― Ну? Что скажешь?

Губа немного рассечена и уже подживает. Мария как заворожённая смотрела на эту губу и молчала. Он снова отвернулся.

Целую минуту, пока проклятый дятел в груди колотил по всем стенкам своего тесного дупла, Мария молчала. «Он что-то спросил?.. Что? Не помню». Потом выдавила:

― А почему ты дома? Что-то случилось?

Он посмотрел на неё и криво, насколько позволяла разорванная губа, улыбнулся:

― Мэри, ты не могла не слышать скандала сегодня ночью. Почему не вышла?

― Вам и без меня не было скучно.

― Хм… Точно.

― Тебя что, уволили?

― Почему ты так решила?

― Разве можно тебе участвовать в драках? Ты ведь из службы контроля.

― А-а. Наверное.

― Что «наверное»? Я задала вопрос! — Она возмутилась. Встала и подошла к окну, почти смело заглянула Орландо в лицо. Он снова усмехнулся и сказал:

― Всё в порядке. Меня никто не видел.

― Ты уверен?

― Абсолютно.

…Мария тоже залюбовалась пенистым прибоем и молочной дымкой на горизонте…

― Хочешь, поупражняемся?

― Нет. А ты что, хочешь? Вчера не наупражнялся? — попыталась сострить Мэри.

― Хватит! — он резко схватил её за руку и дёрнул на себя. От неожиданности Мария буквально упала к нему в руки. Он сидел на высоком подоконнике, Мэри стояла. Он сверху смотрел в её лицо, а она не могла отвести глаз от ранки на губе. Во рту пересохло, Мэри облизнулась и сглотнула.

― Пусти… — прошептала на выдохе. — Мне больно.

― Где больно? — так же шёпотом спросил Орландо.

― Рука…

Его взгляд бегал по испуганному лицу женщины, по распахнутым чёрным очам. Он резко отстранил её от себя и вышел. Выбежал из комнаты. Мария потерялась в своих чувствах. Сгорбилась, обхватила плечи руками и бросилась на подушку лицом вниз. Перед взором — звёздное небо, а на губах — сладкие поцелуи. «Это не он! Не Берингриф! Это был Орландо»…

― Ну? И долго будет болеть наша Кочевница? Ты заходила к ней? — спросил Орландо у Елены утром следующего дня. — Вчера она выглядела довольно неплохо, по-моему.

― В отличие от тебя.

― А что? Шрамы украшают мужчину.

― Мужчину украшает прекрасная женщина рядом. А твоя женщина так обижена, что, думаю, может и не вернуться больше к тебе.

― А это не к лучшему, Елена?

― Ты что, обалдел? С ума сошёл… — по-змеиному прошипела Елена, перегнувшись через стол, обхватив столешницу за края и вплотную приблизив своё лицо к Орландо. Он чмокнул её в щёку и, не дожидаясь проклятий в свой адрес, побежал наверх.

― Эд, ты не видел Мэри?

― Нет. А что случилось?

― В комнате её нет. И внизу тоже.

― Наверное, плавает.

―…Лизи ушла к родителям. Мечты сбываются, дружище.

― Какие мечты, глупец? За такую девушку можно пойти на преступление, а ты отталкиваешь её всегда так бесцеремонно. — Он потрясал ладонями перед слегка досадующим лицом Орландо и горячо произносил обвинения:

― Да ты пользуешься ею, как многими другими! Она просто лучший экземпляр в твоей коллекции. Тебе надо, ты достаёшь её и любуешься. А — нет? Задвинул в ящик и забыл. Только ты забыл и то, что она моя — наша с Еленой — подруга! Нам она небезразлична…

Досада на лице Орландо проявилась так явственно, что Эдуард немного притормозил.

― Послушай, Эд. Вот что ты чувствуешь к Елене?.. Я понимаю, это трудно. Но ты попробуй — сформулируй.

― При чём тут Елена?

― Я тебе помогу. Хочешь?

Не дожидаясь ответа, продолжил:

― Вот вы не родные по крови. — Лицо Эдуарда выразило непонимание. — А ты, Эди, ощущаешь её ближе всех. Ну… Твой отец — он тебе близок, но это другое. Елена как часть тебя самого. Она живёт внутри тебя. Ей больно — ты страдаешь. Так?

― Ну?

― Вот тебе и «ну». А Лизи просто умница и красавица, лучше многих. Только я её так не ощущаю, как ты Елену. Плохо, конечно, что мы поссорились. Но незаменимой она для меня никогда не станет… Я сглупил, когда сблизился с ней. Она оказалась очень порядочной. В хорошем смысле. Для неё важно всякое там сближение, что является неоспоримым достоинством, как и тысяча других. Только по мне пусть не будет ни одного достоинства… Понимаешь?

― Орландо, что ты говоришь? Это конец. Больше не может быть как раньше. Она хочет стать твоей женой, а не коллегой по работе. Ты всё, всё разрушил…

― Прости, Эд. Разве это буду я, если стану дрессированным пёсиком Элизабет?

Эдуард хотел похлопать, а потом как-то растерянно потрепал друга по плечу. Он понимал. Но так хотелось оставить всё по-прежнему: они вместе, и нет силы, которую не пересилит их дружба, любовь, преданность… Теперь этого не будет: терпение Лизи лопнуло, и Орландо не очень уж недоволен случившимся…

― Не понимаю: в доме полно народу, и никто, никто не заметил, как она улизнула, — сокрушался Орландо, меряя шагами гостиную. Он был серьёзно напуган. С Марией могло случиться всё, что угодно, даже самое страшное. Молли допрашивалась уже в сотый раз, и в сотый раз старушка утверждала, что видела Мэри идущей в сторону пляжа рано утром. Но обратно она не возвращалась. Молодые люди обшарили каждый метр песчаного берега, но так и не найдя пропажу, решили отправить гонца к сэру Мэтью за советом. Посланником выбрали Орландо.

Он живо перенёсся в правительственный дом и уже в холле обнаружил пропажу. Она непринуждённо беседовала с Френсисом — старшим братом Орландо по матери. Это был мужчина среднего роста с маленьким брюшком, идеальным маникюром и лучистой улыбкой, которая светила и совсем не грела. Мария вела себя сдержанно, но чувствовалось, что беседа с Френсисом ей довольно интересна и приятна. Орландо взбесился: всё утро было проведено в тщетных поисках, а с ней всё в порядке — стоит себе и щебечет о чём-то с этим хлыщем.

― Здорóво, братец, — Орландо обнял Френсиса. Тот в очередной раз просиял, обнажив ровные белоснежные зубы:

― Какая приятная неожиданность. Не часто увидишь в наших тихих коридорах столь героическую личность.

― Ну-у… Не преувеличивай: не так уж тихи ваши коридоры, да и не так уж героична моя личность.

Мария, чувствуя себя лишней, молчала. Но Кочевница не имела права демонстрировать неловкость. Пусть из присутствующих о её происхождении знал только один и видел её всякой, она должна сродниться с величием, к какому обязывало её это самое происхождение. На помощь неожиданно пришёл новый знакомый:

― А с мадам поздороваться не хочешь?

― Доброе утро, мадам. Может уделите мне несколько своих драгоценных минут? — Орландо втиснул себя между Марией и Френсисом, спиной к последнему, улыбаясь и подобострастно склонив голову на бок.

― Это мадам Мария — новый…

― Я знаю, кто это, братец.

― Вы знакомы?

― Простите, сэр Френсис. Увидимся. Позвольте мне поговорить с Орландо?

― Да, конечно, мадам. Конечно. Простите… За тобой не успеть…братец.

«Братец» прозвучало довольно иронично. Орландо передёрнуло, но он сдержался. Френсис ушёл не попрощавшись.

― Надо же. Даже «до свидания» не сказал. Подумать только, какие невоспитанные у нас люди в правительстве.

― Ты хотел, чтобы я уделила тебе время? Зачем? Я действительно занята.

― Как ты считаешь, что мы должны были думать, когда не обнаружили тебя дома?

― Мне не хотелось вас будить. Я очень рано ушла.

― А Молли?

― Когда я уходила, её тоже нигде не было. Я думала, что скоро вернусь. Вообще-то мне надо кое-что тебе сказать… Ты можешь перестать сердиться и выслушать меня?

― Хорошо. — Такое быстрое умиротворение немного удивило Мэри, но сейчас её больше заботило то, как сказать Орландо об изменениях в её жизни:

― Понимаешь? Я уже так давно живу у вас. Совершенно бесполезно провожу время. Я подумала, может так будет лучше. Я попросила сэра Мэтью подыскать мне какую-нибудь работу. Ну?.. Ты понимаешь?

― Пока нет.

― Орландо… Мадам Гуртон, — ну… секретарь магического совета. Она ушла в отставку. Какие-то неприятности в семье…