Ключи звенят в замке.

— Не убегай от меня. Ты появишься завтра.

Джерард открывает дверь и выпроваживает ее.

Она не оглядывается.

Он поцеловал ее.

SOS. SOS. SOS.

Альфа использовал свое влияние, чтобы успокоить ее, а затем поцеловал. Его губы были невероятно мягкими, и она могла бы утонуть в поцелуе навсегда.

Это приводит ее в бешенство. Она решает выместить злость на Джерарде/ приводит ее в бешенство.

— Где ты был? — кричит она, пытаясь догнать его. — Почему тебя не было за дверью?!

— Ушел, — просто отвечает он и идет по коридору.

SOS. SOS. SOS.

Она скалит зубы, разгневанная его поведением.

— Да что с тобой такое? А если бы он на меня напал!

Он усмехается, ведя ее по коридору.

— Я в этом очень сомневаюсь. Кроме того, ты же не отказалась бы.

— Что?! — восклицает она.

SOS. SOS. SOS.

Но Джерард не обращает на нее внимания и продолжает идти.

Они встречают доктора Портера у входа в здание как раз в тот момент, когда прекращается пожарная тревога.

— Мисс Уинтерс! — восклицает он, махая ей рукой. — Это была ложная тревога! Я приношу свои извинения.

Он хмурится и смотрит на Джерарда.

— А Эрик…

— Он все еще в твоем кабинете, — говорит Джерард. — Заперт.

Доктор кивает.

— Хорошо. Отведите его в камеру.

Джерард уходит, оставляя Элли с доктором Портером.

— Вы в порядке? — он спрашивает ее, и требуется мгновение, чтобы она взяла себя в руки.

Огня нет.

Эрик поцеловал меня.

Она кивает, одаривая его небольшой улыбкой.

— Абсолютно. Мы все равно уже заканчивали.

Лгунья.

— Что ж, я с нетерпением жду возможности обсудить с ним ваш сеанс. Давайте встретимся завтра утром?

Она торопливо кивает и идет к двери.

— Конечно.

— Ждите от меня письма сегодня вечером. Мне очень жаль, что опять сработала сигнализация. Вы выглядите немного испуганной.

Она фальшиво рассмеялась.

— Просто сегодня немного нервничаю. Слишком много кофе.

Она позволяет двери захлопнуться, прежде чем снова заговорить с доктором.

* * *

Здесь холоднее, чем в прошлый раз.

Что-то подсказывает ей, что она не должна гулять в такой снег и холод, но ей нужно отпустить свою тревогу.

Ее дыхание короткими облачками поднимается перед лицом, когда она идет, и хижина становится все ближе в поле зрения.

Слишком много всего нужно переварить.

Эрик, мать его, поцеловал её.

Он поцеловал её, после того как использовал свое влияние, чтобы успокоить ее.

Часть её в ярости.

Как он посмел довести её до уровня покорного существа?

Но она никогда не чувствовала себя в такой безопасности, как в тот момент. Его прикосновения были успокаивающим бальзамом для ее души и утихомирили страхи и воспоминания, вызванные пожарной тревогой.

А его грешные губы были слишком мягкими и полными для ее собственного блага.

Нет.

Она и так уже слишком многим с ним поделилась. Он слишком много знает о том, кто она такая, о ее стремлении к мести и о том, что она совершенно не может успокоиться из-за такой простой вещи, как пожарная сигнализация.

Все кончено. Это должно закончиться.

* * *

Но, видимо, у судьбы другие планы.

— Простите, мисс Уинтерс, но никто не может войти и выйти из Грин Вудса из — за шторма на дороге.

Она стискивает зубы, пытаясь образумить буксировщика.

— Я заплачу все, что Вам нужно. Мне просто нужно, чтобы кто-нибудь забрал меня отсюда. Пожалуйста.

— Мне очень жаль, мэм, — в голосе администратора звучит искреннее сочувствие. — Но пройдет еще как минимум несколько дней, прежде чем кто-нибудь сможет вас отбуксировать. Ни одна машина не приедет и не уедет.

Это шутка, думает она. Жестокая, мать ее, шутка.

Она заканчивает разговор, и почти сразу же раздается звонок.

Это частный номер.

Она отключает телефон, не желая разбираться с тем, что он скажет.

Вся эта поездка была ошибкой по многим причинам.

В голове всплывают его слова, которые он произнес сразу после того, как поцеловал ее.

Не убегай от меня.

Но она должна бежать. Она должна уехать как можно дальше от Эрика и Грин Вудса.

Она могла бы забыть всё это, притвориться, что это был кошмар, и вернуться к работе в Лос-Анджелесе.

Но теперь она даже не может уехать. Её замело снегом.

Она в ловушке.

Прошло меньше недели, а он увидел в ней больше, чем большинство людей за последние несколько лет. Только Лита знает о ее страхе перед огнем, но она показала свою уязвимость в течение трех дней после встречи с убийственным Альфой.

И в тот момент ей захотелось рассказать ему все.

Она хотела сказать ему, что в самых темных уголках своей души верит, что месть — это выход.

И эта правда пугала ее больше, чем она могла себе представить.

Она должна уйти.

Но ее внутренняя Омега знает, что она этого не сделает.

* * *

Она лежит вверх ногами, кровь приливает к ушам, дым обжигает легкие.

Мама не издает ни звука. Джульетта тоже.

Она надеется, что это потому, что им удалось выбраться из машины.

В замешательстве она тянется к замку ремня безопасности и нажимает на кнопку, пока не вываливается из кресла.

Ее тело вскрикивает от боли, когда руки находят гравий. Она протискивается дальше, просовывая себя в небольшое отверстие из искореженного металла. Стекло впивается в ее ладонь болезненными осколками, но она заставляет себя идти дальше.

Ее нога задевает что-то острое. Она вскрикивает, яростно бьет ногой по жгучему предмету, пока штанина не рвется и она не вылетает из машины.

Воздух имеет привкус резины. Она отхаркивается, дым жжет глаза и забивает ноздри.

Раздаются крики, грубые руки тащат ее прочь, пока, наконец, она не вдыхает свежий воздух.

Она смотрит на машину, превратившуюся в дымящуюся кучу, и тут ее осеняет ужасное осознание.

Они все еще внутри.

Она просыпается, мокрая от пота.

Ее тело содрогается, и она обхватывает руками колени, раскачиваясь взад-вперед.

Ты не можешь изменить то, что случилось, — думает она про себя.

Прошлое остается в прошлом.

Но страх перед огнем вызвал один из самых худших ночных кошмаров, которые у нее были.

Вскакивая с кровати, она ворочается все ночи подряд, слишком взвинченная, чтобы снова заснуть. Еще даже не наступило утро, солнце только начинает пробираться в окно.

Она хватает телефон и читает сообщение, которое доктор Портер прислал, чтобы подтвердить их встречу.

Он любезно предложил заехать за ней, но она вздохнула от этой мысли. Она не уверена, что сможет снова смотреть ему в глаза после того, как Эрик поцеловал ее.

Она должна уволиться, невзирая на деньги. Все это безумие, и оно зашло слишком далеко.

Но…

Теперь она этого не хочет.

Она хочет ощутить вкус губ Эрика и почувствовать, как его внутренний Альфа обращается непосредственно к ее Омеге.

Если быть честной с собой, это был лучший поцелуй в ее жизни.

Он был сладким и целомудренным, с обещанием на страсть.

Не думай о нем. Это неуместно.

Но как же ей этого хочется.

Она хочет думать о массивных размерах его сильных рук и о том, как легко они могли бы обхватить ее за талию, чтобы прижать к стене.

Она хочет думать о его губах на её метке, которую она так отчаянно пытается спрятать за волосами или шарфом.

Она хочет подумать о том, каково было бы податься искушению.

Тебе нужно остановиться (Не думай об этом).

Она открывает ноутбук, чтобы побольше узнать о его гнусных деяниях, отчаянно надеясь, что хоть что-то вернет к реальности.

Она снова смотрит на фотографии с места преступления — на этот раз под другим углом зрения.