— Пей чай, — не узнаю свой хриплый голос — простынешь, врача вызвать не смогу.

Вырываюсь из ее магического биополя и ухожу в свою комнату.

Серьезно, бл*дь? Пей чай? У меня словарный запас иссяк? Я же хотел поставить ее на место. Откуда у нее информация об отце, может, не так она безобидна, какой притворяется? Или я еще не раздуплился после бесшабашной ночи и недосыпа?

Сна, конечно же, больше ни в одном глазу. Привожу в порядок свой разбитый ночными похождениями, организм: зарядка, душ, открываю дверь на террасу, выходящую из моей спальни, но возвращаюсь на звук входящего звонка.

— Привет.

— Привет, Башир. Что у тебя?

— Пока немного. Плотников въехал в страну по российскому паспорту, а в отель заселился по турецкому. У него есть турецкое гражданство, причем по этому паспорту он Юрий Богданец. Пришлось немало отвалить, чтобы администратор дал по нему информацию. В отеле пробыл сутки, никто не видел, на чем он уехал. Такси не вызывал, машину в прокат не брал. В банк, сам понимаешь, соваться без толку, там ничего не скажут.

— Хорошо, если что еще нароешь, любую мелочь, сразу звони.

Открываю айпад, просматриваю последние новости, ситуацию на бирже, курсы валют. Эта ежедневная привычка, настолько вошла в мою жизнь, что я владею информацией в любое время суток. Хоть ночью разбуди, точно скажу, что купить, куда вложить, а от чего избавиться.

Когда я начинал, в меня никто не верил. Только брат поддерживал. Он у нас надежда и гордость отца, хорошо учился, с красным дипломом окончил экономический. Женат, имеет дочку, в общем ни одного отклонения от заданной родителями планки.

Я же всегда был оболтусом. Учиться не хотел, с дисциплиной тоже вечные проблемы. В детстве все преподаватели говорили, что я очень быстро схватываю и мои способности выше, чем у Артура, но все жаловались на мое нежелание и несерьезное отношение к наукам. До определенного времени я учился из-под палки, а в подростковом возрасте сошел с этой дистанции напрочь. Родителям как раз было не до нас, отец загулял, мать в отместку тоже ушла к другому. И пока они разводились и делили имущество, мы с Артуром были предоставлены сами себе.

Брат, как ответственный человек, продолжил учиться на тот момент уже в вузе, а меня поглотила улица. Я стал ходить на секцию дзюдо, у меня получалось, там я был признан больше, чем дома. Это было единственное место, где передо иной не лебезили, зная кто мой отец. Там были разные ребята, но в основном из простых, не богатых семей. Мой подростковый период и молодость прошли в буднях обычного дворового пацана, в драках, разборках, иногда пьянках. Я даже подрабатывал грузчиком несколько месяцев, пока не узнала мать и не устроила отцу скандал, что он не знает, где и с кем шляется его сын. Тоже мне, мать Тереза. Мы тогда виделись редко, она уехала со своим мужиком жить в Питер, а все новости своего бывшего круга узнавала через подруг по телефону. Отец же никого в дом так и не привел, хотя любовниц, после развода менял, как перчатки.

Когда я поступил в институт, отец был в приятном шоке, хоть не преминул возмутиться выбором профессии. Для него айтишник — потерянный человек, сидящий в своей норе перед экраном.

На третьем году учебы мы с Гришей стали думать, как будем зарабатывать на жизнь. В тот период только начала появляться криптовалюта. Мы, изучив досконально этот вопрос, решили рискнуть. Я продал свою машину, подаренную отцом, и мы вложились на всю сумму. Отец орал, до пены у рта, мать приехала и два дня к ряду учила жизни. И только Артур сказал, что за криптой будущее, все будет, но не сразу.

А через пару лет деньги обрушились резко и много. Со временем стали инвестировать, торговать на бирже, я вкладывал в недвижимость. Наша компания расширилась до десятка человек. Дело не просто пошло вверх, а можно сказать взлетело и понеслось немыслимыми темпами. Просто поймали волну, рискнули и выиграли.

Поэтому, когда в меня тыкают моим отцом и его поддержкой, меня нереально бесит. Он, конечно, решит любой вопрос, с которым я обращусь, но я стараюсь не обращаться. Наверное, во мне еще живет та самая улица, которая научила, что нужно иметь яйца и решать свои вопросы самому, а не бежать по легкому пути к папочке.

И если еще раз эта заноза хоть слово об этом скажет, не знаю, что я с ней сделаю…Больше всего мне хочется с ней сделать то, что категорически нельзя. Не хватало еще, чтобы где-то просочилось, что я взял в заложницы женщину и склонил к сексу. А вывернуть это можно, как угодно, здесь не только моя репутация пострадает, отец меня разорвет за подмоченную его.

Сегодня выходной, но отдыхать не получается, все мысли прикованы к этой гребаной ситуации, к Разумовскому, к Плотникову, который еще и Богданец. Какого хрена я с ними связался? Закрываюсь в кабинете поработать, у меня еще спортзал во второй половине дня, но через час приезжает Артур.

Выхожу его встретить на крыльцо, если честно, давно не виделись.

— Привет, ты один? — жмем руки.

— Девчонки поехали в кино, там какой-то новый мультфильм в прокат вышел, Ева Оксане плешь уже проела.

— Нужно к вам как-нибудь заехать, а то все некогда.

— Да уж соберись как-нибудь, а то мы забыли, как ты и выглядишь. Кстати, хреново выглядишь, заработался?

— Проблем, как кто насыпал.

— Что за проблемы?

— Проходи, расскажу.

Мы направляемся в кабинет и в это время по ступенькам спускается моя пленница. Она останавливается и смотрит на брата, по глазам вижу, что она понимает кто это. Похоже, девочка завралась, нужно будет еще раз поговорить, с пристрастием. Брат поднимает голову вверх:

— Добрый день.

— Здравствуйте, — замешкавшись лишь на миг, Лиза продолжает спускаться вниз.

Артур вопросительно смотрит на меня, я показываю, чтобы проходил в кабинет. Закрываю дверь и сразу отвечаю не его немой вопрос.

— Не моя.

— Хм, заинтриговал, — ухмыляется он.

Лиза

Утренний чай с творогом, который я нашла в холодильнике, уже рассосался в желудке. Решаю пойти вниз и что-нибудь приготовить. Градов, скорее всего, питается где-то в ресторане, а я не могу долго жить на бутербродах. Тем более, его нигде не видно, наверное, уехал.

Спускаясь, слышу голоса. Голос Макса определяю сразу, а когда они проходят мимо лестницы, узнаю и другого мужчину — Артур Градов.

— Добрый день, — поднимает он на меня голову.

— Здравствуйте, — судорожно думаю, как мне сейчас себя вести.

Знает он или нет, на каких правах я здесь, мне возвращаться назад или идти, куда шла. Все же, решаю идти. Макс окидывает меня беглым взглядом и кивком приглашает гостя в кабинет.

Я захожу на кухню, открываю холодильник и прикидываю, что бы я могла приготовить из того, что там имеется. Затем резко закрываю, потому как мой мозг прошивает абсолютно авантюрная мысль, я не до конца верю, что смогу это сделать, но уже направляюсь к кабинету. Хочу услышать, о чем они говорят.

Подхожу под самую дверь, превращаюсь в слух. Звуки глухие из-за массивного и широкого дверного полотна, но слова разобрать можно.

— Ты что спятил? А если он заявит в ментовку? — слышу возмущенный голос старшего Градова.

— Не заявит, придется многое объяснить, ему не выгодно, чтобы его дела вылезли наружу.

— Но что тебе это дает? Как может помочь эта девчонка?

— Она — моя гарантия, что он никуда не сбежит, а будет искать либо Плотникова, либо деньги. А в идеале и то, и другое.

— Сколько там?

— Почти миллион долларов.

— Не такая уж и сумма для тебя, подсуетись, нашел бы и наличными. У меня, в конце концов бы спросил, часть могу перекрыть, потом отдашь. Купите уже это здание, а потом разгребешь.

— Не такая, но я не прощаю кидалово. И свое верну обязательно. Башир прилетит, проведем сделку, а с этой старой лисы не слезу. Он у меня без трусов останется, но вернет все до копейки! А уж если найду Плотникова…

— Макс, давай по закону, не дури.