— Звучит, как в романе, — с легкой иронией прокомментировала полученную информацию Виола.

— Вы правы! — согласилась с ней дама. — И, тем не менее, это чистая правда. Нам только что довольно пространно рассказывал всю эту историю экскурсовод. В его рассказе было много забавных подробностей. Пожалуй, он сегодня честно заработал лишние чаевые.

— Что ж тут забавного? — не поняла ее Далси. — Вполне возможно, люди, ставшие действующими лицами не придуманного никем романа, еще живы. Представляю, каково им сейчас!

— Скорее всего, так оно и есть! — невозмутимо обронила красавица и тут же расцвела в улыбке при виде крупного плечистого мужчины, судя по всему, ее мужа.

— Ах, вот вы где, Пиарс! — воскликнул тот, обращаясь к ней. — Машина уже ждет нас! Ну, и как вам экскурсия? Не устали?

— Конечно, когда тебя возят на машине, то можно позволить себе явиться в такую даль и на высоченных каблуках, — отпустила язвительную реплику Виола, глядя им вслед. — Какие-то странные люди в этом городке, ей-богу! Словно персонажи, сошедшие со страниц романа.

— Да у нас тут, по-моему, один сплошной роман получается! — рассмеялась в ответ Далси. — Ну, скажите мне! Вы можете представить себе миссис Форбс молоденькой девушкой, за которой бы увивался молодой наследник из богатого семейства? Невзрачная замухрышка и красавец-аристократ! Невероятно!

— В жизни случаются и более невероятные вещи, — философски заметила Виола и подумала, как хорошо, что она все же догадалась прихватить с собой из Лондона бутылку джина.

Миссис Форбс была первой, кого увидели, вернувшись в гостиницу. Она сосредоточенно перебирала перья на чучеле орла.

— Вот! — воскликнула она, уже издали заметив своих постоялиц. — За зиму моль сожрала все его оперение дотла. Сколько раз повторяла прислуге, что птицу нужно чистить регулярно. И что сейчас с ним прикажете делать? Отец так гордился этим орлом. Он считал его самым настоящим символом нашей гостиницы.

Женщины тихонько прошмыгнули мимо хозяйки, сделав вид, что не расслышали ее слов. Да и что было говорить? Сочувствовать? Воистину не знаешь, плакать тут или смеяться.

Всю дорогу Марджори, сидя в поезде, размышляла над тем, как ей дальше жить. Она совсем не хотела ехать в этот забытый богом Тейвискомб, да и предстоящая встреча со свекровью пугала ее своей неотвратимостью. В сущности, все ее теперешние чувства к мужу тоже представляли странную смесь страха, неприязни и скуки, и ни капли любви. Вернувшись к матери, она искренне полагала, что совершила некий геройский поступок. И даже надеялась, что столь решительный и бескомпромиссный шаг станет важным этапом в урегулировании их отношений с Элвином. Первое время она жила в радостном предвкушении того, что он станет делать и как он поведет себя. А никак! Муж не помчался к ней с уговорами, не умолял ее со слезами, стоя на коленях, вернуться домой и начать все сначала, как это услужливо рисовали ей приятельницы матери. Он принял отъезд докучливой жены как должное. Более того, и материнские подружки, проявлявшие поначалу неуемное любопытство к ее семейным делам и горячее участие в ее судьбе, постепенно утратили интерес ко всей этой истории и даже слегка подзабыли то, по каким же причинам она снова оказалась под кровом родительского дома. Некоторые же и вообще настолько запамятовали о том, что она все еще числится замужем, что даже стали называть ее так, как прежде, когда она была еще девушкой, просто «Марджори Виллитон».

Разумеется, развод — это крайнее средство, и в их среде такие способы разрешения семейных конфликтов никогда не приветствовались. Но когда речь идет о такой щекотливой ситуации, где налицо супружеская измена, а муж — стопроцентный распутник, то общественное мнение всегда готово принять сторону страдалицы-жены. Приятельницы миссис Виллитон даже насоветовали ей подыскать достойного адвоката для дочери, чтобы дать делу официальный ход.

Адвокат и в самом деле оказался достойным: он внимательно выслушал обеих женщин и потребовал предоставить ему более весомые доказательства супружеской неверности со стороны Элвина Форбса. В конце концов, он и в самом деле мог поцеловать женщину в знак благодарности за ту помощь, которую она ему оказала в процессе работы над книгой. А то, что миссис Виллитон застала бывшего зятя в обществе молоденькой девушки со стаканом шерри в руках, адвокат и вообще счел сущей чепухой. Как воспитанный человек, он, естественно, не сказал им: «К сожалению, я ничем не могу помочь вам». Он просто попросил их еще раз хорошенько подумать и найти более веские доводы в пользу развода. Вот почему сейчас все надежды обеих женщин были связаны с итальянскими каникулами Элвина. Тоскана! Какие непотребства совершит беспутный греховодник под лазурными небесами Италии?

К «Орлиному гнезду» женщины добрались на такси. Миссис Виллитон, никогда не поощрявшая страсть к пустому транжирству денег, была вынуждена пойти на такое излишество, ибо общественный транспорт в Тейвискомбе всегда ходил из рук вон плохо, и это известно всем. Да и автобусная остановка находится далековато от гостиницы. Миссис Форбс встречала дорогих гостей лично. Впрочем, вместо обычного «Здравствуйте!» или «Рада видеть вас у себя», она первым делом изрекла следующее:

— Представляете, мой старый орел лишился всего своего оперения!

Слава богу, обе гостьи давно привыкли к странной манере хозяйки

гостиницы приветствовать своих постояльцев, а потому оставили ее первую реплику без ответа.

— Марджори, детка, ну, как ты? — попыталась найти подобающий для свекрови тон миссис Форбс. — Ну, и что там утворил мой мальчишка на сей раз? Вечные его шалости!

При последних словах она издала короткий, хрипловатый смешок. «Надо же, — с негодованием подумала миссис Виллитон, — этот распутник для нее всего лишь «мальчишка», а все его непотребства она склонна расценивать, как обычные детские шалости».

— У нас еще будет время поговорить обо всем более обстоятельно, — сухо обронила она. — А пока, если вы не возражаете, мы пройдем в свою комнату. У вас сейчас большой наплыв гостей?

— Не могу сказать, что постояльцев много. Всего лишь две очень милые молодые дамы. Да мы с Невилом. С возрастом я начинаю терять интерес к своему бизнесу. Да и налоги! Они там, в налоговом ведомстве, просто все с ума посходили! Драть такие деньги с людей! И за что? О, а вот и Невил! Он поможет вам поднять вещи наверх.

При виде Невила Форбса, облаченного в сутану, миссис Виллитон испытала чувства, схожие с теми, что возникли и у Далси, когда она увидела его на кладбище. Священник подействовал на почтенную даму умиротворяюще: что ж, красивый служитель культа одинаково хорошо смотрится и среди могил, и в вестибюле заштатной провинциальной гостиницы. «Ах, какая жалость, что не он стал мужем ее дочери», — вздохнула миссис Виллитон.

Разбирая вещи у себя в комнате, которая, справедливости ради, была гораздо лучше, чем в их прошлый приезд, Марджори, тем не менее, уже в который раз пожалела, что уступила уговорам матери и согласилась на эту совершенно бесцельную поездку. Уж лучше бы она просидела все праздники дома!

В свою очередь, известие о том, что в гостинице появились еще две новые постоялицы, не прошло незамеченным и для первой пары гостей.

— Интересно, и кого это черт сюда принес? — меланхолично обронила Виола, не надеясь получить ответ на свой вопрос.

— А я уж решила, что «Орлиное гнездо» всецело в нашем распоряжении, — в тон ей невесело пошутила Далси.

— Ну да! Наподобие фамильного склепа. Только не забывайте, о чем нам рассказал священник на церковном кладбище. В случае необходимости твои кости могут перетрясти и там.

— Что ж, подождем до ужина. Тогда и познакомимся с новенькими, — подвела черту под обменом мнениями Далси.

Однако за ужином гости не появились. Уплетая за обе щеки рагу из зажаренного ягненка с гарниром из консервированного крыжовника и закусывая все это, как всегда, обильной порцией десерта в виде заварного крема, Виола активно выдвигала всяческие версии того, куда подевались новые постоялицы. Далси слушала ее рассеянно, ее гораздо больше взволновала мысль о том, что крыжовник, скорее всего, собирала, а потом и консервировала самолично миссис Форбс. И она все силилась представить, каково это — заниматься хозяйством в столь преклонном возрасте.