– Послушай, либо ты доверяешь мне, либо нет, – заявила Николь. – И если нет, то скажи об этом прямо. А если доверяешь, то больше не испытывай мое терпение. Ты понял?

– Понял, – с улыбкой ответил он. – Но у меня есть один очень важный вопрос.

– Какой? – с беспокойством спросила Николь.

– Тебе понравилась пицца, которую мы вчера ели?

Николь рассмеялась:

– Я даже не помню ее вкуса. Вчера я была слишком расстроена.

– Я заметил. В нашей пиццерии готовят отличную пиццу. Думаю, нам следует еще раз попробовать ее. Кроме того – прояснить некоторые моменты в наших отношениях.

Николь кивнула:

– Да, конечно. Я не против.

Сэм поправил рюкзак, висевший у него на плече, и Николь заметила, что рюкзак довольно увесистый.

– Тебе тяжело? – спросила она. – А где твоя машина?

– Вон она! – Он указал на свой внедорожник, стоявший на парковке в нескольких футах от них.

Они направились к машине. Сэм положил рюкзак в багажник и повернулся к Николь. Потный и грязный после игры, он никогда еще не выглядел таким привлекательным и сексуальным.

– Знаешь, я как-то неловко чувствую себя… – пробормотал Сэм. – Я слишком грязный. Может быть, заедем сначала в твою квартирку над баром Джо? Я там хотя бы умоюсь. У меня есть с собой сменная одежда, а потом мы пешком отправимся в пиццерию, которая находится неподалеку от бара.

Николь кивнула. Она была готова согласиться с любым его предложением.

Менее чем через час – ведь мужчины в отличие от женщин очень быстро приводят себя в порядок – они уже были в пиццерии. Когда они сели, Сэм потянулся через столик и накрыл ладонью руку Николь.

– Как выяснилось, мы оба любим пиццу с пепперони, – сказал он.

Николь усмехнулась:

– Хоть что-то общее у нас есть.

– Послушай, пока здесь тихо, мы можем поговорить, и я…

Внезапно дверь пиццерии распахнулась, и в зал вошли Мейси и Тайлер.

Николь со стоном закрыла глаза.

– Что случилось? – с беспокойством спросил Сэм. И, обернувшись, замер.

– Сукин сын, – проворчала Николь.

Тайлер подвел Мейси прямо к их столику.

– Забавно, что мы с вами столкнулись именно здесь.

– Ничего забавного, – буркнул Сэм.

Мейси взглянула на подругу с виноватой улыбкой. Николь не сомневалась, что приход Мейси с Тайлером в эту пиццерию был чистой случайностью.

– Пойдемте лучше в китайский ресторанчик, он здесь рядом, – предложила Мейси своему спутнику.

– Прекрасная идея, – одобрил Сэм.

Но Тайлер покачал головой:

– У меня аллергия на глутамат натрия.

Мейси пожала плечами; ей нечего было возразить.

– Тогда давайте сядем в дальний уголок, – сказала она, потянув Тайлера за руку.

А тот, перехватив враждебный взгляд Сэма, проговорил:

– Мы все здесь взрослые люди и понимаем, что в небольшом городке можем в любой момент столкнуться друг с другом. Поэтому давайте вести себя прилично.

Он хотел сесть возле Николь, но Мейси, опередив его, плюхнулась на сиденье рядом с подругой. Тайлер взглянул на длинную скамью, на которой сидел Сэм.

– Только не это, – пробормотал Сэм, поднимаясь из-за стола. – Мейси, брысь отсюда!

Николь с удивлением уставилась на Сэма; он никогда прежде не вел себя подобным образом. Как ни странно, Мейси тотчас же повиновалась.

– Сэм, мы ведь уже заказали пиццу. Поэтому давай останемся и поедим спокойно, – проговорила Николь.

– А вы успели сделать заказ? – Сэм повернулся к Мейси. Он демонстративно не разговаривал с Тайлером.

Мейси покачала головой:

– Нет еще.

– В таком случае можете воспользоваться нашим, – сказал Сэм, потянувшись к Николь.

Николь машинально вложила руку в его огромную ладонь, и Сэм помог ей подняться с места и выйти из-за стола.

– Вы ведете себя крайне грубо, – заявил Тайлер.

Мейси пристально посмотрела на спутника.

– Заткнись! – крикнула она. Взглянув на Николь, добавила: – Я поговорю с ним, обещаю.

– Всегда к вашим услугам, – буркнул Тайлер. Он не пытался остановить Николь и Сэма.

Николь же была поражена тем, что услышала. Сама она никогда не говорила с Тайлером так грубо и резко, как Мейси. И она очень сомневалось, что Тайлер стал бы такое терпеть. Но поведение Мейси было настолько естественным, что не вызывало особого возмущения; оно было в характере Мейси, и Тайлер, похоже, позволял ей вести себя подобным образом. Тем не менее Николь не забывала, что Тайлер и Мейси познакомились всего лишь сутки назад.

– Удивительно, что вы так быстро сблизились, – заметила она.

Мейси усмехнулась:

– Не сказала бы, что мы сблизились, но я – единственный человек, с которым он успел более или менее подружиться в нашем городе.

– Перестаньте говорить обо мне так, словно меня нет рядом, – потребовал Тайлер. – Я не идиот. Просто я верю, что у нас с Николь слишком много общего, чтобы вот так – ни с того ни с сего – вдруг расстаться.

Николь насторожилась. Она многое поставила на карту и теперь не понимала, что происходит. У нее с Тайлером слишком много общего?.. Что он имел в виду?

Сэм потянул ее за руку.

– Пойдем, Николь.

– Я уже говорила тебе, что думаю о нашем разрыве, – сказала она Тайлеру. – Мы уходим.

Кивнув Мейси, Николь повернулась и вместе с Сэмом вышла из пиццерии.

Кипя от гнева и досады, Сэм вышел на свежий воздух. Николь следовала за ним.

– Какого черта?.. Почему он так нагло себя ведет? – проворчал он, остановившись на тротуаре.

Николь уставилась на него широко раскрытыми глазами.

– Честно говоря, я бы тоже хотела это знать. Раньше я не замечала в нем ничего подобного. Думаю, семья Тайлера оказывает на него давление… – Она пожала плечами.

Сэм испытующе посмотрел на нее.

– Но зачем им все это?

– Давай пойдем куда-нибудь, где можно спокойно поговорить. Здесь не место для серьезных разговоров.

Сэм кивнул. Взяв Николь за руку, он повел ее по Мейн-стрит к беседке, где они недавно целовались.

– Мой отец и отец Тайлера – партнеры по бизнесу, – начала Николь, как только они сели. – У них инвестиционная фирма на Манхэттене. Наши семьи давно знакомы и находятся в дружеских отношениях. Мы с Тайлером практически выросли вместе, поэтому, когда мы начали встречаться, мне казалось, что… так и должно быть.

Сэма неприятно поразил тот факт, что Николь с Тайлером состояли в длительных отношениях. Сам он не надеялся, что их с Николь роман продлится долго, какая бы сильная страсть ни владела ими.

– Значит, ваши родители всегда мечтали о том, что вы с Тайлером будете вместе, – подытожил Сэм, чувствуя, что ревнует.

Впрочем, в данной ситуации ревность была нормальной реакцией, а вот его досада на то, что родители Николь надеялись выдать дочь за другого, казалась Сэму странной. И действительно, какое ему дело до планов этой семьи?

Николь помолчала, кусая губы, а потом снова заговорила:

– Это правда, но не вся.

– А что еще?

Николь потупилась и стала разглядывать свои руки.

– Я пока не уверена… Все так сложно, так запутано… – Она упорно избегала смотреть Сэму в глаза.

И такое ее поведение очень его удивляло.

Несколько месяцев назад, в комнате для допросов, Николь была испугана и крайне взволнована, но не отводила глаза, а сейчас… Сэм покачал головой. Интуиция копа подсказывала ему: она что-то скрывала, чего-то недоговаривала…

– Могу я спросить тебя кое о чем? – Николь наконец-то подняла на него глаза.

– Да, конечно.

– Скажи, твоя бурная реакция на мои слова о том, что я расторгла помолвку с Тайлером, как-то связана с твоим прошлым? Ты упомянул о личном опыте…

Сэм немного растерялся, когда Николь столь внезапно сменила тему. Ему хотелось получить побольше информации о ее бывшем женихе, но он чувствовал, что о нем-то Николь сказала ему правду. Она действительно не знала, почему Тайлер так настойчиво пытался вернуть ее. Однако Николь явно что-то скрывала, и Сэм полагался на свой опыт и способности детектива. Он был уверен, что рано или поздно докопается до истины. После Джины сердце Сэма было закрыто для женщин, особенно для тех, которые окружали себя секретами. А Николь принадлежала к числу последних.