– Конечно, я побуду с тобой, – Айрен поцеловал её в висок. – Прости, что в последнее время уделяю тебе так мало внимания. Прости меня за всё!

Прошлая Марина опустилась на пол своей воображаемой тюрьмы. В том месте, где она прибывала, не было ничего, кроме неясного мутного света, невидимых стен и темноты. Сегодня она одержала маленькую победу, хотя и понимала, теперь её вряд ли выпустят отсюда. Но Марина усвоила одну очень важную вещь, она оказалась сильнее, чем считала раньше.

Глава 12. Игнат

Будильник звонил уже в третий раз, но глаза упорно отказывались открываться. Вчера Игнат лёг очень поздно, нужно было закончить статью и отправить её в редакцию. Кажется, он нашёл золотую жилу. Истории об исчезновении жителей деревень, оборотнях и заговоре понравились читателям. Подписка газеты выросла в несколько раз. Публика требовала продолжения.

Наконец, мужчина всё же поднялся на ноги. Выключил надоедливый будильник, хотелось грохнуть телефон о стену, чтобы неповадно было мешать спать честным и порядочным людям, но здравый смысл взял верх, и Игнат не стал этого делать. Лишь злобно отшвырнул противный аппарат в самый дальний угол кровати. Он поплёлся в ванную комнату, одним глазом досыпая на ходу. Включил прохладный душ, поморщился, вставая под бьющие с напором струи воды. Ему нужно было привести себя в порядок, его ждала очередная поездка на новое место загадочного исчезновения людей. Хотя журналист не сомневался, что увидит там то же самое, что и везде: разбитые окна, выломанные двери, кровь и отсутствие людей.

Больше всего в этой истории Игната пугало то, как быстро замолкали все очевидцы происходящих в области событий. О том, что погиб дачный посёлок «Спасово» сообщила одна из огородниц – Любовь Андреевна, которая в выходной день отправилась на свой участок и обнаружила разгромленное селение. Женщина обратилась в полицию, но там к её словам отнеслись с холодным и насмешливым безразличием. Она подняла много шума, кричала, ругалась, угрожала, а потом сама связалась с Игнатом и готова была рассказать ему обо всём, что видела. Но когда журналист пришёл на встречу, неожиданно выяснилось, что ничего страшного не произошло. Любовь Андреевна уверяла, что всё ей просто померещилось. А потом вообще призналась, что в последнее время злоупотребляет крепкими алкогольными напитками. Но не похожа она была на пьющую. Женщина лгала, Игнат был в этом абсолютно уверен.

Потом семья Голубевых стала разыскивать свою девятнадцатилетнюю дочь Алину, которая отдыхала с друзьями на даче и не вернулась домой. Они сначала тоже шумели, а потом также неожиданно замолчали. На встрече отец семейства заявил, что девушка уехала в столицу вместе со своим парнем, и просто вовремя не поставила семью в известность. Однако слова мужчины не убедили журналиста. И самое странное, отметил Игнат, не было в глазах очевидцев страха, который свидетельствовал о том, что их запугали. Люди искренне верили в то, о чём говорили. Словно в один момент, что-то в головах у них щёлкнуло, и они стали по-другому воспринимать происходящее.

Тайна не хотела оставлять Игната в покое, требовала к себе внимания, манила, просила докопаться до сути. Молодой журналист был не из тех людей, кто готов быстро отступать и сдаваться.

Пропущенные звонки и голосовые сообщения от Сани, он заметил не сразу. К этому моменту успел уже выпить кофе и собраться в дорогу.

Первое сообщение пришло примерно в три часа ночи. Голос Сани на записи был недовольным, но вполне сдержанным.

«Привет, Игнат, ты это, извиняй, если поздно. Не смог до тебя дозвониться, дрыхнешь уже, наверно. Да я и сам дрых бы давно. Да начальство разбудило, звонили, о тебе спрашивали. Я им наврал, что давно с тобой не вижусь и не общаюсь. Не слежу за твоими глупыми низкосортными статейками. Ты не обижайся, что я про твою работу так. Просто хотел, это, чтобы отстали. Но, ты, брат, смотри поосторожнее там. Боюсь, возьмутся они за тебя!»

Следующее сообщение было отправлено примерно через полчаса после первого. Здесь Саня уже говорил взволнованно, голос его дрожал, слышалось частое и прерывистое дыхание.

«Игнат, брат, дело плохо. Ко мне сейчас мои приехали, в дверь стучат. Я, это, подкрался, в глазок зыркнул… С ними какой-то светлый здоровый малый. Я его не знаю. Я им дверь не открываю. Но стрёмно мне что-то… Блин, вот, как назло, ты дрыхнешь, когда не надо. Ладно, бывай, может, обойдётся…»

Ещё через двенадцать минут прилетело третье сообщение. Здесь Голос Сани звучал пугающе непривычно. Товарищ шептал, боясь, что его могут услышать и найти. На фоне раздавались странные звуки, треск и грохот.

«Игнат… Они дверь ломают. Твою ж мать! Что делать-то? Куда бежать? Пятнадцатый этаж, не спрыгнешь, убьёшься. Во что же мы вляпались с тобой? Что происходит? Что же делать?! Блин! Блин! Блин! Брат, как услышишь это сообщение, ноги в руки и вали из хаты. Разворошили мы осиное гнездо. Ой, разворошили. Зачем же я стал тебе помогать, информацию сливал. Дурак… Но поздно жалеть. Если меня убьют, это будет на твоей совести. Если успеешь, вали из города…»

Игнат остолбенел, замер посреди комнаты с телефоном в руках. Мороз пробежал у него по коже. Мужчина сделал самое глупое, что только мог, он позвонил другу.

Трубку взяли после двух гудков.

– Привет, братишка! – раздался бодрый и вполне живой голос Сани.

– Привет, с тобой всё нормально? – удивлённо проговорил Игнат, ещё не веря, что друг жив и разговаривает с ним.

– А что со мной будет? – засмеялся на другом конце провода Саня. – Извини меня, брат, напугал я тебя, наверно. Так набрался вчера, что себя не помню. А сегодня проснулся, прослушал, что тебе наговорил, и так стыдно стало.

– Да всё норм, с кем не бывает, – ответил Игнат, холодея от ужаса. Голос приятеля звучал непривычно, по-новому. Было совсем не похоже, что говоривший, вчера полночи пил. Слишком бодрой и весёлой была его речь.

– А ты на Садовой больше не живёшь? – неожиданно спросил Саня.

– Нет, я больше года, как переехал, – ответил Игнат, соображал он плохо.

– Но мне соседка твоя бывшая сказала, Наташа, симпатичная дама, смею заметить. Что ты теперь на улицу Антонова перебрался. Ещё там или в новое место тебя занесло? – допытывался приятель.

– На Антонова, а тебе зачем? – Игнат так сильно стиснул телефон в руках, что побелели костяшки пальцев.

– Да заехать к тебе хотел, есть у меня информация для статьи, просто бомба. Сенсация! – разглагольствовал Саня. – Ты дома сейчас?

– Дома, но уходить собираюсь, – запинаясь, проговорил Игнат. – А ты, это, по телефону сажи.

– Нельзя такое по телефону, ты, что, брат! – рассмеялся Саня. – Ты дождись меня, я уже в пути, скоро у тебя буду. Давай, не прощаюсь.

В телефоне раздались гудки, товарищ положил трубку. Игнат опустился на ближайший стул, пытаясь сообразить, что ему делать. Разговаривавший с ним мужчина был очень похож на Саню, но не являлся им в полной мере. Это журналист заметил сразу. Пусть в последнее время они общались мало, больше по работе. Но в школе дружили. Саню Игнат знал как облупленного. Не стал бы друг к нему ехать и его разыскивать, чтобы дать наводку. Скорее позвал бы к себе или в какое-нибудь кафе. Не нужны ему были лишние телодвижения. Ночью с приятелем явно что-то произошло. Вспомнив последнее сообщение и настоятельный совет, бежать, Игнат поднялся с места и поспешно стал собираться. Хорошо, что на сегодня у него была запланирована поездка, и основные вещи уже лежали в рюкзаке. Мужчина добавил к ним несколько футболок, джинсы, нижнее бельё, средства личной гигиены. Собрал документы, наличные, ноутбук и поспешно покинул квартиру.

Он уже нажал на кнопку лифта, когда почувствовал опасность. Интуиция твердила, что внизу его уже поджидают. Старенький лифт медленно поднимался к нему на седьмой этаж. На лестнице стали слышны тихие, но уверенные шаги. Волосы у Игната на теле встали дыбом. Жил молодой человек в старом панельном девятиэтажном доме. В подъезде недавно начался капитальный ремонт, делали его неспешно, лениво, с перерывами.