Примечания

[1] Парчовая Стража - тайная полиция и гвардия китайских императоров.

Ни Гу Юэсюань с товарищами, ни Вэй Цзылин не задержались в долине Сяояо надолго. Они двинулись в путь вместе - Уся-цзы попросил своего старшего ученика проводить дочь давнего друга до Лояна. Вэй Цзылин, общительная и любознательная, по дороге расспрашивала Гу Юэсюаня о самых разных вещах - жизни в долине Сяояо и ученичестве у Уся-цзы, местных достопримечательностях, мнении молодого воителя о недавних случаях на реках и озерах, и многом другом. Цзин Цзи, глядя на это, дулся и краснел, давая Сяо-Фаню и Ши Янь множество поводов для ироничных улыбок. Последние в основном беседовали друг с другом, после того, как Ван Фань выспросил у своих старших все, что те смогли вспомнить, о Кукловоде Мертвых. Их путешествие прервалось неподалеку от села Дукан. Юэсюань, шедший во главе их маленькой группы, резко остановился, внимательно глядя на происходящий у близлежащей усадьбы разговор.

- Умоляю вас, дайте мне еще немного времени, - заламывала руки молодая женщина в шелковом платье. - Я простая швея, и не смогла сторговать много в последний месяц. Я отдам все, до последнего медяка, дайте мне хотя бы неделю!

- Я и так дал тебе больше времени, чем мы уговаривались, - с гнусной улыбочкой ответил толстяк в серой одежде. Плоская шапочка венчала его круглое лицо, довольно обозревающее мир сквозь щелочки глаз, а короткий жилет едва сходился на округлом брюшке. Правая рука тяжеловесного заимодавца покоилась на рукояти сабли.

- Время возвращать долги, - продолжил он. - Если у тебя нет денег, мы заберем твое имущество.

- Но у меня ничего нет! - всплеснула руками женщина. - Я бедна, и все, что у меня есть - инструменты моего труда. Прошу вас, не отбирайте последнее…

- Швейные принадлежности недорого стоят, - перебил ее спутник толстяка с саблей. Тощий, с угодливым лицом, он держал на поводках целую свору скалящихся и рычащих собак. - Их цена не покроет и десятой части твоего долга, - он притворно вздохнул. - Раз тебе нечем платить, придется продать тебя саму. Любой “дом цветов” в Лояне даст за тебя неплохую цену, - мужчина сально усмехнулся.

- Нет! Пожалуйста, не продавайте меня в публичный дом! Что угодно, но только не это! - вскричала женщина с ужасом на лице. Гу Юэсюань, наблюдавший за беседой, шагнул было вперед, но вынужденно остановился - Сяо-Фань придержал его за плечо.

- Ты хочешь заплатить этим актерам, брат? - спросил он своего старшего, когда тот удивленно оглянулся. - Они скверно играют, не стоит поощрять бездарность. Женщина даже не оделась в подобающее бедной швее платье, а толстяк с тощим не имеют ни единого способа забрать ее имущество в уплату долга - ни телеги, ни носильщиков.

- Ты тоже заметил, Сяо-Фань? - воодушевленно вмешалась Вэй Цзылин. - Эти мошенники и правда не очень-то старались выглядеть достоверно. Посмотри на платье женщины - на подоле видна шерсть того же цвета, что и собаки тощего. Ее руки слишком ухожены для швеи. Сумочка на ее плече - дорогая, шелковая, и вышитая. Вышивка мне знакома: это работа мастеров из Сада Орхидей в Ханчжоу.

- Я и не высматривал таких мелочей, - пожал плечами Ван Фань. - Видя их натужное кривляние, я подумал, что они разыгрывают некую пьесу. В театре трудно ожидать полной правдивости.

- Скорее, они дожидались кого-то легковерного, чтобы женщина упросила его помочь с долгами, - доверительно поведала Цзылин. Жулики, прекратившие свое выступление, и слушающие беседу товарищей, глядели все недовольнее. Толстяк злобно скалился, собачник раздраженно кривился, даже лицо женщины приобрело сварливое выражение.

- Многие мерзавцы выманивают таким образом деньги у благородных, но неопытных людей, - продолжала, тем временем, девушка. - Тех, что бедны или прижимисты, поддельная швея умолила бы заплатить часть долга, чтобы дать ей отсрочку. Богача они попытались бы разжалобить, громя это скромное жилище. Тех же, кто шел бы мимо при деньгах, но малым числом, они и вовсе могли попытаться ограбить - их собаки явно натасканы на человека…

- Ты, верно, очень довольна собой, девчонка, - перебил ее собачник с неподдельной злобой. - Да, ты права, и особенно справедливо твое замечание о моих псах. Ну-ка, взять их! - с этим криком, он спустил свору с поводка.

Собаки нахлынули на друзей лающей и рычащей волной. Юэсюань, первым встретивший их бросок, не растерялся - мощным круговым ударом ноги он отшвырнул прочь добрую половину зверей, и те даже и не думали подниматься. Сяо-Фань узнал один из приемов семейного стиля своего старшего - “хлещущий пинок Линь Чуна”, и невольно посочувствовал собакам: как он помнил по их с Юэсюанем поединкам, этот удар отличался изрядной силой.

Ши Янь с отсутствующим видом извлекла из перевязи дротик, и недрогнувшей рукой отправила его в подбежавшего слишком близко пса. Тот свалился замертво - точный бросок девушки вогнал метательный снаряд прямо в глаз животного. Та равнодушно потянулась к перевязи за следующим дротиком.

Цзин Цзи увлеченно размахивал саблей и мечом, наступая на собак. Те не очень-то торопились бросаться на его клинки, скалясь с безопасного расстояния, но несколько попыталось накинуться на него сбоку. Увлекшегося юношу прикрыла Цзылин - она не отходила далеко от Цзи, и собаки валились наземь от ее точных ударов.

Сяо-Фань не желал затягивать это нелепое противостояние, и сходу атаковал животных пальцевыми техниками. Ему не потребовалось большого напряжения сил - звери ложились от метких попаданий импульсами “красной точки”, как трава под серпом жнеца.

- Если вы хотели нас напугать, актеришки, у вас не получилось, - уложив последнего пса, Ван Фань подступил к мошенникам, сжав кулаки. Те опасливо попятились, оглядывая могучую фигуру юноши.

- Вы все нам теперь должны, за мертвых собак, - заикнулся было тощий тип. Сяо-Фань, замерев на полушаге, громогласно расхохотался на его слова.

- Твоя наглость восхищает настолько, что я даже не стану вас бить, - все еще хихикая, бросил он, и направился к друзьям, оставляя за спиной раздраженных жуликов.

***

Когда друзья подходили к Лояну, поздний вечер уже вступил в свои права. Бумажные фонари на столбах и фасадах домов освещали городские улицы неверным светом, стражники обзавелись факелами, а те из горожан, что проводили вечер дома, зажигали свечи и лампады, озаряющие их жилища и неярко подсвечивающие окна домов сквозь оклеенные бумагой ставни. Впрочем, домоседов сегодня было не так много - улицы были оживлены, словно в середине ярмарочного дня.

- Этим вечером пройдет Фестиваль Фейерверков, - просветила спутников Ши Янь. - Останемся посмотреть? Лучше всего будет видно с рыночной площади.

Полюбоваться фейерверками пожелали все, и их дружная компания двинулась к рынку. Они невольно задержались перед лоточником, продающим сладости. В этот поздний час, многие уличные торговцы все еще продавали свой лакомый товар, пользуясь многолюдьем фестиваля. Сяо-Фань купил пару пончиков, начиненных сладкой пастой из семян лотоса, и преподнес их Ши Янь с превеликой торжественностью - он не забывал о вкусах своей подруги. Та, рассмеявшись, приняла подарок, и в ответ одарила юношу поцелуем в щеку, украдкой и поспешно - все же, вокруг было слишком много людей. Вэй Цзылин некоторое время с намеком поглядывала на Цзин Цзи, но в конце концов отчаялась, и сама приобрела несколько пирожков с бобовой пастой. Чтобы угостить непонятливого юношу, ей пришлось сперва одарить этим лакомством Юэсюаня. Тот, хоть и не оказался сообразительнее брата по учёбе, с благодарностью принял подарок. Цзи, поворчав, от сладкого все же не отказался. С удовольствием проглотив угощение, рыжеволосый юноша начал глядеть веселей, восстановив душевную гармонию.

Приятный вечер был прерван внезапным шумом, криками, и ругательствами, зазвучавшими совсем неподалеку. Сяо-Фань хотел было оставить начавшуюся суматоху без внимания, уделяя его Ши Янь, но заметив, как его старшие в компании Цзылин принялись проталкиваться в сторону переполоха, со вздохом последовал за ними. Источником шума оказались две группы молодых людей - мечники, одетые в белое и голубое, и вооруженные саблями юноши в темно-зеленых одеждах. Громче всех скандалили предводители двух ватаг - крепкий длинноволосый юноша в песочного цвета жилете, и старый знакомый Ван Фаня, Симынь Фын.