В супермаркете Ева придирчиво рассматривает лакомства для кошек. Выбирает какие-то пакетики и несет в руках и на мое предложение положить все в корзинку к остальным товарам, говорит, что это ее решение и она сама оплатит свою покупку. Я лишь пожимаю с улыбкой плечами. Дома сперва идем гулять с Айком, но он не очень любит зиму, поэтому через двадцать минут мы уде дома. И приступаем к готовке. Еве даю задание смешать и выложить в форму для торта основу чизкейка, а сама взбиваю начинку.

Отправляем наш пирог на ночь в холодильник, а сами пьем чай с вкуснейшими самодельными гамбургерами.

-Очень я люблю у тебя ночевать, - с набитым ртом говорит Ева. - У тебя можно есть вредности.

-Поэтому и можно, что не часто ночуешь. А вот если бы мы жили вместе, то не видать б ты вредности, как своих ушей, - убираю выбившуюся прядку за ушко.

Очень быстро подкрадывается ночь.

И куча мыслей. Уф, неужели нельзя думать о чем-то другом, кроме как об Адаме?

Заставляю себя уснуть, но куда там. Засыпаю в итоге ближе к 3 ночи.

А в 7 уже просыпается Ева и требует свой кусок чизкейка.

Кормлю ее завтраком, выгуливаю Айка, гоню ненужные мысли.

Играем с Евой в настолки.

Надеюсь, что она заиграется и не захочет никуда идти.

Куда там. В 12.00 подлетает и призывает начать сборы. Ведь ее ждет мальчик Марк и большой дядя.

Очень большой, как викинг.

Сперва хотела надеть теплый комбинезон, но в последний момент надеваю теплые леггинсы и любимый оранжевый свитшот оверсайз.

Перед выходом смотрюсь в зеркало - глаза горят. Я могу сделать рожу кирпичом, я могу говорить абсолютно без эмоций. Но я не могу убрать этот блеск из глаз.

Они ждут нас. Я вижу издалека неоново-салатовую шапку Марка. Киваю Еве, бережно державшей пакет с вкусняшками для Хэлла, в сторону Марка и она срывается и бежит к ним. Марк, смотрю, тоже подпрыгивает в ожидании, но руку отца не отпускает.

-Ну что, Айк, поможешь пережить мне сегодняшний день? - спрашиваю у пса. Дожила.

-Здравствуй, Адам. Привет, Марк, - здороваюсь, подходя к нашим сегодняшним спутникам, упорно избегая взгляд Адама.

-Привет, - умеет он сказать так, что сразу толпы мурашек танцует твист на моей коже.

Марк улыбается папиной улыбкой, здоровается и переключается на Еву.

-Па! Смотли, сколько тут всего для Хэлла! Вот он будет лад!

-Здорово! Скоро он у нас превратиться в колобка на ножках.

Марк хохочет, а мы с Евой улыбаемся. Она довольна, что ее угощения пришлись по душе хозяевам Хэлла.

Когда мы сюда ехали, я все думала, о чем говорить, как вести. Ну что вообще делать мне рядом с Адамом? Но как-то получилось, что сперва дети начали играть в снежки. Потом к ним присоединился Айк, которого пришлось спустить с поводка. А потом мне в бок прилетел снежок.

-Поиграем, Ада?

-Ты серьезно?

-Ой, а давно ты выросла?

-Поиграем, Адам!

Делаю большой снежок и запускаю в Адама. Уворачивается, гад!

-Снежки ты хуже шмаляешь, чем раздаешь удары, - дразнит меня Адам.

Это, черт возьми, вызов.

И я вступаю в бой.

Боже, давно я так не смеялась.

Эти трое объединились и начали стрелять снежками в меня, вместо того, чтобы замесить Адама. Он то цель побольше. А потом пошел замес "каждый сам за себя" и мы по очереди забрасывали друг друга комками снега. Даже Айка.

Девяносто шесть минут.

Столько времени прошло, прежде чем дети замёрзли и стали проситься в тепло.

-Тетя Сливка, пойдем какао пить?

Что? Как он меня назвал?

Адам улыбается такой счастливой улыбкой, что я сперва залипаю на ней, а потом как-то взгляд сам перемещается к его глазам и я замираю.

Ну все, он меня поймал. Или же это я снова разрешила себе быть пойманной?

-А пойдемте есть чизкейк? Ада, давай их пригласим?

Блин, Ева, что за подстава? Но Ева не успокаивается на этом.

-Вы знаете, Ада готовит самые вкусные десерты. А вчера мы вместе готовили, я помогала. Мы, правда, утром уже съели по кусочку. Но там еще много осталось. Всем хватит. Только я не знаю, как много ест дядя Адам, - последнее предложение сестренка произносит уже тихо.

-С удовольствием бы съел ваш чизкейк, - говорит Адам, и я снова задаюсь вопросом, зачем это ему. - Знаешь сынок, тетя Сливка всё готовит очень вкусно. Думаю, после ее десерта ты не захочешь больше есть из магазина.

Сажусь перед малым на четвереньки.

-Меня зовут Ада, не Сливка.

-Как папу? - не понимает малыш.

-Папа - Адам, а я - Ада.

-Нет, ты -Сливка.

-Ну Сливка, так Сливка, -сдаюсь. - Идем пробовать наш чизкейк?

-Да!!!- в один голос Ева и Марк.

Эта глупышка думает, что я не замечаю, как она пытается слиться. Уверен, она думает, что отлично шифруется и умеет скрывать свои эмоции. А я все вижу.

Вижу каждый ее взгляд, брошенный украдкой.

Вижу, как напрягаются ее плечи каждый раз, как произношу ее имя.

Вижу, как прежде чем ответить, делает глубокий вдох.

И сейчас, пока едем в машине, я отчетливо вижу ее волнение. А еще нежелание приводить меня к себе в гости.

И я ее понимаю. Я бы тоже сам себя не пустил на ее месте.

Но я не на ее месте и поэтому с великим удовольствием и улыбкой от уха до уха везу нас всех пить чай с чизкейком.

-Тетя Сливка, а Айк любит коточку?

-Что любит?

-Коточку?

Переводит взгляд на меня, мол, переведи.

-Кос-точ-ку, -говорю по слогам для Марка.

-Да, ко-точ-ку. Любит?

Всю неделю Марк спрашивал у меня про Айка, как давно я его знаю, не кусал ли он меня. Ну я и рассказывал, а в своем рассказе Аду называл Сливкой. Вот он и рассмешил меня, когда впервые так обратился к Аде.

Не к месту начинает болеть голова. Резко как-то в этот раз. И сразу сильно.

-Адам? Все хорошо, - сквозь пелену слышу взволнованный голос Ады. - Ты побледнел.

-Сейчас, - пытаюсь ответить, но не знаю, сказал ли вслух или это только в мыслях, сам из последних сил стараюсь перестроится на крайний правый.

Уже размыто вижу, что Ада включает аварийку.

-Адам? - она очень взволнована, но не кричит, наверное, боится испугать детей

-Не волнуйся, малышка, - но опять же, не знаю, сказал ли.

Останавливаю машину, хочу достать обезбол из бардачка, но, кажется теряю сознание.

Прихожу в себя в больничной палате. Рядом взъерошенный Лука.

-Марк. Где. Марк. -выдавливаю каждое слово. Башка болит еще, но вроде терпимо.

Братишка подлетает ко мне с диким взглядом.

-Адам...-у самого губы трясутся.

Неужели то, что я припарковал машину, мне привиделось? Мы попали в аварию? Что, бл@ть?

-С ним все хорошо, он с девочками, - отвечает на вопрос брат и я выдыхаю.

-Есть вода?

-Да, сейчас, - Лука отходит от кровати.

-Давно я тут? - пытаюсь приподняться, но голова резко едет.

-А давно у тебя начались головные боли? - рычит брат.

И правда, давно ли? Года два точно. Сперва просто ненавязчиво так, жить можно было, просто дискомфорт. А вот последние полгода уже без обезболов не могу при приступах.

-Пару лет.

-Бл@ть! Адам! И ты не обратился к врачу!

-Я собирался...

-Да неужели?! Ты идиот! У тебя сын, который кроме тебя никому не нужен! Нельзя так относиться к своему здоровью.

-Кто ты, старичок, и куда ты дел моего брата?

-Адам! Я не шучу сейчас! Пока ты тут валяешься, я тут с ума схожу. Из разговора дяди Паши я понял, что это может быть даже рак!

-Ты это...Марка не бросай. И Аде передай, что я ее люблю. Но не женись на ней, понял! С того света буду являться к тебе тогда.

-Ой, идиооот, - вздыхает Лука и садится на стул.

-Успокоился?

-Да. Ладно, пойду дядю Пашу позову. Сказал, дать знать, как очнешься.

Вакуум.

Дотянул, получается.

А если рак? Та нее, не может быть. А если...? Сволочь Лука. Зачем сказал только?

Торможу на корню любую мысль. Просто перечисляю все, что вижу в палате.