Метте (надевает перчатки). Я раньше никогда до мертвых не дотрагивалась.
Хелене. Не бойся. Разница не такая уж и большая.
Они уходят. Инга идет к аптечке, открывает ее, достает банку с лекарством и высыпает оттуда две таблетки, но одна из них падает.
Агнете (стоит, в дверях). Во-он там она лежит… Когда привезут обед?
Инга. Скоро. Пойди, отдохни немного, тогда время быстро пройдет.
Агнете уходит. Инга глотает таблетки. Звонит телефон.
Инга (берет трубку). Отделение 17б, завотделением. Еще одного? Нет, мы не можем, это невозможно. Что нам с ним делать? Ну да, у нас только что один умер, а другие все еще лежат в коридоре, в ванных комнатах, даже в прачечной… да… конечно… где-то место ему нужно найти, но… Нет, я не оставлю бедного, беззащитного человека в таком положении, но как нам ухаживать за ними, за всеми сразу? Извините. Я не собиралась с вами ругаться… Конечно, мы примем его… Да… Мы сделаем все, что сможем… И вам спасибо… Спасибо… До свидания… Одну минуту! Алло? Я просто хотела спросить, когда привезут обед, они задерживаются уже на полчаса… выехали уже? (Смеется.) Да нет, я и не думала, что они про нас забыли. Спасибо. До свидания. (Кладет трубку.) И как они об этом узнают? Так быстро…
Метте (входит, кладет на стол прозрачный пакет с какими-то вещами). Вот, это вещи Марии.
Инга. И это все?
Метте. Да. Мы забыли простынку, чтобы накрыть труп. (Выходит из комнаты и возвращается с простыней.).
Инга (высыпает все вещи из пакета и разглядывает их. Берет обручальное кольцо и читает надпись). Марии от Кнуда… А теперь я обращаюсь к тебе, Мария. Хочешь ли ты взять в мужья Кнуда, стоящего с тобой рядом? — Да. (Она надевает кольцо на палец и разглядывает свою руку. Затем снова смотрит на вещи. Берет часы и прикладывает к уху.) Ах вы, предатели… (Кладет часы и берет фотографию.) Молодая женщина… и молодой мужчина, обнимает ее… заботливо и гордо… То, как она держит руку… (Кладет руку себе на талию.) Она, должно быть, беременна. Я уверена, она ждет ребенка! (Одна из синих ламп загорается.) Кто же это был: мальчик или девочка? (Задумчиво.) Мальчик или девочка? По мне, лучше девочка, хоть можно понять, что это такое. Выглядит испуганной, типичная Мария… Всегда испугана… (Кладет фотографию, снова берет часы и слушает, приложив к уху.) Предатели… предатели. (Сильно ударяет часами по столу.) Вы можете замолчать? (Снова прикладывает к уху.) Вот так-то лучше. (Кладет часы и берет открытку. Смотрит на нее.) «Здесь мы живем»… с балконом и видом на море. (Переворачивает открытку и читает. Вздыхает.) Обычное пустословие. Почему бы немного не постараться. Если не для кого-то другого, то хотя бы ради меня…
Она кладет открытку и снова смотрит на кольцо на пальце. Подходит к зеркалу и подносит руку к лицу, чтобы увидеть себя с кольцом в зеркале. Загорается еще одна синяя лампа. Она смотрит на нее. Снимает кольцо, кладет все вещи назад в пакет. Поправляет халат, надевает перчатки и выходит.
Сцена 5
Инга сидит за столом и заполняет журнал. За окном звонят церковные колокола.
Инга (читает и отмечает в журнале. Бубнит себе под нос). Слишком плотный кал… две черносливины для размягчения… А тут стула не было, это первый день, понаблюдаем… У этой тоже не было, четвертый день… двойную дозу микролакса… у него не было, это первый день, ну должен же быть хоть кто-то, у кого сегодня утром был хороший, нормальный стул!
Входит Метте, на руке висит упакованная в целлофан старая поношенная женская одежда с именными бирками, в руке — туфли.
Инга. Ты еще не относила все это вниз?
Метте. Относила, только там нет места. Склад переполнен. Они спрашивают, не могли бы мы пока подержать все это у нас.
Инга. У меня мурашки… Повесь вон там. У новенького, что в комнате отдыха, был стул?
Метте. Да.
Инга. Наконец-то, хоть у кого-то был стул!
Метте. Но очень жидкий по консистенции.
Инга. Да? Все равно лучше, чем ничего.
Хелене (входит). Больше нет чистых простыней.
Инга. Я знаю.
Хелене. Кое-кому не меняли уже несколько недель.
Инга. Знаю, знаю.
Хелене. Скоро не останется ни чистых наволочек, ни пододеяльников. В бельевой уже почти все полки пустые.
Инга. И это с тех пор, как мы, устраивая место для вновь прибывших, из комнаты отдыха сделали спальню. Я докладывала об этом в администрацию и просила подвезти еще комплектов белья. Не знаю, почему их до сих пор нет.
Метте. Неприятно, когда пациентов так много, они просто повсюду. Только решишь, что ты наконец одна, и тут же из темноты выплывает чье-либо белое лицо.
Инга. Не надо истерик. В это время года всегда так. Хелене. Такого наплыва никогда еще не было.
Инга. Только когда дерево распустится, нам станет легче. Тогда природа уже отделит сильных от слабых. (Вновь утыкается в журналы.) У Принцессы-то был стул?
Хелене. Да, нормальный.
Инга. Хорошо, на нее всегда можно рассчитывать. (Отмечает в журнале.).
Хелене. У Моны тоже нормальный.
Инга, собираясь отметить это в журнале, роняет карандаш, и тот падает на пол. Хелене быстро поднимает его.
Инга. (отмечает в журнале). Нормальный… (Замечает, что Хелене неотрывно наблюдает за ее рукой.) Что такое?
Хелене. У тебя руки трясутся.
Инга. Я устала.
Хелене (поспешно). Принести тебе чашечку кофе?
Инга. Нет, спасибо. Этот звон колоколов действует мне на нервы. В нем есть что-то триумфальное.
Метте (выглядывает из-за шторы в окно). Это Йохан?
Инга. Да.
Метте. Ни цветов ни венков…
Инга. Некому было заплатить за них.
Метте. Из близких тоже никого.
Одна из синих ламп загорается. Хелене надевает перчатки и уходит.
Инга. Этого Йохан не видит.
Метте. А вон священник, поставил свою сумку на крышку гроба и стоит, улыбаясь, с похоронным агентом разговаривает!
Звон колоколов прекращается.
Инга. Какая тишина.
Метте (опускает штору). Люди отличаются друг от друга, даже после смерти…
Инга (взволнованно). Когда умерла моя мама, я украсила ее гроб белой сиренью. Ее аромат наполнял всю церковь, так что голова кружилась.
Агнете. Там женщина упала с кровати. Та, здоровая толстуха. Лежит на полу и барахтается. Я одна не могу ее поднять.
Инга. Я сейчас приду. (Уходит.).
Агнете (смотрит на висящую в целлофановом пакете одежду). Еще один. Скоро каждый день будут поступать новые. Незаметно нас будет становиться все больше и больше. А когда подумаешь, что еще столько же на всех других этажах и в других отделениях…
Метте. И что тогда?
Агнете. Ничего, ничего такого. Ты видела гроб?
Метте. Да.
Агнете. Кому же это удалось расстаться с этим миром?
Метте. Вы что, хотите умереть?
Агнете. Да.
