— Нет, но настроения нет, — сухо ответил хозяин.

По делу нужно было сразу же выгнать бывшего ученика из дома, но с ним лучше быть в хороших отношениях. Эмпаты с особым даром как у его ученика, способны питаться эмоциями, кроме того, что они питаются эмоциями, они могут направлять их на своего противника, усиливая и доводя до смерти. Гость знал, что к нему испытывал хозяин дома и старался не подавать вида, учитель все равно примет его. Да и старик понимал, что кроме него у ученика никого не осталось, к кому бы он мог податься.

Основное население эмпатов истребили еще восемь столетий назад, во времена освободителей, лишь малой части удалось спастись, остальные погибли под напором секир, палец и топоров врага, рубящих их тела нещадно, а кто-то захлебнулся в боли эмоций своих близких. И лишь некоторым удалось спастись. Так что учитель понимал, близких у него не осталось. Кроме того, проведя в хаосных пустошах пять веков, вряд ли будешь желанным гостем, даже в собственном доме.

— Вы смирились с моим присутствием в вашем доме, учитель? — Спросил эмпат, нарезая тонкими кусочками мясо, обваливая его сначала в яйце, а затем в сухарях, кладя на сковородку с разогретым маслом.

— А что мне оставалось делать? Ведь у тебя кроме меня нет никого, да и кто примет тебя после пятивекового заточения в хаосе? — Эмпат удивился и чуть не уронил горячую и чугунную сковороду себе на ногу.

— Как вы узнали?

— Чувствовал твою сущность, когда закрывал портал в хаос, на пару с арвом, — пояснил сильф. Ёхире немного отойдя от новости, сказал:

— И почему я не удивлен. Вы, учитель, всегда любили влезать в опасные авантюры и игры, — но учитель не хотел разговаривать об этом со своим учеником, поэтому перевел разговор на другую тему:

— Как завтрак, ученик? — Не успел сильф убедиться в готовности завтрака, как замочная скважина заскрипела, а из прихожей послышался девичий голос:

— Деда, я дома… — со стоном сильф понял, что встреча ученика и внучки стала неизбежной. Сделать что-то, чтобы ее предотвратить он не сможет.

«— Царь, очень приятно, царь…» (Иван Васильевич меняет профессию)

Сашель- Деда, я дома, — не успела я переступить порог, как поняла, дедушка не один. Кто-то в доме есть кроме него и меня, посторонний или нет, но проверить стоит. По пущенному маячку поняла, гость дома был принят хозяином, то есть дедом, но старик почему-то был слегка напряжен. Поэтому я решила выяснить все у него самого. Сняв с пояса Артемиду, приготовилась ко всему, но то, что меня ожидало на кухне, заставило спрятать оружие. У плиты стоял парень в фартуке и готовил, а я за всем этим беспокойством и не заметила, как приятно пахнет в доме.

— Аши, — я тут же спрятала Артемиду, — познакомься, это мой ученик Хакуро, — я присела рядом с дедом и погладив его по спине, прижимаясь к морщинистым рукам, слушала рассказ о госте дальше, — много лет назад я обучал его, вот он и решил навестить меня, проверить мое здоровье, как только оказался неподалеку, — после его слов у меня осталось такое чувство, что дедушка не все сказал, причину узнаю, а пока мне нужно поприветствовать гостя, как полагается в нашей семье:

— Очень приятно, — на что он протянул мне руку, а потом, вспомнив о наших традициях, поклонился и сказал:

— И мне, Аши, прошу к столу, — но тут мой дед резко оборвал его позитивный настрой и произнес с холодком в голосе. Честно признаться от старика я такого не ожидала:

— Хакуро, ее зовут Сашель, называть внучку не полным именем могут только близкие, — а ко мне обратился: — Ведь так, милая? — Не знаю, что на него нашло, но раз такое дело, нужно ему подыграть.

— Да, — парень удивился, но проглотил наш с дедом заговор против него.

Я же отметила необычную внешность и ауру гостя. Как вампир уже в возрасте я могу по ауре сказать кто передо мной. Ауры разных рас, если я с ними сталкивалась лично, для меня как палитра красок. Если это сильфы, как дедушка, то от белоснежного, до светло-зеленого, если светлые эльфы, то аура переливается от салатового, до нежно голубого, если темный эльф, как Таль и Шан, то от синего до фиолетового. Арв же для меня светиться алым светом, имея всполохи черного. Цвет ауры гостя мне был не известен, даже понятия не имею, кому из рас он может принадлежать.

Внешность так же приметная. Необычный цвет волос и глаз, практически фиолетовый, смуглая, почти бронзовая кожа, простые как у людей уши и достаточно высокий рост. Если я встану рядом с ним, то достану лишь до груди. Меня обуяло любопытство. Не знаю, кто он, но обязательно выясню, раз дед его обучал, значит в курсе кто по расе его ученик. А пока продолжим знакомство.

— Сашель, прошу за стол, — меня его голос почему-то заставлял напрягаться и нервничать. Поэтому я решила как можно скорее вернуться в свою комнату, утащив при этом деда, расспросив его обо всем, что меня интересовало.

— Дед, я ненадолго, ты же знаешь, работы у меня полно, а времени мало. Ребята из отдела меня давно ждут, задержалась я, дел полно не раскрытых, да и Гост, наверное, беспокоится, — попыталась я отговориться и уйти к себе, но прежде необходим завтрак. Пролежала я без сознания несколько дней, а организм из-за ускоренной регенерации просит свое. Но, перед этим необходимо подкрепиться простой едой, дабы не заработать несварение.

— Конечно, милая, я всегда рад тебе. Приходи, когда захочешь, — а предо мной стояла тарелка с ароматным завтраком, пусть такое я и предпочитала есть вечером. Поев и поблагодарив повара, пошла к себе отдохнуть. Слабость все еще была, отдых мне не помешает. Не успела я подняться к своей комнате, как услышала разговор своего старика и его бывшего ученика. Уши и слух меня никогда не подводили за эти три с лишним века, поэтому прислушалась к их разговору, надеясь узнать хоть что-то о госте дедушки.

— Если это и есть ниточка, связывающая вас с этим миром, то ради нее стоит жить. Ведь я прав? Это именно она, заставляет вас каждый день просыпаться и радоваться жизни? — старик молчал, а ученик продолжал: — Если я правильно понял, она — дочь Таринара?

— Да, Мария ушла, когда рожала Сашель, а Ринар ушел вслед за ней, оставив свою дочь мне на воспитание, она и есть моя ниточка, — с какой-то грустью в голосе сказал дед. Я не помню лица родителей, лишь тепло матери и горячие соленые слезы отца, когда та покинула этот мир, вот и все. Это даже не воспоминания, скорее эмоции, которые испытывал отец и мать в последние минуты жизни, да и то, я была крохой, может, мне просто хотелось иметь хоть что-то, вот и появились эти ощущения. Дед рассказывал, да и я читала, пары сильфов всегда уходят вместе, редко, кто остается, находя себе смысл жизни.

— Для вас, учитель, Сашель не просто ниточка, а целый канат, держащий вас в этом мире, ради нее можно пойти на многое, — эти слова деда задели, а еще явно ему не понравился тон, в котором с ним разговаривал Хакуро. Он потребовал от ученика оставить меня в покое, говоря, что нам с ним не по пути.

Стало интересно, почему дед хочет меня оградить от общения со своим бывшим учеником. Об этом я обязательно узнаю, только чуть позже, а пока немного отдохну и приду в себя. Вся эта канитель с мастером, вратами в Хаос и их закрытием, а так же правда о Раале, на меня сильно повлияла, хочу спать и желательно до вечера. А там разберемся и с тайной деда и секретами ученика.

Проснулась, как и хотела на закате. Солнце только опускалось за горизонт. На окнах от начинавшегося мороза красовались узоры замерзшего инея. Встав с кровати, надев теплые штаны и рубашку с длинным рукавом, накинув пред выходом теплый свитер, пошла на задний двор, дабы умыться и привести себя в порядок. Правда, оказалась я там отнюдь не первой.

Давешний гость разминался со своими парными мечами, по пояс раздетый и уже изрядно вспотевший, даже не смотря на минусовую температуру, которая ему была нипочем. Меня не удивишь, в академии я была единственной в группе девушкой, умеющая хоть немного обращаться с железкой, а парой мне всегда был Таль, редко Рааль, так как меня с ним и на минуту не хватало. Так что его представление на меня не подействовало. Но, присоединиться захотелось. Поэтому, умывшись и присев на лавочку, наблюдала за его точными выпадами и быстрыми движениями. Стиль так же был мне не знаком, из-за этого мне хотелось еще сильнее сразиться с ним. Проверить на личном опыте, так сказать.