-Адааам? - зову своего мужчину. - Все в порядке? Ты завис.

-А? Да, все хорошо. Тут мне послание на терелке. Написано "Жду встречи". Я не понимаю, от кого это? Кто ждет? И почему все это мне. Почему для тебя ничего нет?

Пожимаю плечами.

-Может, поменяемся местами и тогда тебе тоже что-нибудь перепадет? - предлагает Адам.

-Ха-ха, - серьезным тоном говорю.

Приходит официант, забирает тарелки. Раскладывает чашки и десерт.

Замечаю, что наши кружки отличаются от обычных чайных. Я тут была много раз, и я знаю, какие тут кружки. Наши не вписываются. Другой формы и большим объемом. Официант наливает горячий чай в чашку Адама.

"ЛУЧШИЙ В МИРЕ ПАПА" такая надпись проявляется на его кружке. От тепла.

Улыбаюсь так широко, как могу. Я так счастлива сейчас.

-Ты такая красивая, Ада. Обожаю твою улыбку, - не отрывая взгляд от моего лица, говорит Адам.

-Спасибо, -улыбаюсь в ответ.

Начинаю крутить свою кружку, но на ней нет никаких надписей. Блин, даже обидно. На вид она точно такая же, как у Адама.

-Что ты там ищешь? - спрашивает Адам и начинает рассматривать свою кружку.

Снова зависает на надписи. А я перестаю дышать, сейчас точно поймет.

Но нет.

-Прикольная кружка. Домой надо такую для всех. Марку - веселый хулиган. Тебе - фиолетовое чудо.

Ой тормоооооз.

И смех, и грех.

Подходит к нам Григорий и мама, держась за руки.

-Привет, мамуль, - встаю и обнимаю маму.

-Не могла пропустить такое, -шепчет на ухо мне мама. - Неужели не понял еще?

-Представляешь, нет!

-Не против, если мы с вами чаю попьем? - спрашивает Григорий, но сразу же помогает сесть маме. То есть, отрицательного ответа не предполагается.

Подходит официант с обычными чашками. Какие тут у всех, кроме нас с Адамом.

Столько на столе сладостей, глаза разбегаются.

Снова к нам подходит официант. С закрытым блюдом.

-Что, опять мне? - без улыбки спрашивает Адам.

-Да, - отвечает официант, став блюдо перед Викингом.

-Опять от шеф-повара?

-Нет, от вашей невесты, - отвечает официант и, не спрашивая, открывает крышку.

Там бенто тортик.

Круглый торт, покрыт белым кремом. "Пап, увидимся весной!" - черными буквами и куча маленьких красных сердечек.

За столом тишина. Ждем.

-Адушка, ты беременна? - глаза светятся и такой огонь внутри них.

-Наконец-то дошло, - улыбаюсь и киваю.

Через пару секунд Адам уже подхватывает меня на руки и начинает кружить.

В какой-то момент останавливается, ставит меня на ноши и очень-очень крепко прижимает меня к себе.

Поднимаю лицо к нему.

-Я понимаю, ты не понял, когда говорили про аистов. Я могу понять, что ты перепутал пинетки с тапочками для собаки. Но капуста, Адам! Как можно было не понять по капусте? - говорю с любовью и улыбкой.

-Я такой тормоз, - признает свою ошибку. - Обалдеть, у нас будет малыш, - кладет руки мне на щеки и гладит их пальцами. -Я так рад, маленькая. Просто бесконечно счастлив.

-Люблю тебя...

Наконец-то потеплело. Ну по сравнению с зимними минус двадцать, сегодняшним минус четырем радуешься, как в летний зной морюшку. Скоро уже все пуховики заменят кожаными куртками и легкими плащами. Снимут шапки. Переобуются в красивые ботиночки.

На мне, к сожалению, пуховик мой перестал сходиться ещё две недели назад и приходится ходить в тонком весеннем плаще. Выручает теплое шерстяное платье-лапша, которое спокойно натянулось на мой живот.

-А какого цвета у него будут глазки? - спрашивает меня Марк.

Мы идем из сада домой. Марк скачет, пытается вырваться вперед, а я еле за ним плетусь. Тяжко мне. Устала, быстрее хочу родить, хотя еще рановато. Пусть растет еще мой мальчик.

-Я не знаю, малыш.

-А носик будет маленький? А ушки будут торчать? У Кости уши торчат. Он говорит, что это его эти...как их... локаторы.

-А Костя это кто? - спрашиваю, замедляя ход. Живот тянет сильно.

Быстрее бы домой. Быстрее бы Адам вернулся, у него встреча с новым клиентом в соседнем городе. Должен приехать только к девяти вечера.

-А Костя это мой друг. Мы с ним в садик ходим вместе.

Телефон звонит мелодией, которая стоит на Адама. Отвечаю на звонок.

-Да, родной? Надеюсь, ты уже подъезжаешь?

-Привет, Слива. Там Руслан Русланович подъехал, хочет забрать Марка. Вы далеко?

-Да мы уже подходим. Уф. Вижу его машину.

-С тобой все в порядке? Говоришь тяжело как-то...- слышу беспокойство в голове мужа.

У меня предлежание плаценты, постельный режим почти всю беременность. Четыре раза лежала на сохранении. Поэтому беспокойство Адама оправданно.

-Живот тянет. Тренировочные, наверное, - смотрю за объятьями Марка с дедом. – Все, мы подошли к дедушке. Сейчас сдам с рук на руки и пойду лежать и ждать тебя. До вечера.

-Пока. Аккуратнее.

-Здравствуйте!

-Здравствуй, Ада. С тобой все в порядке? Как ты себя чувствуешь? Какая-то бледная.

В этот момент, я чувствую, как по ногам начинает течь что-то теплое.

Рано рожать. Тридцать шесть недель только.

-Бл@ть! -произносит бывший тесть Адама сквозь зубы. - Марк, внучек, садись в машину быстрее. Ада, давай, помогу, милая. Садись в машину.

Сперва не понимаю панику Руслана Руслановича, но потом опускаю взгляд вниз.

Это не воды.

Это кровь.

Как будто кто-то открыл кран и забыл выключить.

Меня начинает трясти.

-Все хорошо будет, сейчас в больничку поедем! Держись.

Визг колес. Руслан Русланович нарушая все правила дорожного движения несется в роддом.

-Черт, как не вовремя. Щас, Ада.

Нас тормозит инспектор гибдд.

-Миленький, торопимся. Девушка вон кровью истекает, беременная она. Потом все штрафы заплачу, отпусти, капитан!

Открываю глаза, вижу потерянный взгляд молодого инспектора.

-Пожалуйста, побыстрее, - прошу то ли его, то ли Руслана Руслановича.

-Езжайте за мной.

-Сейчас быстро домчим, Ада. Чуть-чуть осталось.

Под вой сирен, впереди едущей машины, мы мчим в роддом. Молюсь, только бы успеть.

-Ада? - шепотом зовет меня с переднего сиденья Марк. -Ада? Ты же не умрешь?

-Нет, конечно, малыш! Кто ж ей даст умереть-то? - вместо меня отвечает дедушка. - Приехали!

Нас встречают уже врачи с каталкой, на которую меня и перекладывают.

Так жаль, что Марк видит меня такой - все платье, любимые белые колготки и бежевый тренч в крови.

Из последних сил пытаюсь открыть глаза и улыбнуться Марку. В его глазках стоят слезы.

Посылаю ему улыбку и меня завозят в здание.

Слышу, как ругается Руслан Русланович, требуя немедленной операции.

Чувствую, как помогают раздеться.

-Сейчас ты уснешь, -голос анестезиолога.

И меня вырубает.

Открываю глаза под сигнал каких-то датчиков. Рядом никого. Я лежу на спине, укрытая одеялом. И у меня нет живота.

Внутри начинается паника. Где мой сын? Что с моим мальчиком. Боюсь задать вопрос даже самой себе, жив ли он?

На мое счастье в палату заходит кто-то.

-Что с моим сыном? – хрипя, шепотом спрашиваю.

-Сейчас я позову врача, - говорит мне девушка и выходит из палаты.

Чувствую, как стекает слеза по щеке.

Господи, пожалуйста, пусть мой мальчик будет жив. Пожалуйста, Господи!

-Ну что, Ольховая! Поздравляю тебя со вторым днем рождения! - от двери произносит врач. Вроде, я ее видела перед тем, как уснуть.

-Мой сын?

-Сын. 2700 и 48 сантиметров. Маленький гномик.

-Он жив? - голос дрожит.

-Жив, милая, жив! Сейчас его прокапают, немножко помогут и будете вес набирать. Не плачь. Жив твой сын.

-Спасибо! Спасибо большое!

-Такая у нас работа - жизни дарить. Пока отдыхай.

После известия, что мой крошечка жив и под наблюдением, начинается отходняк. Меня трясет так, что зуб на зуб не попадает. Стараюсь расслабить свои мышцы, но получается не очень. В какой-то момент просто засыпаю.