За счастьем! У них в ушах горячий звон. У ног лежит луна. Парнишка по уши влюблен. По маковку она. Шуршит, кружа под фонарем, Осенний листопад. Он вдруг сказал: – Давай пойдем, Куда глаза глядят! И как огнем подожжена Волнением его: – Идем! – ответила она. – До счастья самого. И вот влюбленные в пути. Костром горит восход. Их где-то счастье впереди Неведомое ждет! И долго время их вело По магистралям гулким. А счастье, просто как назло, Все время дома их ждало, В родимом переулке… 1963 Будьте счастливы, мечтатели Мещанин и обыватель Про него бубнит весь век: – Фантазер, пустой мечтатель, Несерьезный человек! Что ж, мечтам отнюдь не ново Натыкаться на вражду: С давних пор косятся совы На сверкнувшую звезду. И еще до книжной грамоты У пещеры, среди скал, Пращур наш, свежуя мамонта, На товарища ворчал: – До чего ведь люди странные, Есть жилье и сыт, так нет – Про пещеры деревянные Стал выдумывать сосед. Чтоб в мороз не знать кручины – Посреди костер с трубой Да «нетающие льдины» Вставить в стены. Ну, герой! – Не свихни мозгов, приятель! – Так бурчал сосед один – Первый древний обыватель И пещерный мещанин. Шли века, старели горы, Высыхали сотни рек, Но, как встарь, глядит с укором Мещанин на фантазера: – Несерьезный человек! «Несерьезный»? А читает Про луну и про сирень. «Несерьезный»? А включает Телевизор каждый день. Эх вы, совы-порицатели! Души, спящие во мгле! Да когда бы не мечтатели, Что бы было на земле?! Вы бы вечно прозябали Без морей и островов, В самолетах не летали, Не читали бы стихов. Не слыхали б, как роняет Май росинку в тишине, Не видали б, как сверкает Спутник в темной вышине. Что б вы там ни говорили, Но, наверное, без них Вы бы до сих пор ходили В шкурах пращуров своих! А мечта, она крылата, А мечта, она живет! И пускай ее когда-то Кто-то хмурый не поймет! Пусть тот лондонский писатель, Встретив стужу да свечу, Произнес потом: «Мечтатель!», Не поверив Ильичу. Пусть бормочут, пусть мрачнеют, Выдыхаясь от хулы. Все равно мечта умнее, Все равно мечта сильнее, Как огонь сильнее мглы! Но брюзги не умолкают: – Ведь не все горят огнем! Есть такие, что мечтают И о личном, о своем! О, назойливые судьи, Что за грех в такой мечте?! Ведь о чем мечтают люди? Не о горе, не о худе, А стремятся к красоте! Приглядитесь же внимательно: Сколько светлого подчас В тех улыбках обаятельных И в мечтательности глаз! Сад с рекой перекликаются, Звезды кружатся во мгле, Песни в ветре зарождаются, Сказки бродят по земле… Мой привет вам, открыватели Всех сокровищниц планеты! Будьте счастливы, мечтатели, Беспокойные искатели, Фантазеры и поэты! 1963 Строгие сторожа В сто раз красноречивее речей, Пожалуй, были и сердца, и руки, Когда мы, сидя в комнате твоей, Старались грызть гранит сухой науки. Мигал тысячеглазый небосвод, Чернел рояль торжественно и хмуро, И маленький зеленый Дон Кихот По-дружески кивал нам с абажура… К плечу плечо… Мы чуть не пели даже! В груди у нас гремели соловьи! Но стерегли нас бдительные стражи – Неспящие родители твои. Сначала мать – улыбка и вниманье – Входила вдруг, как будто невзначай, То взять с окна забытое вязанье, То в сотый раз нам предлагая чай. Потом отец в пижаме из сатина, Прищурив хитроватые зрачки, Здесь, неизвестно по какой причине, Всегда искал то книгу, то очки. Следя за всем в четыре строгих глаза, В четыре уха слушали они, Чтоб не было какой ненужной фразы Иль поцелуя, Боже сохрани! Так день за днем недремлющие судьи Нас охраняли от возможных бед. Как будто мы не молодые люди, А малыши одиннадцати лет! Им верилось, что трепетное пламя Притушит ветер хитроумных мер, И что на всякий случай между нами Пускай незримо высится барьер. Удар часов за стенкой возвещал, Что как-никак, а расставаться надо! И вот я вниз по лестнице бежал Под тем же строго неусыпным взглядом. И, заперев владение свое, Они, вздохнув, спокойно засыпали, Уверенные в том, что знают все, Хоть, между прочим, ничего не знали! 1964 |
