– Ну тогда я за тебя спокоен. Владеть приемами самообороны – это тебе не палкой размахивать.

«Мечом», – хотел поправить Андрей, но передумал. Егор Вершинин был капитаном милиции. За двенадцать лет службы ему ни разу не приходилось видеть бандитов с мечами в руках. Ножи, заточки, пистолеты – это да. Но японский меч. Нет, это было выше его понимания.

Андрей хорошо помнил тот день, когда он решил заняться кендо. У него был плохой период. Девушка, с которой он встречался почти два года, ушла к другому. В первый день после ее ухода Вершинин купил бутылку водки и в одиночестве выпил всю. Но это не помогло забыться. Стало только хуже. Переболев похмельем, Вершинин отправился на улицу.

Три дня, с раннего утра до позднего вечера, он бродил как неприкаянный по Москве, забив на занятия. А на четвертый, когда Андрей, остановившись на каком-то бульваре, посмотрел на мутное, затянутое тучами солнцеив отчаянии проговорил: «Господи, что мне делать?», – порыв ветра швырнул ему в лицо рекламный листок.

Спортивный клуб кендо.

Приглашаем всех желающих!

Андрей хотел просто выбросить листок, но словно какой-то голос сказал ему – зайди, попробуй. И он зашел. И попробовал. И остался в клубе на полтора года. Пожалуй, в этом было что-то от судьбы.

Вершинин давно заметил: стоило ему взять в руки бамбуковый меч, как он превращался в другого человека. Сильного, ловкого, уверенного в себе. Меч был не просто оружием – он был воплощением лучших качеств Андрея, которые отдельно от меча будто бы и не существовали.

Андрей не раз размышлял, что было бы, если б он взял в руки настоящий меч. И не просто меч, а какой-нибудь легендарный. вроде того серебряного меча, который хранился в Музее Востока. Изменил бы этот клинок его суть? Сделал бы его более воинственным? Или подарил бы ему ощущение полной свободы?

Размышляя об этом, Вершинин уловил краем глаза, что из папки, лежащей на коленях Егора, выпал листок. Андрей нагнулся и поднял его. Хотел уже отдать брату, но задержал взгляд на изображении. Этот листок был фотороботом какого-то человека. Обычное, размытое и весьма условное изображение из разряда «Их разыскивает милиция».

– Кто это? – спросил Андрей, разглядывая портрет. Егор покосился на листок и ответил:

– Пару дней назад два мужика устроили в ресторане драку. Разбили витрину и все такое. Потом оба исчезли.

– Завели на них дело?

– Да нет… Фоторобот этот давно пора выбросить. Не знаю, что он тут делает.

Андрей смотрел на портрет задумчивым взглядом. Лицо казалось ему знакомым. Это было изображение лысого толстяка с выпуклыми, рыбьими глазами. Физиономия была неприятная, и Андрей не без удовольствия убрал листок обратно в папку.

– Что, не понравился? – усмехнулся Егор. – А на работе мне приходится встречаться с такими каждый день. Кстати, насчет работы. Ты, кажется, собирался устроиться системным администратором? Ну как?

– Пока никак, – ответил Андрей. – На дворе кризис.

– Ну и хорошо. Скажу тебе как старший брат: отдавай все время учебе, и тогда выйдет толк. А понадобятся деньги – обращайся ко мне. Где тебя высадить?

– Где удобнее.

Егор остановил «мазду» у обочины, в двух шагах от университетского скверика:

– Будь осторожен, брат. Москва становится слишком опасным городом. Сколько у тебя сегодня пар?

– Две.

– Если хочешь, я за тобой заеду, вместе пообедаем.

– Да нет, я потом сразу на тренировку.

– Ну как хочешь.

Андрей пожал брату руку и выбрался из машины.

Путь к Главному зданию университета проходил через скверик. Бронзовый Ломоносов, казалось, смотрел на Андрея полным оптимизма взглядом, но Андрей не мог ответить ему тем же.

Проходя мимо памятника, Вершинин вдруг увидел двух подростков, мучающих рыжего кота. Один держал зверя в руках, а второй пытался примотать к его хвосту скотчем бутылку из-под кока-колы. Кот тихонько завывал и время от времени делал попытки вырваться. Тогда мучители хлопали его по ушам и приговаривали:

– Не дергайся, рыжий! Вершинин остановился и крикнул:

– Эй, пацаны! Хватит мучить кота! Подростки переглянулись.

– А это твой, что ли, кот? – спросил один из них, с вызовом посмотрев на Андрея.

– Мой, – ответил он, чтобы хулиганы смогли отступить, не теряя при этом лица.

Подростки снова переглянулись. В их лицах читалась досада, однако воевать со взрослым парнем из-за какого-то кота они не собирались.

– Раз твой, тогда ладно, – нехотя проговорил второй подросток.

Они оторвали от пушистого кошачьего хвоста скотч, зашвырнули бутылку в кусты и, сунув руки в карманы, зашагали прочь. Кот же, получив свободу, посмотрел на Вершинина недовольным взглядом, громко мяукнул и скрылся.

В мяуканье кота Андрею странным образом послышалось слово «лагор». Что оно означало, Вершинин сказать не мог, но слово было знакомое. Андрей озадаченно потер щеку.

Лагор, Лагор. Где-то это он уже слышал. Определенно. Но где? Похоже на имя. Нет-нет, на название какого-то города. Или страны? Да, кажется, так. Но есть ли на свете страна с таким названием?

Андрей напряг память. Вроде бы, где-то в Азии есть город Лахор. Но то ведь Лахор, а это – Лагор. В памяти что-то замаячило, закружилось… Какое-то смутное воспоминание, его никак не удавалось ухватить. Лагор, Лагор, Лагор. Очень важная страна. Для кого важная? И, собственно, чем она так важна? Да тем, что это не страна, а целый мир!

Вершинин облегченно вздохнул. Воспоминание наконец было ухвачено и зафиксировано. Значит, Лагор – это не город и даже не страна, а целый мир. Вроде нашей Земли, хотя там все по-другому. И живут там совсем не люди, а особые существа.

«Откуда же я это знаю?» – спросил себя Вершинин.

И сам себе ответил: «Наверно, читал в какой-то книге».

Пытаясь восстановить воспоминание о таинственной книге подробнее, Андрей стал представлять себе этот Лагор в деталях. Постепенно ему стало казаться, что окружающий мир растворяется в странной красноватой дымке.

«Что со мной такое? – подумал Андрей, впрочем без всякой тревоги. – Должно быть, этот гад Давыдов подсунул мне вместо аспирина какую-нибудь «пилюлю счастья». Он на этот способен. Еще как…»

Андрей продолжал фантазировать. В сказочном Лагоре постоянно дуют злые метели, и воздух там красный от песочной взвеси. Прямо как на Марсе.

Стоило Вершинину подумать о метелях, как резкий порыв холодного ветра обжег ему лицо. Прямо перед собой Андрей увидел серебристо-серое облако. Неумолимая сила потянула Андрея к этому облаку. Вершинин попытался сопротивляться, но тут перед глазами у него что-то вспыхнуло, а затем все потонуло в ослепительно-ярком свете, и Андрей понял, что падает в пропасть.

Когда Вершинин снова очнулся, на улице стояли странные красные сумерки, делая окружающий мир зыбким и нереальным, словно сотканным из тумана. Дул ветер, и взвесь песка, поднятая в воздух, была такой плотной, что походила на туман.

Андрей огляделся. Сперва очертания Главного здания МГУ и деревьев вокруг показались ему прежними, но чем дольше он смотрел на них – тем больше отличий находил. Что-то во всем этом было не то. Приглядевшись к памятнику, Андрей со страхом и удивлением понял, что это не Ломоносов. Это был какой-то худой бородатый человек, закутанный в длинный плащ и грозно всматривающийся в даль, словно с минуты на минуту ожидая нападения.

А университетское здание теперь больше походило на средневековый замок. С башнями, портиком и открытым балконом. Замок этот стоял на площади, от которой расходились во все стороны кривые, изломанные улочки, тянувшиеся между каменными домами, деталей которых было не разглядеть из-за красных сумерек и песочной взвеси, поднятой ветром.

Где-то в отдалении, словно за стенами, играла тихая музыка. На фасаде замка красовались два огромных циферблата. Один показывал время, другой – продолжительность дня и ночи.