Доведя ее туда, ветвь поднялась снова, оставив чувство потери. Посмотрев на пустую ладонь, Рапунцель удивленно моргнула. На ее указательном пальце появилось тонкое бронзовое колечко. Казалось, оно движется, словно беспрерывно растет.

— Какое красивое, — прошептала Рапунцель и сжала ладонь в кулак. — Спасибо.

Она посмотрела вверх, на дерево, которое двумя тонкими ветвями, словно расправляя юбку, взяло себя за огромный сияющий ствол. И распахнуло его, открыв тропу, которая, поняла Рапунцель, вела наружу.

Крона всколыхнулась, листья зашелестели что-то успокаивающее на непонятном языке.

— Спасибо, — шепнула в ответ Рапунцель, шагнула в дерево и вышла на тропу.

Перводрево сомкнулось за ее спиной.

Мир снаружи был точно таким же, каким она его оставила, вот только наступил рассвет, бледно-серый и холодный, принесший с собой снег. Крупные белые хлопья падали вокруг Рапунцель, и она зажмурилась и запрокинула голову, чтобы ощутить их на своем лице.

Снова открыв глаза, она оглянулась посмотреть, там ли еще Перводрево, но оно исчезло. Куда оно пропало, и как нечто настолько большое могло двигаться так быстро, Рапунцель понятия не имела и полагала, что никогда так и не узнает.

На месте их стоянки она увидела кострище, волшебное колесо, все так же брошенное в снегу, и тележку с вещами и Принцем-лягушонком. Но Джека не было. Должно быть, он отправился на юг вместе с Руном, поняла Рапунцель, и это заставило ее почувствовать себя одинокой как никогда. Она не винила Джека, ни капельки. Она видела. Она поняла.

Пора было возвращаться в башню.

Рапунцель схватила колесо и намотала на него кончик косы.

— Сматывай, — велела она, и когда оно закончило, надела его и глубоко вздохнула. Она никогда не испытывала такого ужаса при мысли о своем доме, но после всего, что она видела, по-другому чувствовать было невозможно. Нужно отправляться в обратный путь, нужно встретиться лицом к лицу с Ведьмой. Что произойдет, Рапунцель не знала. Лучше всего начать двигаться и выяснить это, когда она туда доберется.

Она подхватила ручку тележки, удивленная тем, что Джек оставил все припасы ей. Ему следовало взять половину себе.

— И деньги тоже у меня, — пробормотала она, опустив взгляд на свой пояс. Ей бы хотелось отдать половину монет ему.

Однако у Джека остался компас. Рапунцель, прищурившись, посмотрела на раннее утреннее солнце на востоке, определила, в какой стороне юг, и отправилась в путь. Шаг, другой, а потом снова. И снова.

Без разговоров с Джеком путешествие будет долгим.

Она не далеко ушла, когда вдалеке заметила на земле кучку их скарба. Похоже на плащи, или, возможно, на одеяла с подушками. Странно, что Джек не оставил эти вещи возле лагеря вместе с тележкой.

Рапунцель поспешила к куче и, подойдя к вещам, схватила лежавший сверху плащ и потянула его, но тот не поддался. Нахмурившись, она попыталась зарыться вглубь припасов под плащом. Ее рука наткнулась на что-то твердое. Она отбросила плащ в сторону.

Там лежал Джек, холодный и неподвижный, с белым как снег лицом.

Вот только снег вокруг него был красным.

Рапунцель быстро опустилась возле него на колени. Она прикоснулась к красному снегу и отдернула пальцы, обнаружив, что они скользкие от крови. Ее дрожь становилась все сильнее, хотя она больше не чувствовала холода.

— Джек! — Рапунцель взяла его за плечи и встряхнула. Он не пошевелился. Опасаясь самого худшего, она опустила ухо к его рту, прислушиваясь к дыханию, и, услышав слабый неглубокий вдох, обхватила его холодное неподвижное лицо обеими ладонями. — Ты не мертв, — ахнула она. — Ты не мертв, правда? Очнись, Джек, очнись!

Но он не очнулся. И когда она снова приблизила ухо к его рту, казалось, прошло много времени, пока она не услышала вдох — еще более слабый и поверхностный, чем предыдущий.

Он не был мертв. Но он умирал. Рапунцель поняла — слишком поздно, — что он был прав, не желая расставаться с живительным дыханием.

— Помогите! — закричала Рапунцель, вскочив на ноги и оглядывая огромный белый пустой мир. — Помогите нам, пожалуйста! Кто-нибудь!

Никто не пришел, и Рапунцель понятия не имела, что делать. Она ничего не знала о том, как остановить смерть. Даже Руну она сейчас была бы рада.

— Рун! — позвала Рапунцель. — Рун, ты меня слышишь? Перводрево, где ты? Вернись! Пожалуйста, мне нужна твоя помощь!

 В ответ ничего. Рапунцель знала, что время на исходе. Она наклонилась и накрыла Джека его плащом.

— Я приведу помощь, — пообещала она. — Я вернусь. Тебе не позволено умирать. Слышишь?

Она знала, что не слышит.

Она помчалась по свежему снегу, покачиваясь от ветра, точно не зная, что или кого надеется найти, но понимая, что должна.

— Помогите! — кричала она на бегу. — Помогите мне, пожалуйста!

Снегопад усилился, ухудшая ей обзор. Рапунцель остановилась и оглянулась назад, туда, где лежал Джек. Его уже не было видно. Сможет ли она найти его снова? Снег заметал следы, оставленные её ботинками.

Она стояла на месте, опасаясь идти дальше и опасаясь не идти.

— Пожалуйста! — закричала она. — Кто-нибудь!

И тут ее озарило. Она увидела Перводрево — а значит, выполнила задание Мудрейшей. Так что теперь она свободна от угрозы фей и наконец может сделать так, как учили все ее книги сказок.

Рапунцель закричала во все горло:

— Ведьма! Ведьма, помоги мне! Ведьма, ты нужна мне!

Она обернулась вокруг себя, внимательно вглядываясь во все стороны, ища знак того, что ее услышали. В ее сказках Ведьма просто появлялась, но, похоже, этого не произойдет. Она напрягала зрение, пытаясь рассмотреть что-то сквозь снег. По мере того, как проходили секунды, ее дыхание становилось все более неровным.

— Ведьма, — прошептала она. — Пожалуйста.

Снег сыпал так сильно, что поначалу Рапунцель подумала, что глаза ее обманывают. Но на горизонте появилась темная и далекая фигура. Когда она приблизилась, Рапунцель смогла рассмотреть, что фигура была в плаще и капюшоне, ее невозможно было узнать. Но это мог быть только один человек.

— Ведьма! — закричала Рапунцель, уверенная, что это действительно она, и помчалась к фигуре в капюшоне. Обеими руками она откинула капюшон назад.

Под капюшоном сгорбилась женщина — старая женщина. Волосы ее были седыми, лицо — морщинистым. Но светло-карие глаза были ясными, и Рапунцель их хорошо знала, даже если изможденное лицо было ей чужим.

— Ведьма, — выдохнула она. — Ты пришла. Ты всегда говорила, что придешь.

Хрупкие тонкие руки обвили Рапунцель. Она не только увидела, но и ощутила, как сильно постарела Ведьма без подпитывавшей ее невинности Рапунцель. Но это сейчас не имело значения.

Рапунцель взяла Ведьму за костлявые руки. Кожа на них свободно свисала. В глазах Ведьмы стояли слезы.

— Рапунцель, — прошептала она. — Ты меня узнаешь?

— Конечно, — ответила Рапунцель. Несмотря на все, что она теперь знала, из ее глаз брызнули слезы. — Ведьма, помоги мне, пожалуйста. Джек умирает, времени нет.

Ведьма с Рапунцель пошли сквозь снег. Рапунцель опустилась на колени возле Джека и смахнула с его лица и плаща снег. Его веки и губы посинели.

— У него из раны на голове кровь идет, — сказала она. — И он едва дышит, такой холодный…

Ведьма оперлась на плечо Рапунцель, опускаясь в снег, и просунула руки под тело Джека. Шипение прорезало приглушенную снежную тишину, и Ведьма отдернула руки, ахнув от боли. От кончиков ее пальцев шел дымок, и выглядели они обуглившимися, словно она сунула их в огонь.

— Что случилось? — воскликнула Рапунцель.

— Железо, — выдавила Ведьма, с гримасой зарываясь пальцами в снег. — Где оно?

На шее Джека поблескивала железная цепочка Перл. Рапунцель подвела руки под тело Джека, перекатывая его на бок, чтобы найти застежку. Когда стал виден затылок, она резко вдохнула, а Ведьма тихо цыкнула.