Трап звездолета был спущен вниз, люк открыт. Левин первым поднялся туда, повернулся в люке и махнул рукой Лугареву и Селестиэль - точь-в-точь как в зеркале Галадриэли. Лугарев подумал, что предсказания были пугающе точны. Они поднялись по трапу. Наружный люк автоматически закрылся за ними, они оказались в небольшом пассажирском шлюзе. Открылся внутренний люк, выпуская их в коридор. Селестиэль с интересом разглядывала звездолет. Она и представить себе не могла, что когда-нибудь окажется на настоящем звездном корабле!

Коридор проходил слева от грузового отсека, по левой стене было шесть дверей в каюты. Еще шесть таких же двухместных кают располагались по правому борту, так объяснил ей Лугарев. Они шли по направлению к носу звездолета, позади в конце коридора мощная дверь со штурвалом в центре вела в двигательный отсек. Лугарев указал на небольшую лесенку справа, ведущую к аварийному выходу. Пройдя еще несколько шагов, он открыл дверь, и все трое вошли в расположенную в носу звездолета кабину управления.

Первое, что заметила Селестиэль, потолок здесь был заметно выше, чем в коридоре. На задней стене кабины была лесенка и дверь в кают-компанию. Она располагалась на метр выше входной двери, потому что под кают-компанией помещался отсек вооружения. Пилоты "Кобр" обычно шутили по этому поводу, что они отдыхают на пороховой бочке. Почти всю переднюю стену занимал большой экран, перед которым стояли два кресла и сдвоенный пульт управления. Еще четыре кресла располагались вдоль стен.

Лугарев махнул рукой, указывая на них, и, не теряя времени, уселся перед пультом, на ходу нажимая кнопки и щелкая тумблерами.

-Пристегнитесь, сейчас взлетаем, - сказал он. Подтолкнув по полу к ногам Левина чемоданчик, он добавил: - Селест, расскажи Арику про дневник и лазер, для чего нужны Сильмариллы, и прочие подробности.

Экран засветился, пульт засиял разноцветными огоньками, на экране появилось изображение поля космопорта. Лугарев пробежал пальцами по клавиатуре пульта, проверяя готовность звездолета, читая многочисленные надписи, бегущие по экрану.

Управление "Коброй" было простым до предела: скорость, крен, тангаж, плюс безъинерционный режим и управление гиперпереходом. Даже ребенок, после небольшой практики мог бы управлять этим звездолетом. И управляли, доставляя родителям массу неприятностей. Хорошо, если чадо вознамерится лишь слетать на выходные в Марсопорт или Мун-сити. А если решит махнуть на каникулах к Бетельгейзе или отыскать загадочную планету R.?

На корме звездолета раздался еле слышный шум могучих двигателей. Еще мгновение, и многотонная махина двинулась с места. Лугарев осторожно развернул звездолет, стараясь не зацепить соседние, проехал по рулежной дорожке и вырулил на старт.

-Борт 44-765 просит срочного разрешения на старт, - сказал он в микрофон.

-Борт 44-765, взлет разрешаю, - ответили с диспетчерской башни.

Сотрясая окрестности громом планетарных двигателей, "Кобра" пошла на взлет. Она взлетала и садилась как самолет, разбегаясь по полосе. При необходимости можно было взлететь и сесть и вертикально, на подъемных двигателях, но это утроило бы расход топлива.

Разогнав звездолет до скорости отрыва, Лугарев взял на себя ручку, "Кобра" задрала нос, почти так же высоко, как "Конкорд", и поднялась в воздух. Она шла по касательной к горизонту, Атлантический океан постепенно уплывал вниз. Звездолет разгонялся, поднимаясь все выше и выше. На высоте более 40 тысяч метров крылья уже плохо держали его. Лугарев довел тягу до 60 процентов и повел звездолет вертикально вверх. Плазменные двигатели вырывали его из цепких тенет земного притяжения. Экипаж втиснуло в кресла.

На высоте около 180 километров звездолет набрал первую космическую скорость, и теперь атмосфера не мешала ему разгоняться дальше. Лугарев еще раз перечитал параметры орбиты спутника, переданные Левином, ввел их в бортовой компьютер и включил автопилот. Снова навалилась мощная перегрузка. Дав импульс тяги, звездолет вытянул свою орбиту в гигантский эллипс.

Высота росла. Наконец она достигла 36 тысяч километров. Перегрузка снова вмяла экипаж в кресла, второй импульс перевел орбиту из эллиптической в круговую.

-Можно отстегнуться, - объявил Лугарев. - Мы вышли на геостационар. Говорит борт 44-765, снова сказал он в микрофон. - Мы на месте. Даю установочный сигнал. Открывайте окно.

Перед звездолетом полыхнуло зеленое сияние, он нырнул в него, и выскочил уже на 8254-й линии времени. На экране появилась яркая точка - спутник валаров, Гил-Эстель.

Звездолет постепенно сближался со спутником. Цель уже показалась на радаре. Осторожно манипулируя ручкой, Лугарев подводил звездолет все ближе и ближе.

Тревожная красная лампочка вдруг замигала на пульте.

- Слышь, Арик, - окликнул Лугарев. - Эта штука держит нас на радаре.

- Да ну? - удивился Левин, но через секунду забыл об этом; он по уши влез в дневник Феанора, который показывала ему Селестиэль. "Два инженера нашли друг друга", - подумал Лугарев.

- Эй, Селест! - снова окликнул он. - Поздравляю, ты - первый эльф в космосе!

Селестиэль улыбнулась. Быть первой ей явно понравилось.

- Вот-вот, - очнулся Левин, - Грузины тебя зарежут, если узнают, что и эльфы тоже их опередили.

- Не слушай его, Селест, это еще тот стебок, - сказал Лугарев.

Резкий взвизг расходомера защитного поля прервал беседу. Оторопевший от неожиданности Лугарев увидел, что индикатор состояния переднего силового щита укоротился почти на четверть, затем снова начал удлиняться. Новый взвизг - от переднего энергощита осталась едва ли половина емкости.

- В гроб твою и в кочерыжку! - выругался Лугарев, обретя дар речи. Он не ожидал подобной прыти от автоматического спутника. - Пристегнитесь там! Эта хреновина лупит в нас лазером!

Луч был невидимым, поэтому Лугарев включил все сканеры, выведя их изображение на основной экран. Компьютер окрасил изображение высокоэнергетического луча в ярко-голубой цвет. Лугарев крутанул звездолет, уклоняясь, и голубая молния пронеслась мимо. Передний щит медленно восстанавливался. Звездолет не переставая маневрировал, не давая спутнику прицелиться.

- Эй, я не подряжался воевать! - крикнул Левин.

- Это - гнев валаров, - пробормотала Селестиэль. - Я замыслила святотатство, они наказывают нас...

Их причитания на секунду отвлекли Лугарева. Новый взвизг возвестил, что ему не удалось увернуться.

- Заткнитесь вы, оба! - рявкнул он. - Молчите и не мешайте привезти ваши кости обратно на Землю!

Спутник был уже достаточно близко, чтобы его можно было разглядеть через умножитель. Его рефлектор отодвинулся в сторону, не замеченный ранее маленький локатор был нацелен на приближающийся звездолет. Широченные панели солнечных батарей шевелились, жадно впитывая свет Солнца. Цилиндрическое рыло было направлено прямо на "Кобру".

Лугарев бросил звездолет резко вверх, уходя из-под удара. Луч мелькнул внизу. Он перевел звездолет в такое же резкое пике, большой палец привычно лег на кнопку лазера. Спутник выбросил струйки огня из двигателей ориентации, доворачиваясь на "Кобру", но его левая солнечная батарея уже попала в перекрестие прицела. Залп!

- Что ты делаешь?!! - завопил Левин, увидев, как мощный лазер звездолета начисто снес одну солнечную батарею. - Мы же должны взять его целым!

- Иди, возьми, - ответил Лугарев, продолжая удерживать спутник в прицеле.

Поврежденный аппарат плевался во все стороны из двигателей ориентации, пытаясь остановить вращение и взять "Кобру" в прицел. Но, как только ему это удалось, Лугарев еще одним выстрелом снес вторую, на этот раз правую батарею, и спутник снова беспорядочно закувыркался. Лугарев воспользовался этим, чтобы подойти ближе.

Звездолет подошел к спутнику метров на триста и затормозил. Теперь счет шел на доли секунды. Если спутник успеет выстрелить первым, с такого расстояния он ослепит все сенсоры, и тогда ничто не помешает ему двумя-тремя кинжальными залпами пробить защитное поле.