Сам Маккин, его жена и их трое детей живут в роскошном доме стоимостью в 400 тысяч долларов в престижном районе Лос-Анджелеса,[847] то есть жизнь им обеспечена вполне спокойная и респектабельная, хотя, если сравнить ее с жизнью лидеров других сект(например, Муна или руководителей сайентологов), она окажется несколько поскромнее. Но главное здесь не деньги, а абсолютная власть над членами секты.

Возможности для роста в организационной структуре секты существуют для мужчин, женщины там не особенно продвигаются. Впрочем, там существует женское наставничество, потому что наставник и подопечный должны быть только одного пола. Конечно, нельзя сказать, что все, кто приходит в ЦХ, непременно приходят за властью, но, попадая туда, они оказываются в замкнутой системе, которая дает возможность честолюбивым молодым людям восходить на вершину, тем более что стремление наверх и жесткий дух соперничества в ней только поощряются. И, как в любой замкнутой системе, в любой секте, эта власть (даже и над небольшим количеством людей) носит гораздо более всеобъемлющий характер, чем в любой внешней системе.

В замкнутом пространстве секты люди получают такую власть, такое обожание, такое подчинение им, что это невозможно сравнить ни с чем, что бывает вне секты. В любой подобной замкнутой системе ценностей власть бывает абсолютной. Тут уместно еще раз процитировать изречение Черчилля о том, что власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. Так оно и бывает. Попадая в секту, люди видят, что внутри этой системы можно сделать такую потрясающую карьеру, которая никому вовне и не снилась.

Важно, что подавляющее большинство сект работает с молодежью — с людьми, которые пока еще ничего не достигли в жизни. Сектантам важно захватить юношу или девушку именно в начале их пути, чтобы из них можно было “сделать человека”. Один из руководителей церкви Муна в России родился в небольшом австрийском городке и в детстве помогал отцу продавать пиво в лавчонке, торгующей съестным. Он попал в секту в ранней молодости и теперь стал “международной величиной”, лидером российской “церкви”. Не попади он к мунитам, был бы честным торговцем, вел бы размеренную скучную жизнь в австрийской провинции. Но теперь он даже помыслить не может, чтобы туда вернуться. Ему, собственно, некуда возвращаться — он “был никем и стал всем”. Лозунг столь же привлекателен, сколь известен.

Когда говорят о психологии жертв сектантства, надо помнить, что в каждой секте есть модель восхождения, благодаря чему люди становятся беззаветно преданными секте (и не только низовые ее члены, но и верхушка), потому что она дала им все, что у них есть. Теперь это уже их профессия — быть “профессиональным сектантом”. Ничего другого они делать не умеют и жизни вне этой системы даже в кошмарном сне представить не могут. Это называется — пожизненное рабство.

Вернемся к ЦХ. По мере возрастания успеха Кипа Маккина ужесточались дисциплина и контроль внутри секты, как и само их учение. Появились заявления, которых не было раньше: члены ЦХ — единственные христиане во всем мире, вне ЦХ никакого христианства нет и не может быть.

Численность секты росла. При этом росло и ее финансовое благополучие. В1990 г. Маккин покинул Бостон и переехал в престижный Лос-Анджелес, поближе к Голливуду. Бостонское отделение ЦХ он оставил своему брату Ренди. Сегодня в секте, по ее собственным данным, опубликованным на ее странице в Интернете, около 175 тыс. членов и более 300 церквей по всему миру. Совсем недавние планы ЦХ — к 2000 году основать по церкви в каждом городе мира с населением более 100 тыс. человек.

В 1991 г. секта создала свое “благотворительное” отделение под названием ХОУП (Надежда).[848] Эта организация, в которой работает более 50 тысяч добровольцев-членов секты, действует более чем в 50 странах мира. В 1996 г. ей удалось добиться статуса советника Экономического и социального совета ООН.

Как и в других сектах, деньги собираются адептами на улицах, а члены секты платят десятину (к тому же из них постоянно что-то вытягивают дополнительно). Логика — как у мормонов: десятина — это то, что принадлежит Господу, поэтому, отдавая ее, вы ничего не отдаете, а если вы действительно хотите что-то пожертвовать, то нужно дать сверх десятины. Руководство секты всегда требует от рядовых членов больше денег и больше новых учеников. Лишь эти два показателя являют, насколько они преуспели в христианстве. Некоторых из них руководство призывало сдавать за деньги свою кровь или голодать неделю, чтобы сэкономленные таким образом деньги отдать ЦХ.

При сборе средств на улицах используются обман и другие безнравственные методы. Однажды на улице в Петрозаводске я встретил двух скромно одетых барышень из ЦХ; в руках у них был ящик с православным крестом, на котором было написано: “Подайте деньги на храм”. Естественно, на какой храм — не говорилось. Люди опускали туда свои деньги в уверенности, что жертвуют на Православную Церковь. Известен случай в Лондоне, когда сектанты организовали благотворительную чистку ботинок и при этом говорили: мы чистим вам ботинки, а вы за это пожертвуйте на помощь голодающим в Африке. Деньги действительно пошли в Африку, но не голодающим, а на строительство центра ЦХ в Лагосе (Нигерия). Как и в любой тоталитарной секте, руководители ЦХ быстро усвоили, что цель оправдывает средства, а значит, и нечего особенно стесняться. Эта идея была с предельно циничной откровенностью выражена одним из лидеров секты Скоттом Грином, который на конференции “Бостонского движения” в 1988 г. сказал буквально следующее: “Для наставления в христианской жизни допустимо абсолютно ВСЕ!”.[849]

“Бостонское движение” всегда особенно охотилось за студентами; это их основной “сектор работы”. Власти это быстро поняли, так что ЦХ вскоре было запрещено работать в ряде университетских городков в Англии и в Америке. Только лишь в США такое решение приняли более 20 университетов. К сожалению, наш МГУ в этот список не входит. Понятно, почему ЦХ может быть особенно привлекательна для студентов, которые искренне ищут Бога: студенты часто попадают в стрессовые ситуации, а тут им предлагается модель, которая снимает с них тяжкий груз принятия решения. К тому же вроде бы открытые, искренние люди, заинтересованные в них, плюс дружеское общение, некое общее дело, постоянная атмосфера то ли клуба студенческой песни, толи молодежной тусовки, то л и другого подобного мероприятия — все это очень привлекательно для молодежи. Чем это кончается, тоже известно: успеваемость студентов сильно ухудшается, а затем они часто и вовсе бросают учебное заведение, потому что все время у них уходит на деятельность внутри ЦХ.

Известно, что псевдобиблейские секты, заявляющие о своей полной укорененности в Библии, обычно основываются на какой-то вырванной из общего контекста части Библии, забывая о всем остальном. Поэтому их теории по меньшей мере весьма односторонни. Такой частью Библии для бостонской “Церкви Христа” является книга Деяний апостольских. По всей видимости, она когда-то произвела сильное впечатление на Кипа Маккина, и, формируя свою секту, он взял Деяния за основу. Впрочем, и эту книгу в ЦХ воспринимают весьма избирательно.

Чтобы стать членом ЦХ, нужно искренне покаяться в своих грехах, признать, что ЦХ — единственный путь к спасению, и принять учение о повиновении. После этого человек (если он взрослый) может быть крещен полным погружением в воду; это называется “крещением в ученики”. Слово “ученик” — ключевой термин. В ЦХ утверждают, что гораздо правильнее христиан называть учениками, так как в Новом Завете, дескать, слово христианин упоминается всего три раза, а ученик — 270 раз. На самом первом занятии с потенциальными адептами инструктор пишет формулу: ученик = христианин = спасенный.[850] Эта формула, как магическое заклинание, должна постоянно присутствовать у адептов в голове, в ней — raison d'etre[851] секты.