дикой природы. Что-то интересное вроде послышалось. Жестом поманил Первого за собой и направился вдоль левой части круглой улицы. Десять шагов, а потом снова слушаем. Да. Есть! Звук был опознан как крик или стон. Раненые? Налетчики не всех добили? Возможно. Мы аккуратно сняли рюкзаки, спрятали их в ближайшем огородике и крадучись продолжали путь, выставив копья. Ага. Вот тот сарай для лодок. Там кто-то был. Сарай представлял из себя достаточно высокое по местным меркам здание. Плетеные стены, крыша, устланная камышом. Жить в таком месте холодновато, но вот укрыть от дождя лодки и сено самое то. Мы подошли к воротам с двух сторон. Внутри уже отчетливо слышали голоса и… Очень знакомые звуки. Мужские грубые голоса, смешки, женские стоны и всхлипы. Значит кто-то из налетчиков остался поразвлечься.
Внутрь мы зашли синхронно, обнаружив там ожидаемое действо. Четверо невысоких мужчин стояли вокруг пятого, который со спущенными портками навис над практически полностью голой женщиной с разбитым лицом. Налетчики сразу нас не заметили. Они были вооружены, но не скажу, что особенно грозно. Короткие копья с кривоватыми древками, дубины, топорики, у одного за поясом висел грубый, тяжелый тесак.
Были ли у нас причины убивать этих людей? Отомстить за поруганную честь незнакомки? Мы что, межмировая полиция нравов? Но с другой стороны, а были ли у нас причины их не убивать? Все решило одно мгновение. Самый левый абориген заметил наше присутствие. Он резко обернулся, поднимая короткое копьецо для броска. Правую сторону лица местного жителя занимало уродливое родимое пятно, а черты лица казались перекошены.
Мое копье было уже давно направлено в сторону аборигена. Прежде, чем тот метнул дротик, я уколол его в горло. Тут же выдернул оружие из раны и отвесил со всей дури пинка другому ближайшему аборигену. Роста в нем было сантиметров сто сорок. Мой удар пришелся в бок. Абориген потерял равновесие. Рука, только что тянувшаяся к тесаку, дернулась, хватаясь за плечо товарища, которого в солнечное сплетение заколол Первый. Еще пинок в живот моему «клиенту». Самый левый уже затихает, а я колю пятого, который пытался натянуть штаны. Гад подался назад и удар оказался не опасным. Однако кровь хлещет на обнаженное, покрытое ссадинами тело жертвы. Удар пришелся в район ключицы. Колю снова, а тот дергается, как уж на сковородке. Заливисто визжит, путаясь в своих же портках. Укол, еще и еще. Как же трудно бывает убить человека, когда он сопротивляется. Отвлекаюсь, чтобы еще разок пнуть в живот мужика с тесаком. Окровавленный насильник тем временем подается в сторону, запинается о лодку, падает в нее подвывая и дрыгая ногами, будто в припадке. Подхожу ближе, перед этим пнув еще раз другого, чтобы не думал вставать. Упавшего в лодку, наконец, удается добить несколькими уколами в шею и живот. Первый своих двоих тоже прикончил. Остается один, которого я отпинал. Приглядываюсь… Левый глаз у него косит, заячья губа от самого носа, между жидких волос красная, воспаленная кожа и белые струпья. Низкий рост плюс куча болячек. Что поделать. Рос и жил человек в экологии постапокалипсиса. Лазерный взгляд и управление металлом мутанты получают только в больных фантазиях малообразованных художников Marvel. Реальные суперсилы мутантов это рахит, злокачественные опухоли, бесплодие и врождённые дефекты.
— Это почему я раньше такой злой был? Потому что у меня велосипеда не было. — произнес я, отводят копье для укола. — У меня его до сих пор нет. Я злой.
Один точный удар в горло оборвал жизнь очередного аборигена. Мы вышли на улицу, обнаружив там еще восьмерых налетчиков, привлеченных звуками борьбы. Все вооружены и готовы к бою. Однако волнения я почти не испытывал. Напротив, я вдруг очень недобро рассмеялся, поглядывая на местных. Эти убогие не были воинами, как отряд сталкеров. Просто набег деревенских на своих соседей. Рыбный промысел не поделили или какая-нибудь кровная месть. После консервного рыцаря, шавкодранок и циклопа, после гниения заживо и прикосновения смерти, толпа мутантов с дротиками меня совершенно не пугала. Два человека из другого мира с одинаковыми окровавленными копьями, стояли и смеялись в лица новых врагов.
