– Тааак… – протянула я, лихорадочно переворачивая страницу и вновь натыкаясь на строчку про влюбленную ведьму. И снова. И снова. И снова…

– Только не говори, что теперь пункта про влюбленность мне не избежать ни в одном из рецептов зелий, – простонала я, хватаясь за голову.

Гримуар громко и крайне выразительно промолчал, чем окончательно добил мое прекрасное настроение.

Я выскочила на улицу, сердито прошлась между грядками и так злобно зыркнула на вылезшего из норки крота, что тот поторопился забраться в нее обратно и замуровать вход.

– За что?! – взвыла я раненой татью на болоте и сделала еще парочку нервных кругов по участку.

По всему выходило, что гримуар своего решения не изменит, и гребаный пункт про любовь никуда из рецептов не исчезнет, фактически заблокировав часть моих способностей. И выхода два: вспомнить, в чем я так сильно провинилась перед гримуаром, что он так вспылил, или… влюбиться!

– А что… мысль дельная, – вслух подумала я и потерла пальцем переносицу. – Еще бы только узнать, как теперь влюбляются, и все будет тип-топ.

Кинувшись обратно в дом, я переоделась в свое лучшее платье: черное, с V-образным вырезом, подчеркивающим грудь, глянула на себя в зеркало и отправилась в город. Платье было удобным и оттого нежно любимым, но, как оказалось, совершенно неуместным для похода в городскую библиотеку.

Мне пришлось трижды повторить свою просьбу, прежде чем до старенького архивариуса дошло, что у соблазнительного выреза есть еще и голова, которая что-то от него хочет.

– Простите, госпожа ведьма. А вы могли бы повторить свою просьбу?

– Мне нужны любовные романы, – рявкнула я, потеряв терпение, и выпустила искру.

– Романы? – переспросил архивариус, с трудом поднимая взгляд выше. – Ах да, любовные романы.

Он быстро юркнул за свой стол, безнадежно заваленный бумагами, дернул один из ящичков, с видимым трудом отыскал в нем карточку с моим именем и развернулся. Взгляд опять утонул в интригующих глубинах выреза.

– Господин архивариус! – возмутилась я, прикрыв эти самые глубины ладонью с магическим перстнем.

– Да-да… – встрепенулся архивариус, открывая карточку и доставая с подставки перо. – Какие конкретно любовные романы вы хотите взять в нашей библиотеке?

Я беспомощно огляделась, ибо никогда ранее не то что не читала книги про вымышленную любовь, но даже близко не представляла какими они бывают.

– А какие есть?

– У нас широкий выбор сентиментальной прозы на любой вкус и любые женские ожидания, – уверенно заявил работник библиотеки, явно входя в рабочий раж. – В горячих новинках этого сезона темы измены и свадебного переполоха. Также набирают обороты популярности истории «Нежная фиалка в боевой академии» и «Страсть возле компостной ямы». Сам не читал, но дамы берут охотно.

Я попыталась представить, как сильно надо хотеть мужчину, чтобы предаться с ним страсти в столь сомнительной локации. Не получилось.

Попыталась вообразить себя трепетным цветочком в окружении боевых самцов, то есть магов. Тоже не вышло.

– Беру все, – заключила я, втайне полагаясь на профессионализм авторов в теме любви.

Справочный материал по теме влюбленности отказывался влезать в сумку, а когда я при помощи грубой силы и едреной ругани таки смогла упихнуть все это литературное богатство внутрь, ощетинился острыми уголками.

Домой я притащилась злая с порядком избитыми сумкой ногами и одной единственной мыслью: почему я не прихватила метлу?

Сумка трещала по швам от натуги, временами сваливалась с плеча, но стоически терпела. Пока.

– Еще немного… Еще чуть-чуть… Любовь требует жертв… – шептала я себе как мантру и вот совсем никак не ожидала встретить у своей калитки высокого брюнета.

Брюнет был хорош собой, но не смазлив, а именно брутален. В хорошем дорожном костюме, с аккуратной короткой бородкой, обрамляющей лицо.

Такой не будет читать стихов и разливаться соловьем с пылкими признаниями. Такой молча сколотит для тебя стол и с матерком побежит выручать из неприятностей.

Короче, хороший самец.

Девчонки бы точно заценили.

А вот я оказалась категорически не в том настроении, чтобы кокетничать с незнакомцами. Я подошла к черте, после которой черная ведьма начинает проклинать каждого, кто косо посмотрит в ее сторону.

Незнакомец смотрел прямо, с интересом и приветливой полуулыбкой, отчего-то нервируя еще больше.

– Ты еще кто такой? – неприветливо буркнула я, чувствуя, как трещат по швам ручки перегруженной сумки.

Симпатичный мужчина сделал пару шагов навстречу, сокращая между нами дистанцию.

- Корвус Кей, – представился он, выдержал паузу и добавил: – Светлый колдун.

Ручки с обреченным треском оторвались. Книги с радостным шелестом хлынули под ноги озадаченной ведьме. И очень захотелось ругнуться.

По закону подлости, который действовал и на черных ведьм, книги рассыпали по земле как бутерброды, то есть компрометирующей стороной вверх.

Я еще в библиотеке заметила, что оформители не сильно-то заморачивались с концепцией обложек, вынося на титульный лист самые горячие сцены из книги, с головой выдававшие как автора, так и почитателя его творчества.

Но впервые почувствовала стыд за то, что имею отношение к обнимающимся парочкам. Да такой, что чуть не сгорела прямо тут, без всякого там костра!

Показательно игнорируя страсти, бушующие внутри покрасневшей ведьмы, светлый колдун наклонился, поднял одну из книг и с одобрительным «хм…» принялся разглядывать картинку.

Как назло картинка попалась крайне неприличная. Главную героиню окружал не один, а целых три красавчика. И все трое тянули к ней свои загребущие мускулистые конечности и недвусмысленно жамкали сокровенные части тела.

На мое справедливое «а это что за пошлость?» старичок архивариус глупо хехекнул, подался вперед и громким увлеченным шепотом принялся уверять, что я непременно должна оценить новый поджанр современной любовной литературы.

Мжм называется.

Расшифровывалось, как «можно желать многого».

Но это не точно.

Помнится я от нового жанра отказалась еще в библиотеке – мне бы со старым познакомиться! – но старичок таки смог незаметно подложить горячий тренд в стопочку.

– Какая… занимательная подборка, – сказал колдун, наклоняя голову в бок аж до характерного хруста в позвонках, лишь бы приглядеться к тому, что делает третий, сидящий у ног героини, мужчина на обложке.

– Да что вы понимаете в женской литературе! – огрызнулась я, выхватывая у оборзевшего колдуна источник сведений по теме любви и ее вариаций.

Прижав книгу к груди, как трижды беременная Хильда своего новорожденного младенца, я смерила колдуна тяжелым взглядом и спросила:

– Что вам надо?

Корвус Кей с интересом покосился на другие книги, но не нашел ничего более интригующего, и наконец сконцентрировал свой взгляд на мне.

– Госпожа Блэк, когда в последний раз вы видели Томаса Крузо?

– Кого? – опешила я.

– Вашего соседа, – терпеливо сообщил мужчина.

– Ааа… Так вы про старого пер… колдуна? Пару дней назад, прямо перед его отъездом в столицу. А что?

– Он пропал.

– Да что вы говорите! – разулыбалась я, откровенно злорадствуя. – Вот это сюрприз так сюрприз. Поразительное везение. Не иначе как тёмные боги решили одарить меня своим покровительством.

– Неужели вам не жалко старичка?

– Жалко? Мне? Черной ведьме?! Ой, не могу…

Колдун посмотрел за тем, как я громко и с удовольствием продлеваю себе жизнь путем смеха.

«Стерва», – должно быть подумал он.

«Кретин!» – мысленно огрызнулась я.

– Спасибо за помощь, – вежливо склонил голову колдун. – Всего доброго.

– Спасибо, но прекрасно проживу с недобрым, – широко улыбнулась в ответ.