— Помоги! Спаси людей и ее, если сможешь. Прощай, — голос Милфорда разорвал сознание, и в ту же секунду река понеслась к городу!
— Арвин! Прекрасный Арвин, останься с нами! — русалки окружили короля плотным кольцом, стараясь сдержать водный поток, что рвался на призыв стихийника.
Арвин заставил себя очнуться, и в туже секунду стал захлебываться водой. Русалки помогли выплыть на поверхность, и понесли его в сторону города. Туда, где вода была бурой от крови и пепла…
Люди захлебывались, вода несла их в Бездну, за красным туманом, к Смерти. Многие закрывали глаза, не в силах больше выносить этот ужас. Матери перекрывали воздух младенцам ладонью и глотали грязную, теплую, смешанную с пеплом воду, стараясь избавить себя и их от страданий.
Эти попытки сильно усложняли работу. Приходилось вдыхать в наглотавшихся воды людей жизнь, и плыть вместе с ними к Русальей горе, чтобы потом вытащить на берег. Но русалки не могли ослушаться. Арвин — их король. Жаль…Жаль что их король решил спасти этих глупых, злых людей! Почему он не пожелал остаться с ними? Они бы играли с ним, расчесывали черные волосы, смотрели в синие глаза, целовали в алые губы…
Людей было много…Живая река из тел, лица которых из-за грязи не было видно, и только когда они отплывали от города, где вода становилась чище, прекрасные спасительницы с длинными белоснежными волосами могли, наконец, рассмотреть, кого же они спасли…
Русалки прибывали из всех существующих миров. Для этих удивительных существ нет преград. Нигде. Никто не посмел ослушаться Владыку Ира. Но это только в начале. После девы призывали сестер, уже повинуясь собственному порыву. Это только так кажется, что у русалок нет сердца и им чужды людские эмоции. На самом деле это не так.
Арвин звал Милфорда. Таю. Но ответа не было. Грязный, мокрый, обессиленный и залитый кровью, он шел по пояс в несущемся грязном потоке, разбивая ладони об острые камни разрушенных стен. Город был раздушен. Наверное, и дом тот…
— Помоги! Помоги мне! Слышишь? Я должен, должен их спасти!
— Я-то слышу… А вот ты слышишь только свой страх. Свою боль! Ты так и не научился слышать собственный мир, король Арвин… — раздался в голове шепот старухи.
Арвин прислушался. Сквозь крики, вой ветра и плеск воды он услышал…Птичий крик. Король поднял голову. Совсем рядом стоял дом, зияя дырой в стене, а над ним кружили две черные маленькие птички. Крыша с башенкой и выбитым окном! Вот он! Тот дом! Он же кругами вокруг него ходит! Добраться. Добраться и спасти.
— Спасибо! — мысленно крикнул король в пустоту.
Алый туман рассеялся. Река, что пришла на зов мага, ушла вместе с ним. Они спасли всех, кого могли, когда пепел, будто зверь, спущенный с цепи, погреб под собой обломки пустого города…
Лес встретил утро птичьим пением, солнечным светом, струящимся сквозь листву, ароматным дымом из трубки. Две черные птички-чойки на плече, гнездо с тремя маленькими пестрыми яичками на коленях. Морщинистое лицо чуть разгладилось, будто помолодело. Старуха улыбалась, слушая птичье щебетанье. Под ее босыми ногами спала земля. Первый раз за последние несколько сотен лет она просто спала без сил, а не стонала от боли…
…
— Маги… — прошептал пекарь. — Нас спасли маги…
Мужчина отчаянно озирался вокруг, словно хотел убедиться, что все произошедшее ему лишь мерещится.
Вокруг сидели, стояли, лежали мокрые, несчастные люди — жители погибшего города. Торговцы и нищие, крестьяне, кузнецы, маги, солдаты и инквизитор… Все неожиданно оказались равны перед лицом Смерти, на секунду заглянувшей в сердце каждому, кто сейчас приходил в себя на Русальей горе.
— Это же… приговор, — жена пекаря с тоской посмотрела на детей, прижавшихся к ней.
— Инквизиторы вернутся. И тогда…
— Надо где-то спрятаться, — начал кто-то из крестьян.
— За что? — всхлипнула какая-то женщина. — Мы же не нарушали закон. Все делали…
— Мы не противились, когда убивали безвинных, — закричала молодая женщина.
— Твои родители были колдунами, — возразили ей.
— И что плохого они сделали? Принимали роды? Лечили зубную боль? Спасали детей от багровой сыпи?
— Тебе же оставили жизнь!
— До поры до времени? Чтобы было кого выдать инквизиторам, если они спросят: почему в городе давно никого не жгли?
Все заговорили разом. И — через мгновение замолчали и сникли, потому что на возвышении появились те, кто их спас — двое магов и девушка. Русалки стирали людям память, вкладывая каждому спасенному образы их спасителей. Арвин принял их нежелание общаться с людьми. В конце концов, они имели на это право.
Люди стояли, задрав головы, и смотрели на каменный выступ. Русалья гора свое название получила за то, что камни, обвивающие гору, издали были похожи на русалочий хвост. О русалках много сказок и легенд ходило, но по-настоящему в них, конечно, никто не верил.
Спасенные жители города с опаской смотрели на поднявшихся туда двух мужчин и девицу в мужском одеянии — тьфу, ты! Срам! Сразу видно, что ведьма! Тот каменный выступ, у самой вершины не очень высокой горы и был русальим хвостом — камень раздваивался на две половинки. Чужаки встали аккурат в его основание.
Арвин смотрел на толпу измученных людей… По спине короля ледяной змеей проползло искушение, что на миг объяло горожан: схватить магов. Выдать инквизиторам в надежде, что те этими пришлыми и удовлетворятся.
Но порыв прошел. Наверное, потому, что жители не рискнули связываться с троицей тех, кто разрушил стены города и обрушил на песок воду.
— Что вы от нас хотите? — несмело спросил у магов пекарь.
— Мира в стране, — откровенно ответил Арвин. — Чтобы можно было жить спокойно. Без песка и инквизиторов. И… яблок. Яблок хочется. Цветущих яблоневых садов по весне…
— Вы должны понимать, что пока жив хоть один маг…
— Все, что я понимаю… — оборвал этот возглас Арвин, — в чем я убежден… Пока продолжаются казни. Пока свирепствует жестокость — наш мир обречен.
— Но маги…
— Их сжигают и сжигают. А песка все больше и больше!
— Да что ты об этом знаешь? Пришлый!
— Я — знаю. Мой мир устал от костров и криков. От предсмертных проклятий и ненависти. От страха за детей. Все это надо остановить.
— А с чего ты взял, что это твой мир?!
Наступила тишина. Лишь ветер шумел листвою леса, что на берегу. Песок, медленно поднимаясь вверх, последний раз коснулся травы, в которой уже привык прятаться, прошелестел пыльными листьями, и золотистой змейкой в солнечных лучах полетел над водой, к Русальей горе, чтобы нарисовать над головой правителя Ваду корону…
Солнцем засияла она над Страной Летающих Песков, толпа ахнула, и в ту же секунду каждый житель королевства Ваду услышал:
— Я — король Арвин!
Глава 16
Зола от костра летела в небо, легкими мотыльками исчезая в сгущающихся сумерках. Этот пепел не был ядовитым. Не мстил, стараясь задушить и уничтожить все живое.
Тая сидела у самого огня. Тепло от костра, горячие, сильные руки Милфорда. А она никак не может согреться. Холодно. Пугливые, трясущиеся тени на сосредоточенных лицах.
Арвин. Милфорд. Старая Терра.
Арвин сидел, опустив плечи так, будто на них легла вся тяжесть мироздания. Девушка сочувствовала Эйшу. Нелегко быть избранным. От вальяжного, хорошо одетого коллекционера-мецената не осталось и следа. Мужчина похудел, серый цвет лица практически сливался с выцветшей тканью плаща, но в его глазах появилась надежда.
Сколько юных фехтовальщиц из их группы было влюблено в короля Арвина! Улыбнулась, вспоминая, как прислушивалась к себе — может, тоже? Но нет. Ничего. Все думала, где же оно: «Пришла пора — она влюбилась…»
Мужчина из снов — не в счет. Мало ли что снится. Вот только думала каждый день лишь о нем. Ждала ночи, когда вновь услышит шум волн, почувствует соленые брызги, взгляд за спиной… С ним она чувствовала себя счастливой. И верила — все будет хорошо.
