Еще одна характерная черта “Движения веры” — так называемый “феномен Торонто” (сами неопятидесятники называют его “Торонтское благословение”), или “святой смех”. Проповедник Родни Ховард-Браун, называвший себя “барменом Святого Духа”, заражал истерическим многочасовым смехом громадные аудитории. Люди “упивались” этим смехом, катались в истерике по полу, теряли сознание. Это называлось питьем “нового вина” святого смеха, “евангельским пробуждением” и “радостью о Господе”. Смех заразителен — те, кто получают “помазания” от Ховарда-Брауна, получают и власть распространять этот смех и заражать им остальных.

Характерно описание самим Ховардом-Брауном обретения им этого “святого смеха”. Это описание было помещено в журнале “Харизма” (“Charisma”, август 1990 г.). Статья называется “Славьте Господа и разливайте новое вино”. Летом 1979 г. в Южной Африке Ховард-Браун “часами молился о более глубоком познании Бога”. В молитве проповедник сказал Богу: “Либо Ты сойдешь сюда и прикоснешься ко мне, либо я сам поднимусь туда и прикоснусь к Тебе”. Внезапно Ховард-Браун почувствовал, что его тело как бы охвачено огнем. Он начал неудержимо смеяться. Потом он заплакал и начал молиться на языках. Ховард-Браун говорит: “С тех пор я подключился к электрической сети небес, и моим желанием стало пойти и подключить к ней других”.

Все эти экстатические практики коренятся в убеждении неопятидесятников, что присутствие Бога можно почувствовать физически. Таким образом, отношения с Богом сводятся исключительно к физическим переживаниям, которые и делаются главным критерием и знаком присутствия Божия, причем сам человек совершенно не контролирует себя и зачастую даже не помнит, что с ним происходило. Пасторы грамотно (при помощи музыки, света, особых телодвижений, пассов, многократных повторений ключевых слов, рассаженных в зале в ключевых местах клакеров, “спонтанно” задающих тон для поведения и для нужных реакций зала и т. п.) вводят зал в трансовое состояние, которое и объявляется знаком нисхождения Духа. Эти ощущения и переживания индуцированной эйфории быстро делаются для сектантов своеобразным наркотиком: в кровь выбрасываются большие дозы эндорфинов и адреналина, и вскоре у человека вырабатывается стойкая зависимость от них. Он больше не может жить без того “кайфа”, который он получает на собраниях, и даже в перерывах между “служениями” испытывает синдром абстиненции. И как наркоман отдает все, что имеет, в обмен на еще одну дозу дурмана, так и сектант тащит в секту последнее, чтобы вновь пережить экстаз, без которого его жизнь делается черной ямой, исполненной ужаса и отчаяния. Бывшие члены рассказывают о людях, которые, утратив эти ощущения, пропадали из дома, вешались, обливали себя бензином и поджигали и т. д. Рассказывают также об одном “служителе”, который после заключения некоего договора с “Духом” утратил полруки, положив ее под идущий поезд.

Духовная война невозможна без духовного авторитета и беспрекословного повиновения ему. Структура неопятидесятнических сект строго авторитарна. Эта особенность основывается на неопятидесятническом учении о “теократии”, т. е. о безраздельной власти пастора над своими последователями. Никакая критика внутри организации недопустима; если какой-то член организации начинает высказывать критические замечания в ее адрес, ему объясняют, что критика исходит от духа критики, который называется также “духом Иезавели”, — демонического духа. По рассказам бывших членов различных неопятидесятнических сект, “духовными христианами” называются лишь те, кто встает на молитву в пять утра, а ложится не раньше двенадцати ночи. Пастор имеет право контролировать доходы прихожан, проверяя, насколько их десятина соответствует их реальным доходам, и накладывать на них взыскания, например в виде работы в его собственном (пасторском) доме. Важную роль в проведении в жизнь власти пастора играют так называемые “пророки” или “пророческие сосуды”, т. е. ближайшие помощники главы секты. Их “пророчества” указывают верующим, как поступать в той или иной ситуации, сколько денег отдать пастору, в каком грехе еще покаяться и т. д. С помощью “пророков” в секте осуществляется тотальный контроль над членами. А жесткий контроль вкупе с методиками манипуляции сознанием способствует повержению членов в гипнотическую зависимость от пастора.

Групповое давление и всевластие лидера зачастую приводит к трагическим результатам: в конце 1998 г. мир был потрясен, когда по обвинению в избиениях и убийствах членов неопятидесятнической секты в джунглях Бразилии был арестован лидер секты. Он заявил, что таким образом изгонял бесов из своих последователей. Несколько месяцев спустя та же ситуация повторилась в далеком якутском городе Алдан, где сектанты захватили здание местной администрации. Телекадры с изможденными, избитыми детьми, от которых отказались родители — члены местной неопятидесятнической группы, — транслировались по всей России. Нескольких находившихся при смерти младенцев удалось в последний момент спасти, но через несколько дней было откопано тело десятилетнего Миши Дулова, замученного сектантами, изгонявшими из него бесов.[999]

Многие члены неопятидесятнических сект страдают депрессивными состояниями, среди них нередки попытки самоубийства. Поданным шведской статистики, процент бывших членов секты “Слово жизни”, которые оказались в психиатрических лечебницах, гораздо выше средних показателей. Многие из покончивших с собой членов секты до вступления в нее к психиатру не обращались. По данным, опубликованным в шведской газете “Sidsvenskan” 13.06.1991 г., клинический терапевт из Уппсалы Г. Свартлинг сообщает, что 85 % обследованной группы, состоявшей из членов “Слова жизни”, заявили о резком сокращении контактов с семьей и старыми друзьями и о резком ухудшении личного благосостояния из-за крупных пожертвований в секту и выплаты десятины; 93 % сообщили, что они подвержены приступам панического страха и расстройству сна; 25 % всерьез предпринимали попытки самоубийства. Свартлинг делает вывод, что душевнобольные пациенты — члены “Слова жизни” — получают очень серьезные умственные повреждения с симптомами, указывающими на шизофрению.

Одна из причин серьезных психических расстройств — род исповеди, обязательной для всех членов секты. Исповедь основана на том же главном принципе “Движения веры” — “силе изреченного слова”: всякое слово обладает творческой силой, поэтому человек не имеет права исповедоваться в своих грехах, иначе он навсегда останется грешником; можно исповедоваться лишь в том, что свят и всесилен. Таким образом, человек остается один на один со своими внутренними проблемами и слабостями, которые он должен в себе подавлять, не имея права их высказать. Но он не может не замечать их присутствие в себе — и это при том, что, как он видит своими глазами, все остальные члены секты уверяют, что давно уже стали святыми и избавились от своих грехов. Опять эффект платья голого короля! В конце концов это приводит адепта к раздвоению личности, шизофрении, депрессивным состояниям. Человек даже не может сам себе признаться в своих ошибках, потому что винить он может только себя — Бог уже дал ему все, что мог, и больше Ему дать нечего.