— Это мой старший помощник, лейтенант Троекурова, кажется, я вас уже представлял. Ксения, это Анастасия, моя…

— Тоже ваш друг? — спросила Ксении, широко открывая глаза.

— Его невеста, — Анастасия протянула для рукопожатия ладонь.

— Простите, — Ксения склонила голову, — не знала, что граф намеревается вступить в брак. Он никогда мне не рассказывал о вас.

— Вот как?

— Это не совсем так, — Орлов попытался толкнуть Ксению локтем в бок.

— Что ж, я тоже ничего не знаю о вас, — Анастасия снова перевела взгляд на Ксению, — граф сказал, что это от того, что наше знакомство было столь незначительно, что мне не захотелось тогда его запоминать.

— В вашей жизни, должно быть, слишком много событий, — Ксения улыбнулась, — вам трудно запомнить всё, как и любому, кто всё время проводит на балах, встречая всё новых и новых людей. А я вот помню вас. Да-да, мы с вами говорили ещё давно, когда Император вручал мне звезду за открытие двадцати миров. Вы, помнится, тогда ещё очень хотели познакомиться со мной.

Анастасия секунду в замешательстве смотрела на неё.

— Вы та провинциальная дворянка, которая рассыпала соль! — наконец радостно воскликнула она.

Все стоящие кругом оглянулись на них. Ксения заледенела. Мысленно он уже доставала пистолет и стреляла Анастасии в висок.

— Давайте пройдём наконец в ложу! — почти что прорычал Орлов у самого её уха и, взяв обоих за плечи, подтолкнул вперёд.

Конечно же, никакого удовольствия от оперы Ксения не получала. Взгляд её то и дело устремлялся туда, где сидела Анастасия. Та мгновенно отводила глаза и делала вид, что смотрит постановку, однако, едва опера закончилась, перегнулась через колени сидевшего между ними Орлова и спросила:

— А давно вы знаете Константина?

От этой фамильярности, которую сама она до сих пор не решалась себе позволять вне спальни, Ксению пробил ток.

— Год или около того, — сухо сказала она.

— А… — с деланным разочарованием протянула Анастасия, — не обижайтесь, я просто думала, у нас с вами будет что обсудить. Дело в том, что я знаю его уже больше десяти лет, и у меня накопилось немало вопросов о нём, на которые сам он не стал бы отвечать.

— Анастасия! — процедил Орлов, пытаясь заставить её выпрямиться.

— С вашего позволения, — сказала Ксения и улыбнулась, — я всё же думаю, что могла бы вам кое-что рассказать — я имею в виду из того, что капитан скрывает от вас.

— Ксения!

Ксения широко распахнула глаза и посмотрела на Орлова.

— Простите, граф. Я, конечно же, не имела в виду, что расскажу, что вы хотели подарить ей на именины.

Орлов скрипнул зубами.

— Я тоже надеюсь, что вы говорили не о том, о чём подумал я!

Орлов попытался встать, но перегнувшаяся через него Анастасия не позволила.

— А вы знаете, — Анастасия хихикнула, — что граф Орлов очень падок на блондинок? За то время, что я его знаю, у него было их не меньше семи.

Орлов заледенел. Ксения тоже почувствовала себя неуютно, но тем не менее произнесла:

— К сожалению, этот вопрос меня не интересовал. Но я знаю, что он больше всего ценит в девушках красоту. Всё остальное не имеет для него значения. Вы для графа — идеальный вариант.

— Благодарю, — Анастасия наконец отклонилась назад, и Орлов собирался уже встать, но невеста снова удержала его на месте и, наклонившись, опять поинтересовалась у Ксении. — А вы будете на балу?

— На балу?..

— Да, отец даёт в субботу замечательный бал. Вы почтите нас? Я почему-то до сих пор не видела вас на балах. А ведь это так важно сегодня — уметь танцевать. Простите, я же не задела вас?

— Я умею танцевать, — сухо ответила Ксения, — если вы приглашаете — разумеется, я буду там. Просто по ночам я обычно сплю, распорядок боевого корабля накладывает свои привычки.

— Ах, ну да… но это же так скучно, сразу видно, что жизнь света куда более элегантна. Тьму я превратила в свет. После заката сна нет ни в одном глазу, и я принимаю посетителей, а днём отдыхаю. Причём, направляясь в постель, совершаю детальный туалет, по своей тщательности такой же, как и выходной. Уснуть получается только на шёлковых согретых простынях, обязательно при свечах. Все шторы опущены, занавеси сомкнуты, но вы можете себе представить?! Я никак не могу уснуть в темноте и тишине! В моём будуаре слуги зажигают специальные светильники, скрытые внутри молочного цвета алебастровых лампионов, через стенки которых просачивается лишь приглушённое чарующее мерцание. И обязательно — под звуки беседы, мне пришлось нанять двух специальных женщин для этого, они у моей постели весь день теперь сидят и негромко разговаривают. Стоит стихнуть голосам, как я тотчас же просыпаюсь. Мне еще пришлось взять и женщину, которая нагревает мне кресло в гостиной и место в экипаже.

— Когда Анастасия хочет сшить себе новый наряд, — пропела Кати, — понравившуюся материю он выкупает в немереных размерах, всю, что есть. Просто чтобы никто больше не пришёл в таком же. Ой! — девушка тут же получила тычок локтем под ребро.

— Ваша стойкость при виде всех трудностей, с которыми вам приходится сталкиваться, а также ваша изобретательность в способах их преодоления делают вам честь! — с коротким кивком произнесла Ксения. — Я хотела бы повторить, что вы — идеальный вариант для его сиятельства, невесты лучше вас он не найдет.

Анастасия улыбнулась и наконец встала, чтобы покинуть ложу, позволяя тем самым подняться и всем остальным.

— А она не так уж плоха, — сказала Ксения, когда они уже сидели в карете, и хотя в голосе её была непривычная для Орлова лёгкость, в глазах горела столь же незнакомая злость.

— Я надеялся, что вы сможете друг друга понять, — с облегчением произнёс Орлов.

— Не так уж плоха для того, кто никогда не покидал Шлиссельбург, — Ксения отвернулась и уставилась за окно. По скулам её не переставая гуляли желваки. Но больше она в тот вечер не сказала ничего.

* Жизнь коротка, искусство вечно

Как ни старалась Ксения – ей не удавалось прогнать мысли об Анастасие.

Теперь, когда та перестала быть безликой тенью и обрела плоть, Ксении казалось, что Ростова поселилась здесь же, в доме Орлова, и постоянно наблюдала за ними из-за угла. Впрочем, может быть, это и сама Ксения бесконечно выглядывала её силуэт в сумраке коридоров.

Даже в постели она не могла забыть моменты, когда, к примеру, Орлов целовал её в пупок, и ловила себя на том, что хочет задать вопрос:

– А тебя так целовала Анастасия?

Орлов через некоторое время тоже стал ощущать, что Анастасия наблюдает за ними из-за угла – просто потому, что о ней без конца говорила Ксения. Всякое желание продолжать ласки пропадало, едва Ксения говорила это имя: «Анастасия». Его мучила совесть. Но он по-прежнему ничего не собирался менять.

– Я с ней не спал! – взорвался как-то раз Орлов, но сколько бы он ни повторял эту фразу, с тех пор избавиться от расспросов не мог.

– Нет, ну всё-таки, – Ксения, раскинувшаяся на подушках рядом с ним, чуть повернулась на бок. – Не может же быть, чтобы за десять лет вы ни разу не…

Орлов обжёг её ледяным взглядом.

Ладонь Ксении прошлась по животу Орлова, успокаивая его и заставляя кровь снова заструиться сильней.

– Почему за десять лет ты ни разу с ней не переспал?

Орлов, скрипя зубами, наблюдал, как пальчики Ксении спускаются ниже и, обхватывая его полурасслабленную плоть, начинают ласкать.

– Потому что… – Орлов облизнул губы. – Потому что она была нужна мне не для того.

– О! – Ксения сильнее, почти до боли сжала пальцы и внимательно посмотрела Орлову в глаза. – То есть, для этого тебе была нужна только я?

Орлов ошарашенно смотрел на неё.

– Ты же сама уговаривала меня! – не выдержал он и, оторвав от себя руку Ксении, отодвинул.

– О! – Ксения села. – Не припомню, чтобы я писала вам: трахните меня на мостике, капитан!

Оба замолкли, глядя друг на друга почти что с одинаковым удивлением, а затем Ксения соскользнула на пол и, накинув на плечи первую попавшуюся вещь – это оказалась ночная сорочка Орлова – решительно направилась к себе.