Тучи пыли и обломков вздымались грязными клубами над Венерой. Бури, вызванные харонскими машинами-чудовищами, проносились одна за другой, пейзаж после них делался неузнаваемым, от этого становилось жутко. Среди сверкающих облаков появилось темное пятно, заметное с орбиты. Впервые за всю историю человечества из космоса можно было наблюдать часть венерианской поверхности.

Это была гора; невероятно огромная, она вырастала из облаков, с каждой секундой становясь все выше и выше, пик уже находился в космосе, за пределами атмосферы. Гора имела форму удлиненного конуса и напоминала вулкан.

Вдруг вулкан изверг дым и пламя, выплюнул в пространство столб огня, и в разные стороны полетели расплавленные камни.

Ядро. При помощи все той же гравитации харонцы пробили кору планеты, вытянули расплавленную магму и выбросили ее в космос.

Это был не вулкан. Это был сигнал о том, что планета вот-вот перестанет существовать.

Марсия Макдугал и Сондра Бергхофф сидели в темноте марсианской ночи и страшно мерзли. Опять перебои с электричеством. В бездействии Марсией овладевали тревожные мысли. Ей хотелось двигаться, выйти в город. Но это было невозможно. В куполе появилось слишком много опасных трещин, и инженеры, спасая воздух, понизили давление до минимума. Все жители Порт-Викинга, как мышки, забились в свои норки.

Марсия поплотнее завернулась в одеяло. Возможно, энергию все-таки дадут. Но потом какой-нибудь случайный булыжник с неба снова долбанет по генератору, и все повторится. И в конце концов настанет минута, когда опоры купола не выдержат ударов и рухнут. И тогда уж точно люди ничего не смогут поправить.

Не сейчас, так позже. Все равно гибель. Все равно эту дьявольскую силу им не сдержать.

Как долго это продолжается? Сколько времени минуло с тех пор, как погиб «Святой Антоний», унеся с собой надежду? На Земле, где бы планета сейчас ни находилась, прошло четверо суток. Луна неторопливо преодолела шестую часть месячного кругового пути. Там время текло почти как всегда, потому что харонцы не тронули Землю и Луну.

Но на Марсе, Венере и всех остальных планетах оно уже не измерялось по-старому, там все смешалось. На задыхающемся от пыли Марсе не было ни дня, ни ночи; в пыльной мгле, накрывшей планету, на людей обрушивались бедствия одно страшнее другого.

И время словно остановилось.

«Ненья» на полной скорости мчалась к Плутону, двигатели ревели, развивая запредельную мощность. Сейчас было не до техники безопасности. Веспасиан гнал корабль, не думая о возвращении. Если он благополучно доберется до Плутона, экипаж как-нибудь успеет подготовиться к обратному перелету. В худшем же случае они там и погибнут, тогда-то уж точно корабль не понадобится. Так что не стоит его беречь. Ларри с мрачным видом взирал на экран дисплея, намереваясь заняться обработкой данных. Ребята на Станции гравитационных исследований славно потрудились, молодчины. Без помощи коллег Ларри не получил бы столь впечатляющих результатов. Но самым большим подспорьем стал неожиданный подарок с далекой Земли.

Пурпуристы, Бог знает почему, все-таки пришли на выручку. Прежде чем погибнуть, «Святой Антоний» передал от них данные перехвата. Это был в прямом смысле голос Сферы.

Язык, на котором она обменивалась информацией с прочими харонцами, нельзя было назвать языком в обычном, людском, понимании. То был набор образов, больше всего похожий на язык программирования. Компьютеры «Неньи» не очень приспособлены для анализа подобных систем, но какие уж есть. И Ларри почти расшифровал язык Сферы.

Связь с планетами по-прежнему оставалась неустойчивой, но инженеры без устали отыскивали частоты, на которых новости пробивались к адресату. Новости были ужасные.

С Венеры сообщали, что огромное сооружение выкачивало магму из планеты. С Ганимеда докладывали, что Ио расползается на части. Крошечная планета таяла, образуя облако серы и сложных углеводородов. Харонцы каким-то, образом усилили воздействие приливов и отливов, которые всегда были бурными на этой большой Луне, сосредоточили напряжение в уязвимых точках и начали нагнетать внутреннее давление, так что спутник просто разорвало на куски. Несколько более мелких ледяных спутников Юпитера и Сатурна просто исчезли, их сожрали высадившиеся на них чудовища.

Ларри взглянул на часы. Четырнадцать дней назад они покинули Луну, до Плутона еще два дня лета. Если, конечно, корабль тоже не развалится.

Два дня. За два дня он едва успеет все подготовить.

Осуществимо ли то, что он задумал? Получится ли?

Черт возьми, получится! Гравитация сработает, в этом Ларри не сомневался. Он учился у харонцев, он внимательно наблюдал, как они заставляют гравитацию в два счета выполнять их требования. Теперь он знал все возможные варианты преобразования Кольца, знал до мельчайших подробностей.

Ларри отрешенно таращился на экран, потом заглянул в лежащие на столе заметки, повернулся и посмотрел в зеркало. Но ничего там не увидел. Его взгляд был направлен внутрь, в потайные уголки его души. Он опустил плечи, уперся локтями в колени и обхватил голову, запустив пальцы в шевелюру. Сколько планет он сейчас пытается спасти?

А сколько уже помог разрушить?

Ларри поднял голову и уставился на свои руки, словно никогда их не видел. Вот эти руки сделали все: они регулировали, они настраивали Кольцо, они вдавили проклятую пусковую кнопку. Эти руки отдали Землю врагу, завертели в Солнечной системе страшную круговерть, разбудили от миллионнолетнего сна жестоких чудовищ.

Он принялся перебирать в памяти прошлое и вспомнил, что намеренно совершил пуск гравитационного луча вручную. Но зачем? Разумом он знал: затем, что ткнуть пальцем в эту кнопку означало восстать против Рафаэля, но сейчас двигавшее Ларри чувство казалось глупым и ничтожным. Неужели несчастье произошло только из-за него? Из-за ребяческого желания Ларри О'Шонесси Чао показать, что он умнее всех? Сколько уничтожено планет, сколько погибло людей, и все потому, что он нажал на эту кнопку! Господи! Какой урон нанесен человечеству!

Неужели он – главный виновник катастрофы? Но ведь он выпустил джинна из бутылки по незнанию. Не он, так кто-нибудь другой рано или поздно сделал бы то же самое…

Нет. Ларри снова поднял голову, поймал свой взгляд в зеркале и посмотрел в глаза своему отражению. Сейчас не время устраивать показательные судилища. Сначала надо спастись. Потом-то люди, конечно, выяснят, кто прав, кто виноват. Взвесят улики, учтут смягчающие обстоятельства…

Ларри опять со страхом взглянул на свои руки. Во имя искупления он совершит еще одно страшное преступление. Никто не знает, что он задумал, а когда узнает, будет уже слишком поздно. Это преступление, эту вину, этот грех он понесет на своих плечах один с полным сознанием содеянного.

Но он не должен ошибиться.

На Плутоне изнывали от ожидания и одиночества. Сто двадцать человек на окраине Солнечной системы должны были завершить дело, затеянное гениями почти в ее центре. Научные сотрудники сутками не вылезали из диспетчерских, пытаясь справиться с потоком данных по гравитации. Они многое узнали, в сущности, знаний оказалось даже слишком много. У них не было времени на усвоение и обдумывание информации. Как только делалось очередное открытие, возникал десяток новых загадок, требующих срочного изучения и объяснения.

А теперь Чао и Рафаэль возвращаются. Легче с ними точно не станет.

Вот они! Яркая вспышка посередине между Кольцом и Хароном. Джейн Уэблинг увидела, как на «Ненье» включили маневровый двигатель.

Уэблинг нахмурилась. Что-то ей не понравилось. Она вытащила карманный компьютер. И правда, странный маневр. «Ненья» встала на рейд не на обычной своей орбите, а в барицентре системы Плутон – Харон. Неужто они хотят управлять Кольцом с корабля?