Прежде чем поставить пудреницу и ночной крем на полочку в ванной, Полли аккуратно стерла оттуда пыль. Тюбик с кремом для бритья был весь в мыльных разводах: поморщившись, Полли протерла и его. Затем она повесила зубную щетку на специальный крючок, а продолговатый дорожный футляр тщательно прополоскала и убрала в шкафчик.

Закончив с ванной, Полли вернулась в спальню и начала развешивать вещи. На это ушло немало времени: она привезла из Лос-Анджелеса три чемодана одежды. Чемоданы она задвинула под кровать, а любовный роман, заложенный на середине любимой закладкой, решила положить в ящик гардероба. Машинально она открыла третий ящик – именно там всегда лежали ее книги в Сан-Франциско. И вдруг навстречу ей из глубины ящика скользнула плоская пластмассовая коробочка. Просто коробочка, без всяких опознавательных знаков, но весьма примечательной формы и размера.

Полли вскочила, прижав к груди книгу, словно талисман, способный сохранить ее. Губы ее сжались в ниточку; сквозь них, казалось, просвечивали крепко сжатые зубы. Глаза едва не вылезли из орбит. Сердце разрывалось от боли – такой жестокой, что Полли не могла ни бороться с ней, ни ей поддаться – просто застыла на месте, чувствуя, как медленно рвется на части орган, дающий ей жизнь.

Полли медленно положила книгу в ящик. Затем обеими руками бережно, словно новорожденного котенка, достала оттуда коробочку. Тело ее сотрясала крупная дрожь. Помедлив, она открыла крышку и достала оттуда именно то, что так боялась найти – розовую изогнутую спиральку, упругую, сияющую чистотой, но для Полли – грязную и отвратительную. С внутренней стороны крышки Полли нашла все, что хотела знать: имя женщины, адрес и даже фамилию врача, прописавшего ей это средство. Впрочем, она едва ли запомнила хоть что-нибудь из прочитанного. Мысли ее путались, но одна картина назойливо вертелась перед глазами: Александер, обнаженный, в постели с другой женщиной. Молодой женщиной – она боится забеременеть. Какие еще нужны подробности?

– Полли, с тобой все в порядке?

Из кухни послышался голос Александера, и странное чувство охватило Полли: ей казалось, что она должна скрыть увиденное – иначе сделается сообщницей Александера и, как и он, замарается в грязи. «У меня никого нет, кроме него, – напомнила она себе. – Мне никого, кроме него, не нужно». Нет, сейчас ей нельзя устраивать сцены. И потом… должно быть какое-то объяснение. Квартира сдается внаем, верно? Конечно, в этом-то все и дело! Эта штучка осталась от прошлых жильцов. Разумно и логично.

Полли закрыла коробочку и ответила, надеясь, что голос ее звучит весело и ласково:

– Конечно. Все в порядке. Уже кончаю. Приду через минуту.

– Вот и хорошо. Уже поздно, а я хочу пораньше лечь.

– Я тоже, Александер, – спокойно ответила Полли.

Она затолкала спиральку в самый дальний угол ящика и вышла из спальни. Она должна забыть об этой находке. И действительно, через несколько минут Полли уже ни о чем не вспоминала. Она сидела рядом с мужем, улыбалась ему и верила, что он полон любовью к ней и только к ней одной.

– Дейни!

В светлом дверном проеме маячила фигура новой секретарши. Дейни ответила не сразу: она никак не могла вспомнить имя женщины. Что за черт! Ведь сама нанимала ее на работу. Они с Руди еще радовались, что нашли опытную женщину, готовую сидеть на телефоне… Ах да, конечно! Бетси!

– Да, Бетси? Что случилось?

– Звонит мистер Грин со съемочной площадки. Хочет с вами поговорить. Я сказала ему, что вы и мистер Синклер заперлись на все утро и просили вас не беспокоить, но он настаивает.

– Хорошо. Можете соединить его с моим кабинетом?

– Конечно, одну минуту.

Дейни поднялась со стула, на котором просидела неподвижно все утро, и с удовольствием потянулась. Блейк не шевелился и не отрывал глаз от экрана, где одна за другой выплывали из темноты прекрасные женщины. Той из них, которую Блейк сочтет подходящей, предстоит стать «Женщиной Эшли». Дейни чмокнула Блейка в макушку и как была босиком, не надевая туфель, побежала в кабинет. Служащие удивленно глядели ей вслед, но Дейни не обращала на них внимания. Впервые за много месяцев ей было безразлично, что о ней подумают. Тем более что штат агентства рос как на дрожжах, и половину новых служащих Дейни не помнила даже по именам.

Дейни мимолетно задумалась о том, как изменилось агентство. Десятки новых работников, контракты стоимостью больше десятка миллионов долларов… Для прежнего агентства Грина и один такой контракт был бы сказочным везением, а два – просто чудом. И впервые ей подумалось, что в Большом Бизнесе есть свои темные стороны. Больше денег и престижа, но как велика ответственность, как страшит неудача…

Дейни устало подняла трубку.

– Руди!

– Привет, дорогуша. Как дела?

– Неплохо. Только никак не найдем подходящее лицо. – Она села в кресло у стола и откинула голову на спинку. – Пересмотрели двадцать пять моделей за месяц. Израсходовали сто пятьдесят тридцатипятимиллиметровых пленок и двадцать картриджей «Полароида» – и все без толку.

– Слушай, зачем вы так стараетесь? Лицо же можно подретушировать. Тем более в нашем ролике. Краски моря и все такое…

– Руди, милый! – простонала Дейни. – Мы снимаем рекламу «Эшли Косметикс»! Здесь халтурить нельзя. Лицо, шея, плечи – все должно быть совершенно. Даже тело – на случай, если мы соберемся показать ее в полный рост.

– Да ладно, разве я спорю? Ты у нас – творческий гений, Блейк – великий фотограф. Только за работой над «Эшли» не забывайте об «Апач». И поторопитесь с поисками модели, наше время ведь не резиновое.

– Знаю, – вздохнула Дейни. – Наверно, зря я пообещала Дженни, что «Эшли» будем заниматься только мы с Блейком. Будь у меня хороший заместитель, я бы не стала тратить время на просмотр образцов. Кстати, говорила я тебе? Мы получили результаты социологического опроса, сделанного по заказу команды «Буффало Вингз». Кому-то из нас придется этим заняться.

– Ой, не напоминай! – простонал Руди, затем вдруг сменил тему. – Дейни, а тебе не кажется, что Блейк потихоньку подминает кампанию «Эшли» под себя?

– Руди, Блейк – потрясающий фотограф и гениальный режиссер, но хозяева в агентстве – мы. Мы его наняли. Я не собираюсь давать ему больше власти, чем нужно для дела.

– А где же твои любовь и доверие? – саркастически рассмеялся Руди.

– Знаешь, любовь и работа друг другу совершенно не мешают, – с горячностью возразила Дейни. – Мы оба сейчас счастливы, как никогда. Мы живем так, как раньше могли только мечтать!

– Ну извини. Конечно, это абсолютно не мое дело.

– Вот именно, – вырвалось у Дейни. Но, почувствовав, как сразу посерьезнел и замкнулся Руди, она пожалела об этих словах.

– Слушай, вообще-то я звоню по делу. У меня тут не все гладко, и, чтобы разобраться, нужна женщина.

– А разве Лора не с тобой?

– Дело и в Лоре тоже, – ответил Руди.

– Как, опять?!

– Да нет, не то, что ты думаешь. Видишь ли…

– Может быть, она гоняется за Дэниелом Суини и просит автограф?

– Дейни, дай мне договорить, – раздраженно перебил Руди. – Суини тут ни при чем. Он снялся в своих клипах и уже несколько часов как уехал. Дело в том, что Лора очень подружилась с женой Александера. И теперь миссис Грант вытворяет черт-те что, а Лора ее поддерживает.

– Да что она вытворяет, Руди? – нетерпеливо поторопила его Дейни.

– Даже не знаю, как тебе сказать… Она не выполняет наших рекомендаций. Отказалась от нашего костюма и напялила на себя Бог знает что. Все время лезет на первый план… Как будто мы ради нее все это затеяли. И так уже не в первый раз. Дейни, может быть, ты подъедешь к нам на часок?

Дейни опустила голову и потерла глаза рукой. Но это ей не помогло: глаза безнадежно слипались. Снова откинувшись на спинку и глядя в потолок, Дейни поняла, что никуда ехать не сможет. Она устала. Она хочет домой, и чтобы Блейк помассировал ее затекшие мышцы… Но тут же вспомнила, что Блейка не будет по меньшей мере неделю. Сегодня он улетает в Сан-Франциско – снимать рекламный ролик для автомобильной компании. А она останется здесь готовить презентацию «Эшли». Тоже мне, воссоединенная семья!