Литмир - Электронная Библиотека

– Они говорят, – добавил Фаррен.

– Как на приеме у консультанта… – произнесли они дуэтом.

– У платного консультанта, – подытожил Мишель, многозначительно кивнув.

Меня уже начало утомлять созерцание говорящих голов-близнецов.

– Ладно, сдаюсь. О чем вы?

– Знаешь, Шейн… Мишель хочет поработать стилистом – то бишь консультантом по модной одежде – чтобы скопить денег на собственный бизнес. Мы много раз обсуждали это; уже придумали рекламу и как будем искать клиентов… в общем, все как следует обмозговали, – начал Фаррен, ерзая в кресле.

– Точно, – добавил Мишель. – Почему бы и тебе не попробовать?

Я смотрела на них, переводя взгляд то на одного, то на другого, но ничего не понимала.

– Что «попробовать»? У меня самой даже туфли к костюму как правило не подходят. Какой из меня стилист?

Мишель хлопнул себя по лбу, а Фаррен раздраженно закатил глаза. Даже у Энни на лице отразилась досада.

– Да не стилист, балда! – рявкнул на меня Мишель. – Не стилист, а консультант по расставаниям. Будешь работать с посторонними людьми, и не придется разрываться между дружбой и делом. Заработаешь денег и откроешь свой бутик.

Энни потягивала вино, задумчиво глядя в пустоту. Потом вдруг с воодушевленным видом отставила фужер в сторону.

– Знаешь, эта идея так безумна… что может сработать! Сколько тебе пообещала твоя начальница? Пятьсот? Можешь установить минимальную ставку в пятьсот долларов – за самый простой случай. И повышать оплату по уровням сложности, – произнесла она. – Подождите, схожу за ручкой и бумагой.

Энни метнулась в спальню, сопровождаемая моим изумленным взглядом. И тут же примчалась обратно, потрясая блокнотом и ручкой.

– С ума сошла? – возмутилась я. – Только что ругала меня за то, что я связалась с Лиззи и Ужасным Беном, а теперь предлагаешь открыть консультацию?

– Да. И я до сих пор полагаю, что не стоило тебе браться за решение проблем Лиззи – они касаются твоей начальницы. А помогать в таких вопросах незнакомым людям – совсем другое дело! Будешь зарабатывать, спасая женщин. Может, в итоге из тебя выйдет что-то среднее между Дональдом Трампом и матерью Терезой.

В течение нескольких секунд зловещая картина потрясала наше воображение. Поместится ли прическа Дональда в монашеском чепце?

После еще двух бутылок вина я согласилась. Опьянение заглушило страх перед кармической отдачей. К тому же мной руководили исключительно благие побуждения… Не так ли?

А постоянная потребность в одобрении вовсе не является свидетельством хронической неуверенности в себе… или интуитивного предчувствия, что все это добром не кончится.

Ведь правда же?

Присутствующие подняли бокалы, и Мишель произнес тост:

– За Ужасного Бона. Да станет его скорое и прибыльное поражение началом выгодного предприятия!

– За Ужасного Бена! – Я улыбнулась самой порочной из своих улыбок.

У Ужасного Бена не было ни шанса устоять перед таким противником, как я.

«А вдруг он на самом деле не так уж и ужасен?»

Я призадумалась, кусая губы. Пожала плечами.

«Зачем об этом беспокоиться. И… разве на сегодняшний день эгоцентризм не является самой передовой идеологией?»

Вернув на лицо дерзкую улыбку, я осушила фужер с шампанским. Еще минут двадцать смеха и тостов – и Мишель с Фарреном, спотыкаясь, поплелись в свою комнату, прижимая к себе подаренные мной флаконы с маслом для тела. Само собой, с запахом маракуйи.

Жаль, но в тот момент я и не подумала вспомнить старую поговорку: «Знаменитое последнее слово».

Она пришла в голову недели спустя. Но было уже слишком поздно.

Глава 3

На самом деле у меня очень простой подход к искусству разрыва любовных отношений. Быть брошенной тяжело и больно. Никто не думает, просыпаясь утром: «Как было бы здорово, если бы кто-нибудь сегодня безжалостно растоптал мое сердце своим безжалостным каблуком!» (Каблуки, конечно, не способны испытывать жалость в принципе; впрочем, вы поняли, что я имею в виду.)

Я довольно рано осознала, что парни испытывают те же чувства. Знаю, знаю… Мужчины – сильный пол. Однако первый брошенный мной парень расплакался…

… А потом треснул по капоту моего первого автомобиля бейсбольной битой.

Я вообще-то девушка сообразительная и довольно скоро поняла, что мужики тоже способны на сильные переживания. (А еще сумела заставить родителей парня оплатить мне ремонт машины, угрожая заявить в полицию; но это совсем другая история.)

Итак, если вы не являетесь законченной эгоисткой с патологической потребностью мучить людей, то зачем вам вообще кого-нибудь бросать? Особенно если учесть, как легко убедить другого человека в том, что именно он жаждет покинуть вас, а не наоборот.

В принципе мужчин очень легко понять. Особенно одиноких. Они избегают обязательств, любят покрасоваться перед друзьями с хорошенькой подружкой, любят веселиться, но тщательно оберегают свое личное пространство. Ах да, еще они стремятся преуспеть в работе. Умная женщина, умело подергав за любую из этих ниточек, без труда создаст среднестатистическому мужчине достаточно неудобств, чтобы он поспешил произнести речь под названием «Я не готов к серьезным отношениям» или «Дело не в тебе – дело во мне», версия 13Б.

В результате все окажутся в выигрыше. При условии, что у вас хватит выдержки устоять перед любопытством И перед сочувствием – нередко притворным – со стороны тех, кто считает вас брошенной. Люди часто бывают жестокими, бессердечными и равнодушными к чувствам других.

Даже те, кто не имеет к вам непосредственного отношения.

Следует помнить: если посвятите хоть кого-нибудь в тайну своей стратегии – ждите беды.

Я выпила ровно две с половиной кружки кофе – именно такое количество Энни оставила для меня в кофеварке, вмещающей десять кружек, – схватила сумочку и выскочила за дверь, радуясь, что не опоздаю на работу. Неплохо для разнообразия.

«Впрочем, моя радость – скорее повод для грусти, – подумала я. – Вот она, горькая правда. Скоро я превращусь в одну из тех, кого часто вижу в метро – деловую женщину с журналом «Уолл-стрит джорнал» под мышкой и бледным, изможденным лицом, а пальцы будто навеки приклеятся к клавишам карманного компьютера».

Я остановилась в коридоре, преодолевая одышку, У меня еще нет своего бизнеса, а лицо уже изможденное. Крошечные молекулы несбывшихся бизнес-планов неумолимо разжижали мои мозги. Мне было срочно нужно… нужно…

… Глубоко вздохнуть и решительно отогнать от себя признаки надвигающегося безумия. Закрыв дверь на замок, я обернулась… и застыла, в ужасе глядя под ноги. Передо мной вдруг явилось чудо Господне – прямо там, в замызганном коридоре.

Правда, при ближайшем рассмотрении чудо оказалось похожим на рыжую, в коричневых пятнах, миниатюрную овечку-мутанта с тупоносой мордочкой, кудрявой шерстью и закрученным хвостиком.

Овечка взглянула на меня и гавкнула, обернувшись собакой. А может, это все же была овечка, которая разучилась блеять и стала лаять по причине мутации? Я осмотрела коридор, пытаясь обнаружить какие-либо следы владельца животного – или источник радиоактивного излучения.

– Эй, есть здесь кто-нибудь? – позвала я, оглядываясь.

Бесполезный ход – ведь единственным обитателем нашего этажа, кроме меня, Энни, Фаррена и Мишеля, был Волосатый Монстр. То есть некрасивый лохматый парень, который жил в конце коридора и съехал на днях. Я опять посмотрела на овечку, а та на меня – искоса, с робкой надеждой, будто спрашивая: «У вас, случайно, не найдется маленького кусочка собачьего печенья?»

Я опустилась на колени и как можно нежнее, боясь испугать бедную крошку, произнесла: «Привет!» Под кудрявой, но грязной и свалявшейся шубкой скрывалось худое тельце – не больше десяти – пятнадцати фунтов.

– Прости, малыш, но мне нора на работу, А у тебя, наверное, есть хозяева… Ой, что это?

Я заметила на шее животного потертую веревку с прикрепленной к ней металлической табличкой. Собака бочком приближалась ко мне.

4
{"b":"98867","o":1}