— Если поймете, что ресурсов в округе нет, то возвращайтесь обратно. — произнес Третий. — И не забывайте оставлять метки, чтобы найти дорогу до руин.

— Братан, мы тоже об этом всем догадались. — усмехнулся Первый. — Не слишком усердствуй в исследованиях куклы. А то вдруг она активируется в процессе и что-нибудь прищемишь между деталями. Намотает, как на токарный станок. Не факт, что медблок умеет восстанавливать оторванные части тела.

— Завидуйте молча. — ответил Третий. — Вам-то в ближайшие дни светит только компания шавкодранок и прочей лесной нечисти. В общем… Бывайте и не пропадайте. — он пожал на руки. — Буду следить за количеством лечебных зарядов и восполнять по мере надобности. Но учтите, что по ночам я сплю. Старайтесь помирать днем.

— Хорошо. Ты тут тоже осторожнее. В руинах могут скрываться опасности.

Попрощавшись, мы направились в сторону леса, с копьями наперевес и рюкзаками за спиной. Попробуем направление где мы первый раз видели группу сталкеров. Да начнется путешествие!

Ходьба по густому лесу без тропы — удовольствие довольно сомнительное. Это не веселая, спокойная прогулка, а ежеминутное преодоление препятствий. Буреломы, кустарник, заболоченные участки — полный набор развлечений для нас двоих. Мелкая, назойливая мошка постоянно пыталась сесть на руки или лицо. Мы все дальше отходили от уже привычных руин, пробираясь меж кривых, больных деревьев. Каждые тридцать-сорок метров оставляли на заметном месте зарубку, указывающую на направление, откуда мы пришли. Опасений, что незваные гости по ним выйдут к руинам, у нас не было. Думаю, голем с ними разберется. Еще одним ориентиром для нас была четырехконечная станция посреди неба. Она свое положение не меняет и хорошо подходит для определения направления. Однако с зарубками будет надежнее, а искусственный спутник часто скрыт за переплетениями кривых ветвей древесных крон.

Где-то спустя три часа пешего перехода лес вокруг начал меняться. Деревья стали чуть выше и не такими уродливыми. Места здесь были посуше. Что если под руинами есть поврежденный древний водопровод, который заболачивает все вокруг? Вполне возможно.

Мы шли неспешно и заодно собирали попадавшиеся по пути съедобные темно-фиолетовые ягоды, слегка кислые, но вполне приятные на вкус. Особенно, когда несколько дней твой рацион составляло хреново приготовленное на костре мясо диких монстров. Кстати, о монстрах. За три часа мы лишь разок встретились с чем-то живым, но оно предпочло с нами не пересекаться. Пошуршало где-то метрах в ста и ломанулось прочь. На четвертом часу пути услышали отдаленные голоса шавкодранок, но существа не спешили нас атаковать. Атаковали они ближе к вечеру, когда лес уже начал накрывать сумрак. Однако мы уже хорошо знали особенности поведения данных тварей. Кроме того, у нас были копья. Получив несколько легких ранений, твари отступили.

— Кажется, мы начинаем осваиваться. — после зевоты произнес Первый.

— Посмотрим что будет дальше. Особенно когда доберемся до местной цивилизации.

Первая ночевка в лесу большого удовольствия не доставила. Уже слишком привыкли к уютным, теплым покоям мага с диванами, музычкой и мягким освещением. В качестве кроватей мы использовали настил из веток, который накрыли тканью, прихваченной в руинах. То были занавески из спальни мага. Другим куском такой же ткани укрылись. Вместо подушек рюкзаки. Спали по очереди и, мягко говоря, хреново. Несмотря на куртки было довольно прохладно. За пару часов сна сырость вытягивала из тела все тепло.

— Знаешь, все больше завидую Третьему. — произнес я холодным ранним утром, когда начал накрапывать мелкий дождик.

— В следующий раз можно попробовать жечь костер. Но тогда придется для него собирать дрова.

На вторые сутки похода мы вышли к небольшой речке, в которой набрали металлическую флягу воды. Сначала даже думали идти вдоль русла, но рельеф дальше начинался совсем ноголомный. Овраги, завалы старых деревьев, густой кустарник. В слегка мутной речной воде плавали мелкие зеленые чешуйки водорослей. На том бережку послышался плеск. В воду прыгнула какая-то животина размером примерно с крупную лягушку.

Воду, которую мы набрали в реке, надо будет вечером вскипятить над костром. Где-то в районе полудня мы набрели на широкую просеку, оказавшуюся древней дорогой из черного булыжника. Повезло. Камни были обтесаны и подогнаны с таким мастерством, что даже спустя сотни лет только отдельные, редкие травинки смогли закрепиться между ними. После продирания сквозь чащу идти по дороге было наслаждением. Скорость нашего перемещения резко возросла, да и зарубки не было нужды ставить. Несколько раз дорога прерывалась. Обычно это происходило в небольших, но глубоких оврагах. На дне одного такого мы заметили обломки камней. Ощущение, будто в древние времена эта местность подверглась мощной бомбардировке.

— Глянь! — подозвал я Первого, когда заметил что-то черное в центре небольшой полянки у дороги. — Кажется, старое кострище.

— Возможно это следы стоянки той погибшей сталкерской группы. Сидели тут вечером у костра. Анекдоты рассказывали.

На полянке кроме кострища обнаружился аккуратно сделанный настил из срезанных веток. Тут кто-то спал. Причем, думаю, что часть настила утром разобрали на топливо для костра. Мы видим лишь небольшой остаток. Может быть, правда следы сталкеров. Древняя дорога — удобный ориентир в такой глуши. Глядишь, выйдем по ней куда-нибудь.

Всего мы провели в лесу три ночи. В середине четвертого дня путешествия из сплошной чащи каменная дорога вынырнула на открытое пространство и уперлась в довольно широкую, полноводную реку, заросшую по берегам высоким аналогом камыша. Возможно, когда-то давно здесь был мост. Или рельеф местности за годы сильно изменился и вода проложила себе русло, перерезав древнюю дорогу. Однако мы не унывали потере ориентира. Наоборот, обрадовались источнику воды. Кроме того вдоль реки шла новая дорога. Это была узкая, грунтовая тропка и по ней точно кто-то регулярно ходил. Посмотрев по сторонам, я вышел на дорогу.

— Следов копыт не вижу и навоза тоже. Вот, кажется, засохший след гуманоида. Подошва без рельефа, нога маленькая, будто детская.

— Предлагаю затаиться у дороги или, если будет скучно, идти параллельно ей через лес. Как заметим кого, то сначала приглядимся на тему того, насколько абориген опасен.

Я согласился и мы нашли укрытие в кустах с неплохим обзором. Мошка правда очень надоедала, так что приходилось кутаться в куртку. Я смотрел налево, Первый направо. Где-то минут через двадцать дежурства появился первый путник. Крупная, сгорбленная фигура в одиночестве шествовала по дороге, опираясь на длинный деревянный посох. Одеждой прохожему служил серо-коричневый балахон до самой земли. Лицо закрывала белая ткань, свисающая вниз. На ней был какой-то красный рисунок. Сучковатый, деревянный посох как-будто специально обработали грубо. Тяжёлую палку венчало странное сплетение ветвей, увешанное темно-зелеными лентами. Стоп… Этот путник вообще человек? Что-то сомневаюсь. Шел он странной слишком ровной походкой. Будто не шел, а парил над дорогой или перебирал множеством ножек. Под балахоном этого не разглядеть.

— Ну нахер. — шепнул я Первому.

— Согласен.

И мы остались в кустах. Существо прошло мимо, несколько раз останавливаясь и что-то бормоча гулким, шипящим голосом, который явно не мог принадлежать человеку.

— Мутант? — спросил Первой.

— Или вообще другая раса. Однако цивилизованный. Одежду нацепил, палку ленточками украсил. Внешним видом напоминает какого-то жреца или колдуна.

Мы подежурили еще минут двадцать, а когда стало скучно сидеть на одном месте, то отошли левее метров на пятьсот. Там лес чуть отступал от реки и тропы. На открытом пространстве возвышался небольшой холм, наверху которого была вытоптана площадка, окруженная низким плетеным забором. Я заметил там несколько кострищ. Похоже, проходящие мимо путешественники часто ночевали на холме. Кто-то даже окружил место стоянки заборчиком. Хоть какая-то защита от мелких хищников типа шавкодранок. Мы поднялись на вершину холма, оглядев просторы незнакомого мира. Сейчас он выглядел даже не так погано, как обычно. Зеленели поля и леса. Быстрое течение несло обрывки водорослей. Небо прояснилось, открывая вид на очертания искусственного спутника.