В первый день Рождества, рано поутру, среди приверженцев Саи разнесся слух, что у одного пожилого американца случился тяжелый инфаркт… Эльси Коуэн подтвердила, что муж ее умер. Она молилась Сатья-Саи, прося его помощи, но сохраняла полное самообладание и, памятуя о нашей смертной природе, закончила свою молитву словами: “Господи, да свершится воля Твоя”.
Карета скорой помощи перевезла тело Вальтера в больницу. Когда <…> Элси и ее приятельница… пришли в больницу, они узнали, что до их прихода в больнице побывал Сатья-Саи. К своему удивлению, они нашли Вальтера живым. <…> Д-р Рао свидетельствует, что он осмотрел Вальтера вскоре после прибытия кареты скорой помощи и, не обнаружив каких-либо признаков жизни, констатировал смерть и заложил ему уши и нос ватой. <…> В тот же день, несколькими часами позже, Сатья-Саи сообщил своим последователям и ученикам, что он действительно возвратил Вальтера к жизни.[570]
Пророчества, воскрешение мертвого в Рождество по смиренной молитве вдовы, а также требование веры и загробный суд — все эти евангельские аллюзии рассчитаны на “религиозных туристов” из стран Запада, составляющих значительную часть поклонников Саи Бабы. Да и они сами склонны воспринимать Саи через призму христианства. Впрочем, и среди индуистов распространено народное почитание Саи Бабы. Если он не отвергает индуизм ни на бытовом, ни на теоретическом уровне, жертвует на храмы и к тому же творит чудеса, почему бы не воздать ему поклонение как богу? Богов много, аватар тоже хватает — кто его разберет?
“Фирменное чудо” Саи Бабы — это “материализация” из воздуха различных мелких предметов от “священного пепла” (вибхути) и сладостей до массивных золотых лингамов, которые он будто бы рожает через рот, и золотых часов, на которых проставлен заводской номер и указана страна производитель. “Благословленные” или “материализованные” Саи Бабой всевозможные мелкие предметы (чаще всего — различные ювелирные изделия и бижутерия) предназначаются для “исцеления и благословения” поклонников. Существуют даже фильмы, запечатлевшие “материализацию” и “исцеления”, так же как и фильмы, их разоблачающие.
Технология производства Саи Бабой “чудес” хорошо известна и подробно описана. По сути дела, речь идет о простых фокусах, помноженных на суеверие и возбужденное воображение публики. Например, “священный пепел” заранее изготавливается из сожженного сухого коровьего навоза с примесью сандалового дерева и скатывается в небольшого размера шарики или таблетки. Этими шариками Саи Баба незаметно манипулирует во время представлений, зажимая их между пальцами. Он перекладывает их из одной руки в другую, например, когда принимает записки от преданных, и затем в нужный момент растирает. Подобным образом Саи Баба фабрикует “чудо” рождения лингама (символа Шивы), которое он раньше демонстрировал каждый год на больших собраниях сектантов. Многие его поклонники рыдали от сострадания, видя, как их кумир мучительно пытается отрыгнуть внушительных размеров яйцевидный лингам. На самом деле лингам заранее вкладывался в платок, на который он будто бы выпадал изо рта Саи Бабы. Часы и украшения передаются Саи Бабе помощниками, прячутся в складках одежды или извлекаются им из-под подушки кресла. Не существует ни одного достоверно зафиксированного случая исцеления Саи Бабой больных: большинство под тем или иным предлогом получают отказ, состояние других вновь ухудшается после краткого периода улучшения. Рассказы о многих чудесах “аватара” вообще являются полностью вымышленными.[571]
Распространение движения поклонников Саи Бабы на Западе началось с лекций о нем, прочитанных в Калифорнийском университете в Сайта Барбаре в 1967 г. Фильмы о Саи Бабе завезла в США Индра Дэви, в действительности Евгения Петерсон, танцовщица кабаре, эмигрировавшая в 20-е годы из России. Она долго жила на Востоке, в том числе в Индии. В1947 г. она открыла в Голливуде первые на Западе курсы хатха-йоги (конечно, в редуцированном варианте). В 60-70-х годах ее школа йоги на ранчо на севере Мексики, недалеко от границы с Соединенными Штатами, была одной из самых популярных в Америке. Сейчас 90-летняя “первая леди йоги” живет в Буэнос-Айресе. Будучи горячей почитательницей Саи Бабы, она утверждает, “что всякий, кто хотел бы самолично испытать эффект присутствия Христа, Будды или Кришны, должен поехать к Сатья-Саи, потому что он — их перевоплощение”.[572] Дополнительную рекламу Саи Бабе сделал Джон Леннон, посетивший его наряду с другими неогуру.
К концу 70-х годов сеть центров последователей Саи Бабы покрыла Северную Америку и Западную Европу. Было выпущено несколько наименований книг, написанных им и его поклонниками; его выступления и беседы распространяются на видеокассетах и через Интернет. С культом Саи Бабы “связаны десятки различных организаций — больницы, школы, гостиницы, художественные студиии — в разных городах и регионах Индии, а также во многих странах мира”.[573] Саи Баба практически безвыездно живет в своем ашраме близ Бангалора, который и является штаб-квартирой всего движения. Здесь, в Путтапарти, посреди бедных деревенских строений, Саи Баба на деньги своих почитателей выстроил храмовый комплекс, роскошное здание Духовного колледжа, современную больницу, несколько многоэтажных отелей, музей мировых религий, планетарий и даже небольшой аэропорт. Потолок мандира (храма) сейчас покрыт золотым листом. У Саи несколько самых современных и дорогих автомобилей. Своих поклонников Баба уверяет, что ест только чапати (лепёшки) и рис, а пьёт только горячую воду. На самом деле он пьёт и чай, и кофе, а его вечерняя трапеза состоит из шести-восьми разных блюд.[574]
В комнатах общежития ашрама живут за небольшую плату по три-четыре человека (женщины и мужчины раздельно). После отбоя в 9 часов вечера выходить из комнат настоятельно не рекомендуется.[575]
Приведем описание посещения ашрама Саи Бабы, сделанное журналистом приложения к газете “Аргументы и факты” и хорошо иллюстрирующее процесс “промывки мозгов” паломникам. Саи Баба — одно из последних увлечений “рок-гуру Бориса Гребенщикова. Уже не раз он совершал паломничества в Бангалор и в одно из них захватил с собой корреспондента бульварного издания. Беседуя с ним в самолете, Гребенщиков сформулировал что-то вроде “Credo” саибабитов: “По собственному опыту я знаю, что он [Саи Баба] всеведущ и вездесущ… Баба — что-то вроде Бога”.[576] Итак, встреча с “живым богом” в ашраме:
На второй день пребывания в Ашраме нам предстояло принять участие в сеансе непосредственного общения Саи Бабы с паломниками. Проходят они два раза в день и называются “даршн”.[577] Первый начинается в семь утра, но старожилы порекомендовали отправиться к храму часам к четырем. Чтобы оказаться в первых рядах, поближе к живому божеству, очередь лучше занять заранее.
И вот — утро. Его тишину нарушают только петухи и доносящиеся из-за ворот Ашрама звуки индийского барабана — как у нас, когда по Арбату шествуют кришнаиты. <…> Темно. Как-то по-особому торжественно и слегка потусторонне. Ашрамовский храм, освещенный прожекторами, нависает над округой подобно замку сказочного киплинговского махараджи. <…> Мужчины в белых балахонах и женщины в сари с ковриками под мышками молча стекаются к главному ритуальному месту Ашрама Мандиру. Это нечто вроде <…> огромной крытой “танцплощадки”. Со всех сторон она огорожена забором, внутри — колонны и скульптурные изображения слонов. Строгие молчаливые служители жестами показывают, где размещаться. При входе а Мандир установлен металлоискатель — когда я прохожу в него, он <.. .> пищит, намекая на припрятанный диктофон. Приходится нести его в расположённую поблизости камеру хранения. <.. >
Людей в Мандире усаживают в шеренги в соответствии с расчерченными на отполированном гранитном полу коридорами. По этим коридорам и будет ходить Баба. Можно сидеть на коврике по-турецки, можно стоять на коленях — кому как удобнее. Громко разговаривать не положено. Все время звучит духовная индийская музыка; нервы, надо сказать, изрядно напряжены — ожидаешь словно второго пришествия… Ощущения реальности происходящего нет абсолютно — больше похоже на приключенческий фильм а-ля “Индиана Джонс”. Мои соседи — несколько французов, два пожилых индуса и колоритный могучий негр—тоже заметно нервничают.
Ждем. До начала еще почти час, и тянется он невообразимо долго. Один из соседей-индусов все время засыпает, роняя голову на грудь. Огромная площадка Мандира заполняется почти полностью. Наконец, без пяти семь происходит какое-то волнение, по рядам проносится легкий шепоток, и я скорее чувствую, чем вижу, что ОН вышел…
Разумеется, вашего корреспондента неоднократно инструктировали, как вести себя во время “даршн”, чтобы получить в итоге реальную помощь от Саи Бабы.
“Разговаривай с ним мысленно! — учили меня. — Говори, проси, настрой себя только на него!” Но что значит “настрой”? Я смотрю на Бабу не отрываясь; мне, разумеется, как и любому смертному, есть что у него попросить, но ничего почему-то толком не формулируется, кроме одного: хоть как-нибудь докажи, что ты Бог! Сделай мне знак, заметь меня! Пошли мне какую-нибудь мысль, обратись только ко мне! Напряженно вслушиваюсь в себя, жду какого-то сигнала, откровения — ничего. Он просто ходит — медленно, плавно, собирает письма с прошениями, которые отчаянно тянут ему со всех сторон. Иногда задерживается возле кого-то, перебрасывается парой слов. Почти все время лукаво улыбается… Сидящие в первом ряду норовят обнять его ноги, а некоторые бросаются их целовать — в Индии это знак высочайшего почитания и уважения. Я вдруг замечаю, что тоже впадаю в эту эйфорию и, несмотря на атеизм и вполне европейское воспитание, готов последовать их примеру. Впрочем, быстро беру себя в руки и продолжаю “ловить знаки божественного внимания”. Увы, по-прежнему ничего не чувствую, кроме нарастающего разочарования…
Так проходят десять минут, и Баба величественно удаляется внутрь храма, зазвав несколько счастливцев на так называемое интервью — общение тет-а-тет. (Это уж самая высшая милость, несбыточная мечта верующих и… давнее желание Гребенщикова, еще ни разу туда не попадавшего.) Даршн закончен, все расходятся. Увы, контакта с Бабой пока не вышло. Что ж — подождем…
И на второй, и на третий, и на четвертый день визита в Путтапарти я вместо просьб о прибавке жалованья и т. п. упрашивал Саи Бабу продемонстрировать свою божественную сущность. Тщетно. А ведь меня уверяли, что на территории Ашрама исполняются ВСЕ желания. Пришлось обратиться за разъяснениями к Гребенщикову.[578]
