Эрвин кивнул, про себя усмехнувшись. Вопреки неприветливому поведению, библиотекарь давал вполне конкретные советы. А мог бы и не помогать…
Осмотрев то, что рекомендовал старик, юноша обнаружил, что в отличие от самого первого посещения, сейчас каждая книга была уникальной. И ему предстояло пересмотреть больше трех десятков книг. За этот вечер он точно не справится. Интересно, а почему вообще тут так много книг по этой теме?
Глава 17
Лицо Эрвина было мрачным. Четыре дня! Четыре долбанных дня от рассвета до заката, словно сопливый ученик библиотекаря, юноша перерывал книги в поисках знаний о печатях. И если забыть о идиотских идеях разных сумасшедших, которые каким-то чудом стали культиваторами… то все плохо. Тут люди знали всего о двух печатях — силы и сопротивления. И непонятно было, это только в крепости нет подобных знаний — или вообще у всех? При этом, большая часть авторов сочиняли хвалебные описанию печати сопротивления, рекомендуя использовать ее на каждом даньтяне. На каждом! Эх, если бы у него была вся память Эррола, насколько проще было бы жить! Но, к сожалению, всплыли лишь некоторые моменты. Иначе он бы вообще не ходил в библиотеку крепости. У местных было довольно искаженное понятие о многих вещах в культивации.
— Отборные кретины! Идиоты! — от таких мыслей хотелось сплюнуть… но плевать прямо в собственной комнате — глупо, так что юноша сдержался. Да, культиватор третьего ранга, с тремя вписанными в даньтяни печатями сопротивления сможет отбивать слабые техники даже руками… но что дальше? Это будет энергетический инвалид — на мощные техники не способный, с намертво закрытой возможностью развиваться дальше. Никакие эликсиры, включая стимуляторы, или лечебные на него практически не будут действовать. Эффективное исцеление с помощью техник света? Тоже можно забыть — их полезное действие будет почти равняться нулю. В такой комбинации печать сопротивления будет подавлять всю энергию, включая собственную энергию культиватора. Стоит ли оно того? Однозначно нет! Да лучше тогда вообще без печати! По крайней мере, не будет подобных проблем. Нормальные культиваторы по памяти Эррола использовали печать сопротивления самой последней — тогда, когда не могли продвинуться на следующий ранг десятилетиями, и понимали, что застряли навсегда. И даже тогда ее использовали крайне специфическим образом — последний даньтянь сродняли с землей, или льдом. Создавали внутри печать сопротивления, и не связывали с остальными даньтянями в единую систему, как это должно быть. Получалась энергетически независимая часть. Ее энергию использовали только для защитных техник, и вот там эта печать раскрывала весь потенциал — созданные таким образом техники могли удержать гораздо больше урона. При этом не было особых проблем со всем остальным — организм не получал такого фатального сопротивления к любой энергии.
Оставалось еще две известные ему печати. Силы… и ловкости. Печать силы, вопреки названию, не действовала на сам организм — она воздействовала на энергетическую часть ауры — даньтянь и каналы, делая их крепче, повышая способность использовать больше энергии моментальным выплеском, не опасаясь повреждений. Нужно ли это на первом ранге? Как ни странно, но если хорошо подумать — то нет. Запас энергии еще довольно скромный, и она попросту не нужна. Оставалась лишь печать ловкости. Она, как и печать сопротивления, воздействовала на организм культиватора, комплексно изменяя его. Причем в сторону скорости, ловкости, координации движений, и даже быстроты мышления. По сути, ее бы стоило назвать печатью ускорения… но так уж исторически сложилось. Эррол ее использовал то ли первой, то ли второй… Так что выбора, можно считать не было. Если он не сможет использовать печать ловкости, то можно вообще не ставить печать на первый даньтянь. Вернутся к этому вопросу потом всегда можно… а вот изменить со временем на другую — уже нет. Печати врастают в даньтянь, передавая свои свойства энергии, а та — циркулирует по всей ауре и организму культиватора, меняя их.
Для начала Эрвин раздобыл немного бумаги, и небольшую кисть для письма с краской. Каждая печать напоминала собой сложный иероглиф. Так что стоило потратить время, и для начала точно изобразить ее на бумаге. И это оказалось непросто…
С десяток чуть отличающихся вариантов печати лежали на столе, а Эрвин старался максимально правильно вспомнить. Неточно «проявленная» в даньтяне печать ничего не даст.
— Вот этот — точно нет. А вот этот… похож. Но не хватает… Может быть, стоит попробовать… Нет, вот этот — точно нет, — почти все время в комнате была тишина, шелест бумаги и почти бессвязное бормотание. По крайней мере, посторонний наблюдатель, если бы он тут был, ничего не понял.
Спустя несколько часов осталось всего пара вариантов, отличавшихся всего одной чертой. При этом руки юноши оказались полностью перемазаны в краске. Точно такие же отметины были на лице, и даже волосах на голове. Процесс воспоминаний оказался на удивление трудным… Но это стоило ожидать — обычно культиваторы просто используют уже готовые печати, а не судорожно вспоминают из кусков прошлой жизни, гадая, все ли правильно… Но альтернативы нет.
Глаза Эрвина не отрывались от двух листков, на которых красовались странные символы:
— Я почти на девяносто процентов уверен, правильный вариант — левый. И, что самое обидное, разница всего в двух линиях. Остается вопрос — смогу ли я изменить уже воплотившуюся печать, если это все-таки правая?
Память Эррола не давала ответ на такой вопрос. Да и вообще ни один культиватор не будет так экспериментировать на себе.
Привычный вид ауры уже давно не отвлекал Эрвина. Он сосредоточился на даньтяне. Синеватая завораживающая сфера, внутри которой хаотично перемещалась энергия. Она мерцала, пульсировала, очерчивала контуры даньтяня, и снова исчезала в глубине… на самом деле, зрелище было завораживающим. Юноша решительно приступил к реализации следующего шага — под его контролем часть энергии начала выделятся из даньтяня, минуя недавно сформированные энергоканалы. Просто «облачко» энергии, связанное своеобразной пуповиной с даньтянем. А дальше Эрвин попытался собственной волей уплотнить «облако», чтобы сформировать из него печать. Но сколько бы он не старался, выходила примерно половина, после чего оставшаяся энергия рассеивалась — часть впитывалась обратно в даньтянь, а остальное безвредно рассеивалось в ауре.
— Что-то я размечтался с первой же попытки создать печать… — с неловкой улыбкой поднялся Эрвин. Он не учел, что его контроль энергии внутри ауры настолько паршив. С другой стороны, это было предсказуемо, стоило лишь немного подумать — ведь он открыл первый даньтянь совсем недавно. — У меня еще куча времени. Буду воспринимать это, как тренировку контроля.
Несколько дней юноша посвящал только тренировке создания печати. При этом не отказывал себе хорошенько поесть. Обычная еда была бесплатной, это только что-то особое требовало денег. Возвращаясь обратно, к себе, он наткнулся на Каспара. Хотя, судя по его виду — вовсе не случайно. Старший культиватор явно поджидал его. Немного напрягшись, Эрвин задействовал свой дар чуять эмоции. К сожалению, определить, с добром или злом его поджидал Каспар не вышло.
— Ты — новичок среди культиваторов первого ранга, Эрвин, верно? — вальяжно начал мужчина. — Так как мы уже знакомы, я предлагаю тебе свое покровительство. И так как я помогаю тебе, соответственно, половину своего жалования ты будешь отдавать мне.
Каспар отчетливо скосил взгляд на свое плечо, где отныне были две фиолетовых ленты. Можно было сказать, что он почти достиг предела в иерархии крепости… Разница в целый ранг… он шел к ней почти пятнадцать лет! И лишь теперь может почувствовать все преимущества.
Тем временем после слов Каспара перед глазами Эрвина всплыли мертвые товарищи по десятку. Их растерзанные тела на поляне, умирающий Берхард. Те, кто бились с ним бок о бок, учили его… Единственные, кого он в этой крепости принял в свой «ближний круг», хоть и молчаливо. Юноша буквально вспыхнул от гнева. И наплевав на последствия, резко ответил:
