Немного подумав, дядя продолжил:

— Вообще, почему бы тебе не подумать о каком-то мирном занятии? Откровенно говоря, мне не очень нравится твое стремление превратить себя в идеального убийцу! Эти твои тренировки с Флавием… Неужели ты не видишь для себя другой жизни? Пойми, месть от нас никуда не уйдет. Но стоит ли посвящать ей всю жизнь?

Я заверил дядю, что непременно подумаю, чем хочу заняться, и что, конечно же не собираюсь ограничиваться только местью. В первой части фразы даже не соврал — мысль о том, что мне нужен собственный заработок уже давно болталась в голове. Стабильный источник дохода необходим. Награда за свою казнь только кажется крупной суммой — деньги имеют свойство заканчиваться очень быстро.

Дядя моими заверениями удовлетворился, и на этом разговор закончился. Стало очевидно, что развивать манн придется самостоятельно. Дядя, может, и мог бы как-то помочь, но, вот беда, совершенно не желает этого делать. Думаю, будь его воля, он бы и занятия с Флавием запретил, вот только слово опрометчиво дано, и менять свое решение слишком непедагогично. Тем более, доктор Кастул, в отличие от дяди, мои занятия горячо одобрил: «Motus est anima et vita est motus!»[3], как он выразился.

Неумение пользоваться собственными способностями меня ужасно раздражало. Я чувствовал, что несчастные случаи — это далеко не все, что я могу, вот только как использовать манн по-другому, так и не придумал. И помочь пока было некому. Даже Кера, когда я догадался спросить, только пожала плечами, и объявила, что с этим мне бы лучше к Гекате — это явно ее подарок. Отличный совет, особенно если учесть, что Геката нынче бродит бесплотной и беспамятной тенью где-то в недрах Тартара.

В остальном учеба и выздоровление шли своим чередом. Очень спокойно, очень комфортно и сытно. Я бы быстро заскучал, но, как я уже упоминал, я познакомился с родственниками, коих оказалось гораздо больше, чем я ожидал. Род Ортес, очень многолюден, и, собственно, фамилию Ортес носит только главная семья. Есть еще множество более-менее близких и дальних родственников, которых я изо всех сил старался запомнить с первого раза. С кем сложностей не возникло, так это с юной доминой Акулине, моей двоюродной сестрой. Этого демона в образе юной девицы не запомнить невозможно. Впрочем, ее матушка, домина Аккелия тоже достойна всяческого уважения и восхищения. И не только своей красотой — как я впоследствии убедился, мало найдется женщин, способных сравниться с ней мудростью и умом.

Орлица, в отличие от волчицы[4], яркой внешностью пока похвастаться не могла, но уже было видно, что маму она в дальнейшем переплюнет. Трудно ожидать большой красоты от четырнадцатилетней девочки. Впрочем, это все ерунда, не во внешности дело. Утро третьего дня в поместье Ортесов я встретил диким воплем боли. Кто-то не слишком аккуратно потыкал пальцем мне в раненую грудь.

— Круууто! — услышал я сквозь звон в ушах от боли. — Мам, глянь как этот парень расписан! Да все отметины свежие… Сдается мне, что папочка нам лапшу на уши вешает. У кельтов жизнь не такая веселая.

— Домина Акулине, что за поведение? Кто вам позволил врываться в спальню к мужчине, да еще причинять ему боль, тыкая в раны! Кроме того, срывать с обнаженных мужчин одеяла и рассматривать их вульгарно!

— Знаешь, мама, срывать одеяла с обнаженных женщин совсем не интересно, так что лучше я побуду вульгарной. К тому же он мой брат, не вижу ничего предосудительного.

— Здравствуйте, очень рад знакомству, вы не будете против, если я верну одеяло на место? — я, наконец, продышался от боли достаточно, чтобы говорить.

— И мы тоже очень рады, Диего. Как ты уже догадался, я твоя тетя, а эта безумная — сестра. Прости за такое вторжение, ей не терпелось познакомиться с братом.

— Да, извини что разбудила, братик, — подскочила девчонка. — Так все-таки, где это тебя так жизнь пожевала? Выглядеть в девятнадцать на тридцать пять — это достижение! Да и дырки… Ни за что не поверю, что в варварской Британии, среди всяких пиктов и скоттов можно заполучить такие украшения!

— Выгляжу плохо потому что от ран не оправился, — обиженно буркнул я. — И такие украшения можно где угодно заполучить. Оружие, слава богам, во всех странах пока можно купить свободно любому, только деньги плати.

— Не-не-не, вот этого не надо, — отмахнулась девушка. — Я же вижу, что ты, братец, пытаешься на ходу придумать какую-нибудь убедительную ложь. Не нужно этого делать! Тем более, именно я буду менять тебе внешность, и потому желаю знать все подробности.

— Признаться, теперь, видя твое состояние, Диего, я тоже начала сомневаться в истории, рассказанной Маркусом. Я не настаиваю, но Акулине в чем-то права, и я тоже думаю, что от нас можно такие вещи не скрывать.

Безусловно, легенду на тот момент я еще освоил недостаточно хорошо, да и раны мои в ней никак не объясняются. Просто я не планировал их кому-то демонстрировать. Кроме того, ближайшим членам семьи дядя, посовещавшись со мной, решил рассказать мою историю без купюр, а всю эту мистификацию устроил с той только целью, чтобы лишняя информация пока не просочилась за пределы рода. То есть до тех пор, пока не будут тщательно перепроверены все слуги и работники. И все равно было немного обидно, что легенда рассыпалась с такой легкостью.

— Я не от вас скрываюсь, — пояснил я. — Это дядя попросил, временно. Так что думаю, вам лучше поговорить с ним — когда он разрешит я расскажу.

Волчица на секунду задумалась, а потом ее лицо будто закаменело. В этот момент она так сильно напомнила мне античные скульптуры Юлии Ливии, внучки императора Тиберия, что у меня даже сомнений не возникло — не зря Доменико возводит к нему род матери.

А ведь она не просто так напряглась. Сообразила, что вся эта конспирация среди своих неспроста. И, по-моему, наличие шпиона в семейном гнезде ее расстроило гораздо сильнее, чем мужа. Впрочем, возможно, Маркус просто лучше сдерживал эмоции.

— Что ж, об этом я действительно лучше поговорю с Маркусом, — отмерла женщина. — Причем прямо сейчас. Прости, Диего, мне кажется, то, о чем ты умалчиваешь я действительно должна знать. Мы с тобой еще познакомимся поближе, хорошо?

— Конечно, тетя, — как я мог не согласиться? Когда такая женщина вежливо просит, лучше не перечить.

Дамы вышли, но буквально через пару минут в комнату, опять без стука, ворвалась Акулине.

— Меня прогнали! — возмущенно воскликнула девушка, плюхаясь на кровать.

— Эмм… сочувствую. Откуда прогнали? — спросил я из вежливости.

— Отец с мамой не захотели рассказать, почему вокруг тебя секреты! И сами секреты не рассказали.

— В таком случае и я не буду рассказывать, прости, — покачал я головой. Жизнерадостность девчонки мне понравилась. Правда, слегка обескураживало то, с какой непосредственностью она со мной общается.

— Не рассказывай, раз уж обещал, — великодушно отмахнулась девочка. — Ничего, сама выясню. Рано или поздно ты проговоришься. Итак, чем займемся?

Постановка вопроса меня удивила, но я не растерялся.

— Планирую немного прогуляться во дворе — доктор рекомендует начинать понемногу двигаться. После этого займусь учебой — дядя считает, что я должен получить образование, нужно подготовиться.

— Отлично, я с тобой. А когда ты познакомишь меня со своими спутниками? Я слышала, у тебя шикарная подружка, которую до обморока боится вся прислуга и даже охрана!

— Хм, не знал, что домина Улисса уже так известна среди местных жителей. Вроде бы она еще не успела ничего такого сделать…

Улисса — это Кера. Мы решили, что имя Ева, да еще в сочетании с моим слишком приметно. Не так уж далеко Ишпана, чтобы здесь не слышали о двух самых разыскиваемых преступниках провинции.

— Какого такого? — тут же заинтересовалась девчонка.

— Да, всякого, — отмахнулся я. — Ее порой немного заносит. Конечно, познакомлю тебя с ней и с Ремусом, только давай вечером? Днем они занимаются какими-то своими делами.